Продолжение 3 ...
***
Вероника после длинной бессонной ночи без настроения пришла на работу в школу искусств, где трудится в качестве руководителя старинных бальных танцев, подготавливая свой коллектив к показательному выступлению на балу, а также на ее хрупких плечах лежит организация самого бала…
Все уже были в сборе: кто-то поправлял свою одежду для тренировок, кто-то уже разминался, а некоторые просто весело болтали о всяких пустяках или делились впечатлениями о вчерашнем выступлении в парке. Их занятия проходили в просторной студии с большими зеркалами вдоль одной стены. Это было прекрасное место для занятий по танцам, а также здесь были специальные громкие музыкальные колонки. Вероника, собрав волосы в «пучок», лениво включила музыка для общей разминки, а остальные сразу встали в несколько линий в «первую» позицию. И только тут Вероника обратила внимание, что не хватает людей.
- А где Семен и Эльвира? Кто-нибудь знает? – все только пожимали плечами или качали головами.
- Я знаю, – произнесла только что вошедшая в студию Эльвира, напыщенное превосходство так и сочилось из ее уст и внешнего вида – довольная и счастливая улыбка так и не сходила с ее губ. – Я – здесь.
- А он где?
- Сейчас за такси рассчитается и придет.
- А где его машина? – и вспомнив, сама же ответила на свой собственный вопрос. – Ой, точно! Она же в ремонте еще.
- Ой… какой же он милашка! – не дождавшись от Вероники больше никаких вопросов и хоть толики заинтересованности, Эльвира решила сама поделиться подробностями проведенного вечера. – Мы до трех ночи тусили в ночном клубе, а потом… - что только не вытворяли с ним в его квартире… в его постели…, – старалась она ее позлить и задеть самолюбие.
- Так, начинаем разминку, – хлопнув в ладоши, Вероника проигнорировала ее рассказ о своей интимной жизни, – встали в позицию, осанка ровная. Начинаем с головы – в одну сторону, другую, а теперь разминаем плечевой сустав и руки… вперед, назад… Встали в «третью» позицию, осанку держим, влево…
В этот момент вошел Семен, а Эльвира так и продолжала стоять в дверях, лишь возмущенно глядя на свою соперницу, именно так она воспринимала ее с первых дней знакомства.
Семен молча присоединился к разминке, занимая место рядом с Вероникой и избегая ее пристального взгляда через зеркало.
- Замечательно, теперь становимся в пары, «закрытая позиция», и отрабатываем вальсовые шаги… - она переключила мелодию на более подходящую.
Вероника подошла к своему партнеру, и они примкнули к остальным, двигаясь по условному кругу. Семен не вытерпел и начал извиняться перед ней.
- Вероника, прости. Я не знаю, как это получилось… Немного выпил в баре, на тебя был зол за вчерашнее, а потом…
- Семен, делай, что хочешь, – перебила девушка. – Это твоя жизнь, но и в мою не лезь, пожалуйста!
... Погода в этот день начала портиться еще с самого утра, собирая над городом черные тучи и погружая его во мрак. Однако в этот момент она словно совсем обезумела. По небу, словно паутина, разошлись ярко сверкающие молнии, и ударил гром. Затем усилился штормовой ветер, и полил дождь, как из ведра, щедро орошая улицы. После очередного сильного громыхания, который заставлял в испуге пригибаться к земле, во всем здании вырубился свет, и, вероятно, не только у них. Музыка резко заглохла, а помещение сразу погрузилось во мрак. Все застыли в легком страхе и старались не отходить от своих партнеров. Вероника не растерялась и быстро дала им команды.
- Так, все выключаем. На крайний случай, вызову электриков, а вы на сегодня все свободны. Завтра будем работать по полной, а то времени совсем мало осталось.
Кто-то огорчился от неожиданно появившегося свободного времени, а другие, наоборот, как маленькие дети обрадовались, что могут прогулять уроки. Они направились в раздевалку и, не дожидаясь окончания ливня, стали расходиться по домам.
