Вверх по течению реки было место, откуда Лайя любила наблюдать за Деревней.
Сейчас она была расстроена. Стоило признать – задание почти провалено. Конечно, шанс еще был, но с каждым днем становился все призрачней. То, что казалось формальностью, превратилось в поиск выхода из нелепой ситуации. Люди не хотели их признавать.
Магия основывалась на силе, а она заканчивалась. Они с Эйлохом не ждали сложностей и тратили не считая. Обряд пополнил бы запасы. Но увы… Еще немного времени и может не хватить на обратный путь.
Лайя вздохнула. Отношения с Эйлохом тоже не ладились. Даже хуже. Еще даже не начавшись, они рассыпались прямо на глазах. И она сомневалась, что хочет их спасать.
Нет, вначале все шло отлично. Эйлох был милым и приятным, очень обходительным. Но по мере того, как одна неудачная попытка следовала за другой, он менялся. Лайа знала, что планирование не самая сильная её сторона. Что мало времени уделяла теории, еще меньше задачам, и уж конечно не проводила все время в библиотеке. Тогда как Эйлох почти не вылезал оттуда и имел доступ к любой секции. Ему даже выдавали на ночь книги из закрытого фонда. И Эйлох не упускал случая напомнить об этом.
Теперь он не скрывал своего пренебрежения к её мнению. Лайя никак не могла понять – был ли он таким еще в школе или стал уже здесь. Спадал с него ореол идеальности или падали шоры с её глаз? А может было нормально так реагировать на неприятности. А она лишь оптимистка с розовыми очками на глазах.
Ему крайне важно было настоять на своем. Но сделать так, чтобы она сама признала его правоту. Он не спорил. Только следил за ней и часами молчал, создавая в пещере, которую они приспособили для жизни, давящую гнетущую атмосферу. Но тут же становился снова милым и приятным, когда устав она, наконец, соглашалась с его мнением. Лайя чувствовала, что с каждым днем ощущение тягостности усиливалось, и ей все больше хотелось быть на воздухе, в лесу, у реки, да, где угодно, лишь бы только не рядом с ним.
И еще… Порой ей казалось, что под покровом идеальности и самоценности есть что-то еще. Что-то, что он прячет так хорошо, что возможно сам не догадывается о нем. Что-то жестокое, вызывающее беспокойство, временами проскальзывало в глубине темных глаз Эйлоха. Её это пугало.
Недалеко послышался стук топора, старый Райну рубил дерево. Лайя подошла ближе и села на пень. Никаких камней на ней уже не было. Людям было все равно, а украшения цеплялись за все подряд, это было неудобно. Да и длинное платье тоже мешало. Некоторое время она наблюдала, как он ровно машет топором, точно попадая в намеченное место.
- Почему вы не хотите признать нас? - спросила она.
Старик посмотрел на неё:
– А так ты даже ничего, без побрякушек, на нас похожа, – Лайя промолчала.
– Какая польза нам от вас, – продолжил старик, – вот дерево. Им можно топить печь, чтоб жена еду варила. Воду нагреть, чтобы мыться. Можно из него дом построить или мост через реку перебросить. Земля – дает урожай, чтобы не умереть с голода. А какая нам будет польза от твоего красивого платья или камней?
Лайя слушала.
– Но мы создали ваш мир. Все миры, – наконец сказала она.
– Ты лично создала наш мир?
– Нет.
– Или твой друг?
– Нет, – Лайя подумала, что Эйлох совсем не друг ей. И уж вряд ли им, – а если бы…?
– Тогда бы я спросил, зачем вы создали такой мир, в котором все устроено так неудобно для жизни.
Лайя молчала некоторое время, Райну с громким гулом уронил дерево и теперь обрубал ветки и сучья.
– Так лучше для вашего развития, – наконец сказала она.
– Хммм, а почему вы решили за нас, что так лучше… Вот вы создали мир, какой смогли, и, как вы говорите, поселили нас здесь. Непонятно зачем. А теперь появляетесь, спустя многие годы и хотите признания. Справедливо ли это? Вы не жили с нами, не понимаете нас. Тебя пугает грязь, хотя это всего лишь вода и земля. Но ты боишься испачкаться. Хотя, с тебя через пару сотен лет может еще и будет толк. Но не сейчас и не здесь. Вы ничего не знаете и не можете. Всего лишь дети. Самоуверенные и самовлюбленные. Вы не нужны нам.
Лайя задохнулась от обиды, да как он смеет так говорить?
– Да здесь кругом грязь, куда не посмотри. Вы живете как животные, уткнулись в свою землю и только работаете. Не развиваетесь. Не цените красоту, которая вас окружает...
– А ты бы хотела все время ничего не делать, – перебил её Райну, – конечно, легко, если взмахнуть рукой и еда появляется. Но нам ничего не дается просто так. И если вы и правда создали этот мир, то это – ваша вина, что мы так живем.
Все не так просто, хотела сказать Лайа, но старик продолжил.
– Почему мы должны поверить вам?
Райну ушел, Лайя осталась одна. На душе стало гадко, словно грязь все-таки прилипла к ней и никак не хотела отстать.
Медленно всходила самая крупная луна. Ее тусклый пепельно-розовый свет едва освещал поверхность. Лайя думала о том, какое изобилие для развития искусства, культуры, архитектуры…, да даже одежды, дал творец этому миру. Леса сменяли пустыни и степи. Горы, покрытые шапками льдов. Реки, озера и моря. Несколько времен года. Ей нравилось здесь. Она закрыла глаза и увидела город, здания, соединенные надземными переходами. Парк, проходивший лентой через весь город. Аллеи, бульвары…
Взошла вторая луна. Она двигалась навстречу первой и, хотя была раза в два меньше, её сияние заливало все вокруг ярким серебром.
Но потом мысли вернулись к людям. И от мечтаний не осталось ни следа. Эта деревня портила все. Некоторые вещи были просто отвратительны. Например, стирхи. Те воняющие уродливые плоды, которые они увидели в первый день.