Валентина Павловна в последнее время чувствовала себя неважно и решила поговорить по душам с супругом Николаем Сергеевичем.
Они вырастили двух замечательных дочерей: Елену и Тамару. Леночка была уже на пенсии, на заслуженном отдыхе, а Тамарочка преподавала психологию в вузе. У старшей дочери было трое детей: две дочери и сын. У младшей были дочь и сын. Сестры дружили семьями, встречались у родителей в праздники. Ходили друг к другу на юбилеи. В основном Лена и Тома созванивались в выходные дни. В летнее время Елена Николаевна пропадала в саду вместе с мужем Анатолием Васильевичем, который любил экспериментировать и находил для себя какое- нибудь да дело. Анатолий очень любил заниматься выжиганием. Да и для того, чтобы не думать о своих болячках (после 70 лет) их предостаточно у каждого пенсионера, что- нибудь колотил в саду.
Валентина и Николай накопили два миллиона денег и решили об этом оповестить своих дочерей. Они пригласили их домой в один из летних вечеров. Дочери, конечно, догадывались, что родители накопили на «черный» день денежки, но чтобы такую сумму, им даже и в голову не приходило. Родители держали деньги в небольшом деревянном сундучке под замком. Никто из посторонних к старикам не наведывался, поэтому все были спокойны по этому поводу.
Через несколько дней не стало хозяйки дома, которая тихо отошла в мир иной ночью во сне. Ей было уже под девяносто лет, она состояла на учете у эндокринолога.
После смерти супруги Николай Сергеевич сильно затосковал, стал реже бывать на свежем воздухе, меньше стал кушать и таял на глазах.
Однажды он решился пригласить дочерей вечерком к себе на квартиру для важного разговора.
Дочери расположились в гостиной: одна на диване, другая в кресле.
Отец сходил в спальню и вынес оттуда бумажный сверток, в котором лежали деньги.
— Вот мы с матерью вашей накопили деньги для вас, чтобы вы смогли воспользоваться и приобрести что- то для себя. Здесь ровно два миллиона. Посчитайте, пожалуйста, вдвоем. Лена, старшая из дочерей, как- то нехотя поднялась с дивана и, взяв сверток с рук отца, передала сестренке. Тамара Николаевна быстро, играючи, как бы любуясь, своим красивым маникюром, сосчитала всю сумму и протянула отцу.
Отец взял сверток в руки и положил на верхнюю полку в мебельной стенке, при этом заверил, что они там будут лежать до тех пор, пока его не станет. И вот тогда они станут полноправными хозяйками этой огромной суммы.
Николай Сергеевич вовремя успел предупредить своих дочерей, потому что на следующее утро его не стало. Елена позвонила отцу с утра, как обычно, но трубку он не брал. Дочери часто звонили ему и узнавали о его здоровье, интересовались самочувствием, чтобы при необходимости вызвать Скорую помощь.
Елена позвонила Тамаре, и они вдвоем отправились в родительский дом.
Николая Сергеевича похоронили возле могилы супруги, помянули, всплакнули, особенно сильно горевала старшая, Елена.
Когда вернулись с кладбища, Тамара подозвала простоватую свою сестрицу, которая всю жизнь проработала на заводе, и, сделав скорбное лицо, произнесла грустным голосом:
— Знаешь, Лена, что посоветовал мне муж? — Он сказал, что в такой день, день похорон, просто кощунственно делить наследство родителей. Мы поделим деньги после сорока дней.
Когда Елена Николаевна возвратилась домой грустная, дети сразу почувствовали, что происходит что- то неладное с их мамой. Хотя все трое жили отдельно в своих квартирах, в «такие» дни они всегда собирались вместе, держались дружно, поддерживая друг друга. Внуки обожали обоих: и бабушку, и деда, поэтому горе глубоко коснулось их любящих и добрых душ.
— Мама, тебе не кажется, что тетя Тамара что- то замышляет? — тихо произнес Виктор. — Дедушка, насколько я помню, просил поделить деньги в тот же день, когда его не станет.