Эльвира подошла к Семену и провела ладонью по его голове, проговорив с нотками интима:
- Ну, что, Семен, к тебе или ко мне?
- Послушай, отстань от меня, а? – резко дернулся он в сторону и буквально заорал на нее в пустом зале.
- Ты что? Я что тебе – «поматросил и бросил», что ли?! Ну уж нет!
- Отвали, говорю, понимаешь?! Я был пьян и зол на Веронику, вот и провел с тобой ночь!
- Что?! Ты еще пожалеешь! – и со злости пнув ногой дверь, выскочила из темного зала.
Семен покачал головой, смотря в след уходящей девушке, а мысли его вновь возвратились к такой неприступной и не поддававшейся его обаянию Вероники. Он не спеша под завывания бушующей погоды за окном по пустующему коридору направился в женскую гримерную и замер в приоткрытых дверях.
В тусклом помещении в свете сверкающих молний спиной к нему стояла Вероника и собиралась переодеться в свою повседневную одежду. Она правой рукой потянула за резинку для волос и слегка потрясла головой, отчего ее локоны мягкой волной рассыпались по плечам. Девушка стала стягивать с себя топ для занятий, оголяя свою спину, и потянулась за блузой на вешалке. И только продевая голову и руки в блузу, Вероника почувствовала на себе чье-то неприятно-колючее пристальное внимание. Обернулась и резко одернула вниз кофточку, прикрывая в испуге еще оголенную часть живота.
Напротив стоял Семен. От его маниакального немигающего маслянистого взгляда и довольной улыбки, словно объевшегося жирной сметаны кота, Вероника почувствовала себя той самой «мышью», запертой в ловушку с «опасным хищником». Она постаралась скрыть внутренний страх, внешне оставаясь спокойной.
- Вероника, пожалуйста, дай мне еще один шанс? – слова никак не вязались с той интонацией, с которой они были произнесены. Семен был уверен, что она не сможет отказать и станет его девушкой.
- Семен, какой шанс?! – вспылила девушка, стоя перед ним в блузе и еще не переодетых лосинах. – У нас нет любви, нет будущего! Я не люблю тебя! И не любила никогда, пойми ты это уже наконец! И, вообще, выйди, мне нужно переодеться, – и указала на дверь уже вошедшему внутрь юноше.
- Так, значит, да?! – озлобленно произнес Семен, делая шаг вперед. – А то, что я чувствую – ничего? Придумал, значит, да?!
- Мы только партнеры по танцам и точка! – ее голос предательски дрогнул от страха перед такой давящей энергией, но всеми силами старалась не показывать этого. – Эльвира тебя любит, вот и продолжайте с ней встречаться. Из вас хорошая пара получится.
- Ах, ты… дрянь! – в гневе выкрикнул Семен и набросился на нее в попытке поцеловать. – Я же надеялся… ждал, когда ты, наконец, образумишься и станешь моей… а ты…, – говорил он в перерыве между слюнявыми противными для нее поцелуями.
- Нет! Ты что?! Хватит… перестань… убери руки! – кричала Вероника, вырываясь из его сильного захвата.
В беспрерывной борьбе они переместились к дальней стороне гримерной, где стоял диванчик для отдыха, запнувшись за который, девушка повалилась навзничь и, упираясь руками в его крепкий торс, пыталась отодвинуть его от себя подальше. Семен только сильнее навис над ней и перехватил одну ее руку, прижимая к дивану, а второй своей полез к ней под блузку.
- Хватит ломаться! Силой возьму! Не достанешься ты своему Георгию никогда, поняла?!
Вероника не прекращала брыкаться руками и ногами. И вот у нее получилось. Откуда только у нее силы взялись?! Она оттолкнула его и со всей своей силой ударила ногой в пах…
Семен не дыша с открытым ртом, хватаясь за «самое сокровенное», осел на пол рядом с диваном.
- Ты… дура, что ли? – прохрипел он, обретя свой голос.
- Еще раз прикоснешься – убью! – в гневе сквозь зубы процедила Вероника – если можно было бы убивать взглядом, то она давно убила бы его – и поспешила на выход, схватив сумку и одежду с собой.
- Ой, больно-то как…, – сквозь боль и проступившую слезу проговорил Семен в пустой гримерной.
… Девушка так быстро промчалась по коридору, что не заметила, как едва не сбила на пути стоящую Эльвиру – та вовремя отскочила в сторону. Как оказалось, Эля еще не ушла, ожидая Семена, чтобы поговорить с ним – ну не могла она просто так отступить от своей цели. Ни за что!
- Семен, ты где?
В студии стояла гробовая тишина, тогда она направилась в гримерную и, увидев на полу корчащегося Семена, завизжала, подбегая к нему:
- Семен, миленький, что с тобой? Это тебя Вероника?
- Такси закажи… домой…
- Хорошо, хорошо. Вставай потихоньку.
***
Вероника шла домой под ливнем – он смывал с нее всю эту «грязь» и прятал горькие слезы в своих каплях. Минут через сорок она зашла в квартиру, оставляя за собой мокрые следы. Бросив сумку у дверей, прямиком направилась в душ, чтобы окончательно смыть с себя остатки «срама» и согреться под теплыми струйками воды. Хоть между ними ничего и не было, но ей настолько были противны даже его прикосновения и эти слюнявые поцелуи, что хотелось «содрать с себя кожу»…
Еще через час Вероника успокоилась и согрелась, и, включив веселую музыку, занялась своими домашними делами – прибрала квартиру, отправила в стирку вещи, а уже сухие отутюжила и повесила в шкаф…
Она так увлеклась домашними хлопотами, что не заметила, как время быстро пролетело – на часах было уже начало восьмого. Вероника вспомнила про Георгия и его предложение – сейчас ей хотелось с кем-то поговорить, а не оставаться в этой пустой квартире одной. Девушка быстро привела себя в порядок, взяла зонт и отправилась в парк, надеясь, что он не уйдет так рано…
***
Такого сильного дождя на улице не было, только мелкие капельки падали, переливаясь в лучах выглядывающей из-за тучи солнца. На небе стала появляться яркая двойная радуга – достаточно редкое явление для города.
Уже несколько часов молодой художник бродил по парку с тремя белыми розами в руке. Проснувшись к вечеру ото сна, он не смог более находиться в «четырех стенах» и решил прогуляться, а заодно обдумать, о чем будет говорить с девушкой. Однако его мысли так ни к чему и не пришли. Они были далеки от реальности…
- Георгий! – услышал он свое имя и обернувшись, увидел свою Афродиту.
- Вероника! Вы все-таки пришли, – радостно улыбнулся он. – А я верил, что вы придете. Знаете – чувствовал… А это вам, – и протянул ей цветы.
- Спасибо! Цветов мне еще не дарили, – приняла букет и, прикрыв глаза, вдохнув чуть сладковатый пряный аромат, выпалила слова, не успев даже обдумать. – Может в кафе? Если честно, я с утра еще ничего не ела…
- Конечно! – спохватился юноша, ведь это он первым должен был ей предложить… - Здесь рядом хорошее кафе есть, мое любимое. Прошу вашу руку, сударыня! – и элегантно развернулся, предложив ей свой локоток.
- И откуда вы такой интеллигентный? – а сама с удовольствием взялась за предложенную руку.
- В прошлом я – танцор…
- Что? Вы?