— Не знаю, ничего не знаю, голова раскалывается от боли, — горько пожаловалась мама и ушла в спальню, низко склонив голову, чтобы дети не заметили в ее глазах навернувшиеся слезы.
Прошло полгода, как сестры похоронили отца. Сходили на кладбище, положили свежие цветы на могилки родителей. А после все поехали по домам. Только Елена и Тамара отправились на родительскую квартиру. Тамара достала сверток, развернула его и стала считать деньги. Протягивая деньги сестре, Тамара Николаевна уточнила, что там 800 тысяч рублей. Безукоризненным тоном холодно заявила, что она с мужем решила, что деньги нужно делить на троих. А точнее, им по 800 тысяч, а ее супругу — 400 тыс. руб. Когда сестра недоуменно взглянула на Тамару, та начала нести какую- то чушь, что старшая сестра так и не поняла, за какие заслуги ее зятю причитается такая доля от ее родителей.
Делать нечего, не солоно хлебавши, Елена поехала домой. Трое ее детей были возмущены поведением тётушки Тамары и наглости дяди Ийсраэля Бергмена.
— Мама, как же я был прав, когда сказал, что тебя водят за нос, как малолетнего ребёнка. Но нельзя же быть до такой степени наивной и верить всему, что говорят твои родственники. С тобой поступили несправедливо и бесчеловечно, и ты собираешься это терпеть? Виновных необходимо наказать.
Супруг Анатолий Васильевич также был возмущен и в недоуменье от поступка свояченицы. Волей-неволей пришлось обратиться в суд, тем более родственники стали претендовать на родительскую квартиру. В итоге квартира пустовала, продавать не продавалась, и не сдавалась для жильцов. А квартплату платить отказывались, поэтому сердобольная Елена сама и аккуратно оплачивала.
Сын и дочери Елены заговорили насчет памятника для стариков и посоветовали маме договориться с тетей Тамарой сложиться на две семьи, благо дед и бабушка оставили немалую сумму денег для своих дочерей.
Когда Елена завела разговор о памятнике для родителей, сестра заявила, что некогда ей вести пустые и глупые разговоры.
— Слушай, Ленка, ты дожила до седых волос, а до сих пор так и не поумнела. Родителей нет в живых, и кому нужны эти памятники? Им, мертвым, уже ничего не нужно. Пусть скажут спасибо, что предали их тела земле и отвели 9 и 40 дней, не считая и годовщину. Однако, если тебе это нужно, сама и занимайся этим вопросом! Мне абсолютно некогда, надо готовиться к поездке заграницу в Турцию отдыхать. Едем мы всей семьей. А ты почему- то копаешься, все время в саду, как будто нуждаешься в овощах и фруктах. Вот тоже езжай со своими детьми куда- нибудь за рубеж. И отдохнешь замечательно. А теперь отчаливай, скоро вернется мой любимый муж с работы, а он не переваривает в последнее время тебя, да и всю вашу родню.
Евгений, сын Елены Николаевны, успокоил маму, заявив, что в таком случае, он берется сам за памятники. Он договорился с нужными людьми, заказал все, что необходимо и уже в пасху навестили могилки Валентины Павловны и Николая Сергеевича. Елена Николаевна с родительской копилки выделила 80 тысяч и не стала просить долю у своей младшей сестры. Пусть все остается на её совести. Если бы не дети - борцы за справедливость, она не стала бы судиться из-за денег и квартиры родительской. Она согласна до конца дней своих оплачивать коммунальные услуги. Надобно сказать, что ключи от квартиры находятся у Тамары, а квартплату платит Елена через госуслуги.
Вопрос о родительской квартире до сих пор не решён, и судебная тяжба тянется уже третий год. А «с долей» Ийсраэля Бергмена занимается также областной суд.
Фото автора.
С одной из героинь рассказа знакома лично. Она- то и пересказала эту историю.