- Да, но вспоминать сейчас эту историю не хочу…
- Извините, я опять лезу не в свои дела… Впрочем, как и всегда…
- Нет-нет, что вы! Я же вам сам обещал. Попьем чашечку кофе с пирожным. Мм… какие здесь пирожные! Объеденье просто! Пальчики оближешь! – Георгий так аппетитно расписывал вкус десерта, что у Вероники аж «слюнки потекли», а в животе весело заурчало, соглашаясь с намерением хозяйки. – Ой, кажется, я перестарался. Вы же голодны, – и со смешком глянул на свою смущенную спутницу, отводящую взгляд в сторону, будто заинтересовалась вывеской на окне. – Проходите, – и открыл перед ней дверь в кафе, и, когда она проходила мимо него, шепнул ей на ушко, отчего девушка вздрогнула. – Я попробую рассказать…
Кафе их встретило уютной практически домашней обстановкой, приятной музыкой и вкусными ароматами. Интерьер был выполнен в стиле легкого Прованса. На стенах располагались декоративные панно из дерева разных сортов, а на столиках и подоконниках красовались букеты цветов. Для желающих наблюдать за происходящими действиями на улице вдоль широких окон разместились столики с удобными стульями, а для более интимной обстановки были столики с мягкими диванчиками и подушечками. Именно к дальнему диванчику и направились Георгий с Вероникой, оглядывая полупустое кафе. В такую погоду большинство старается не выходить из дома…
- Мм…, – с наслаждением протянула девушка, вкушая нежное бисквитное глазированное кремом пирожное, украшенное кусочками ягод и фруктов, и запивая карамельным латте.
- Ну, что? Согрелись хоть немного и утолили голод? – спросил Георгий, с интересом наблюдая за проявлением стольких эмоций на ее милом лице – себе он заказал менее сладкое пирожное и капучино.
- Да! Спасибо! – энергично она замахала головой, восхищенно на него глядя.
Неожиданно он протянул правую руку через столик и большим пальцем провел над ее верхней губой, убирая крем. Георгий почувствовал, как она застыла с недонесенной до рта ложечкой с кусочком десерта, и его взгляд встретился с ее. Они замерли в таком положении, молча гипнотизируя друг друга. Их словно сильным магнитом потянуло друг к другу. Его сердцебиение участило свой ход, дыхание сбилось, и… он резко убрал свою руку от ее лица.
- Прости… у тебя там крем был…, – и глотнул капучино, чтобы хоть как-то успокоиться и занять чем-то свои руки.
- Аа…, – промычала Вероника, проведя ладонью по губам и стирая остатки крема, и через секунду перевела разговор в более «мирное русло». – А пирожное, действительно, вкусное, как у моей мамы… Кстати, может на «ты»? А то как-то «вы», да «вы»…
- Хорошо, с удовольствием, – Георгий с радостью ухватился за такую возможность – и стать ближе, и перевести тему. – А где сейчас твои родители?
- Их нет. Мне было 10 лет, когда мы попали в аварию… Они погибли, а на мне ни царапинки. Я спала в это время…
- Извини, я не знал.
- Все нормально, – отмахнулась девушка, глотнув латте.
- А как ты в танцы попала?
- Мои родители были профессиональными танцорами и всегда мечтали открыть свою собственную школу танцев. Можно сказать, что я с пеленок с ними на занятия ходила, – на ее губах появилась легкая улыбка, а перед внутренним взором – такие теплые и безвозвратные воспоминания. – За выступления меня награждали грамотами и кубками – они украшали стены и полки в моей комнате. Мама с папой радовались моим успехам и всегда поддерживали в трудные минуты. … Меня с самого детства завораживали их танцы, легкость и плавность движений, нежность и красивая осанка – они были грациозны и тонко чувствовали мелодию. До сих пор я подражаю им… представляю, будто они наблюдают за мной…
- А с кем ты выросла?
- Я тогда в детдом попала, а директором оказалась подруга моей мамы – Ольга Сергеевна. Она иногда заглядывала к нам на репетиции… Я ей очень благодарна! Она помогла мне с учебой и с занятиями по танцам, я ведь в тот период едва не забросила их… трудно было… А потом получила ключи от своей однокомнатной квартиры, и теперь живу только танцами и хочу осуществить мечту своих родителей.
- Здорово, когда у тебя есть цель в жизни.
- А у тебя не так? У тебя совсем нет цели?! Огромного желания чего-то добиться?.. Кстати, а почему ты во время вальса в парке закрывал уши?
- Я был в поиске подходящего образа и мне стало любопытно, что происходит в той толпе, на что они так увлеченно смотрели. Но лишь услышав мелодию вальса, мне стало плохо, а потом… я увидел тебя… ты была похожа на мою мать в молодости…
- Но почему…?
- Не поверишь, мои родители, как и твои, были прекрасными танцорами. И я также увлекся этим направлением и получал награды за победы… А потом… когда мне было 18 лет – да, я уже был достаточно взрослым – моя мать бросила отца и уехала с другим мужчиной заграницу… А я остался один с отцом…
- А сейчас где твой отец?
- В течение полугода он включал мелодии вальса и танцевал, воображая, что танцует с матерью. И в какой-то момент сердце его не выдержало, и он умер. Я остался один… Она даже на похороны не приехала… С тех пор ненавижу ее и вальсы…
- Прости! Не надо было мне начинать этот разговор…, – расстроилась Вероника, коря себя за ненужное любопытство.
- Да, нет! Я столько лет держал все в себе – мне даже легче стало, словно тяжелый груз с плеч сбросил, – подбодрил он ее.
- И тебе спасибо! – сразу же воспаряла духом. – Я ведь тоже ни с кем не делилась и не рассказывала о своих родителях…
- А как же твой Семен?
- Он не «мой». Мы с ним просто партнеры по танцам… были… наверно…
- Почему «были»?
- Да так, ничего… А может ты придешь ко мне на занятия, вспомнишь былое и начнешь новую жизнь?
- Я?! Нет, только не это, даже и не проси. Лучше ты ко мне – будь моей Музой!
- Надо подумать…, – изобразила она задумчивость, но глаза так и искрились весельем. – Давай обменяемся телефонами? Вдруг – оба согласимся, – и они вместе рассмеялись.
Георгий медленно, давая ей возможность решить все для себя, положил свою крепкую мужскую руку на ее тонкую и хрупкую, но теплую ладонь. Вероника задержала дыхание, по ее телу пробежала дрожь, теплой волной проникая в каждую частичку и согревая душу. Ей было приятно. Она даже и не задумывалась, чтобы ее убрать, наоборот, накрыла поверх его своей второй рукой. Юноша смотрел на нее даже не моргая, чтобы продлить это волшебство… это мгновенье… эту тонкую связь между ними...
- Спасибо, тебе, Вероника, за этот прекрасный вечер! Мне с тобой так легко, словно мы всю жизнь знакомы и в прошлой жизни были вместе… Даже не хочу расставаться.
- И мне тоже, но, увы, уже поздно, и кафе закрывается, – оглянувшись по сторонам, стала собираться. – Проводишь домой? Я рядом тут живу.
- Конечно, с удовольствием!
В тихой и милой беседе они очнулись только у подъезда ее дома, но расходиться все никак не желали.
- Ну, ладно, Георгий. Мне пора. У меня через три недели бал-маскарад будет. Моя первая ответственная работа, как организатора, поэтому мне нужно быть бодрой на занятиях. От этого зависит мое будущее. Я очень волнуюсь…
- У тебя все получится, я верю в тебя! Спокойной ночи! … Мы встретимся еще?
- Я позвоню, но, если надумаешь по поводу моего предложения – жду звонка.
- А ты – по поводу моего. Я тоже буду ждать с нетерпеньем. Пока.
Вероника остановилась у дверей, будто забыла что-то сделать, а потом быстро подскочила к замершему Георгию и, чмокнув его в щечку, скрылась за дверью. Юноша продолжал стоять на одном месте, словно вросшийся столб посреди двора, а пальцами неосознанно поглаживал свою щеку. Это был такой легкий, но абсолютно искренний и нежный поцелуй. Георгий бросил быстрый взор на дом, на окна – может он увидит ее.
- Моя невинная Афродита!..
Эту бессонную ночь молодой художник вновь посвятил картинам, и вдохновленный бьющейся через край энергией произнес новые строчки:
- Какой портрет! Какая Муза!
Осанка, шея, голова, а волосы… - О, Боже!
И с тонкой талией такого тела,
Ведь пластика – чертовски хороша!
Не вижу ничего вокруг,
Лишь только ты – Душа Моя!
***
Продолжение следует...