В нашей семье тема ленинградской блокады не была под запретом. Но пережившая ее бабушка не любила вспоминать и очень скупо рассказывала о том, что выпало на ее долю в ту суровую зиму 1941-1942 годов. Редкие воспоминания порой были достаточно страшными и отличались от приглаженных советских фильмов... Как напоминание о том, что блокада коснулась и нашу семью, среди документов сохранился ее блокнот. Совсем маленький и невзрачный. Первая запись в нем датирована сентябрем 1941 года.
Тогда враг устрашающими темпами приближался к нашему замечательному городу. Сначала их, вчерашних студенток Политеха, отправили в пригороды рыть окопы. Девушки работали с утра до вечера, иногда под бомбежками, спали в сараях с сеном, ели, что придется. Закончив порученную работу, ждали, что за ними приедут. Но никто не появился, в город пришлось добираться пешком, прячась в лесах и брошенных амбарах от немецких самолетов. После возвращения в Ленинград их отправили на краткосрочные курсы, а потом мобилизовали. Так наша бабушка стала работать медицинской сестрой в военном госпитале, развернутом в здании Артиллерийского училища у самой Невы.
Сейчас сложно представить, через что довелось пройти этим девочкам, совсем недавно выпорхнувшим из-под теплого маминого крыла. И как им было тяжело, страшно, а порой и просто невыносимо. Под вой сирен и грохот разрывающихся снарядов хрупкие девушки поднимались на крышу госпиталя, стараясь не пропустить летевшие со всех сторон "зажигалки". Их хватали специальными щипцами и опускали в песок. Оставшиеся в здании дежурные сестры изо всех сил торопились успеть спустить беспомощных раненых на носилках в бомбоубежище, располагавшееся в подвалах здания. Про свое здоровье не думали. После таких физических нагрузках многие девушки в мирное время не смогли стать матерями.
Та зима выдалась на редкость морозной. В госпитале стоял пронизывающий холод. Было темно. Не работала канализация. Из-за этого в углах палат скопились горы замерзших экскрементов. Воду приходилось носить прямо из Невы. Медицинский персонал очень старался соблюсти все правила гигиены, но по ослабленным больным все равно ползали вши. Чтобы не подхватить их медсестры надевали специальные скользкие фартуки. Не хватало врачей, лекарств, перевязочных материалов... Раненые умирали.
Новости с фронтов сначала не радовали, а скорее пугали. Безжалостное кольцо блокады сжималось с каждым днем все сильнее. В кармане гимнастерки каждой медсестры лежала ампула с цианистым калием (на случай захвата города ею надлежало воспользоваться, дабы не попасть в руки врагам). Чтобы хоть как-то отвлечься от происходящего вокруг, наша бабушка пыталась читать и начала записывать своим бисерным аккуратным почерком в блокнот интересные факты. Записи сменялись рисунками, таблицы с информацией - стихотворными строками.
Вскоре к непрерывным бомбежкам и рано наступившему в тот роковой год холоду добавился самый безжалостный враг - голод. Нормы для военнослужащих были больше печально знаменитых 125 блокадных грамм, но еды катастрофически не хватало. Старались больше пить, чтобы заполнить желудок, ели столярный клей, пытались варить жесткие кожаные ремни, пробовали принесенную с разбомбленных Бадаевских складов землю. По воспоминаниям бабушки она была черной и жирной и по консистенции напоминала творог. Если повезет, можно было наткнуться на горелый оплавившийся сахарный песок. Иногда военным медсестрам выдавали кусковой сахар. Мысли об этом сладком кусочке "грели" весь день. Если выпадала свободная минутка, бабушка бежала к своему чемоданчику, чтобы лизнуть кусочек сахара и так поддержать силы. Они были очень нужны. А еще она фиксировала увеличение пайка в своем блокнотике - безмолвном свидетеле грустных и радостных событий.
Встречая новый 1942 год, девушки выложили на общий стол имеющиеся съестные припасы, предварительно договорившись, обязательно дотерпеть до полуночи. Но то одна отломит кусочек, то другая отщипнет крошку... К 12 часам все было съедено подчистую. Навязчивые мысли о еде преследовали днем и ночью. Даже усталость и слабость не прогоняли их. Стоило только закрыть глаза, как начинали всплывать картины ломящихся от вкусностей столов. Разговоры с подругами на любые темы тоже заканчивались воспоминаниями о разных блюдах и продуктах.
За стенами госпиталя все было еще трагичнее. Выходить за его пределы было очень страшно, а иногда и опасно. На заваленных снегом улицах промышляли мародеры а иногда и людоеды. Бабушка рассказывала о том, как не раз видела раздетых мертвецов, у которых были отрезаны мягкие части тела. Однажды она решилась сходить проведать своих институтских подруг, оставшихся в общежитии в районе нынешней Лесной. Пришлось обойти несколько комнат с заснувшими навек обитателями, пока в одной из них из под груды тряпья не раздался слабый голос однокурсницы.
В свободное от работы время медсестры всячески помогали раненым: писали письма домой, подсказывали как сообщить любимым девушкам о боевых увечьях, поддерживали морально, ободряли и настраивали на лучшее. А еще учили английский язык, ходили в госпитальную библиотеку, рисовали, устраивали импровизированные концерты и представления. В блокнотике сохранились адреса некоторых бойцов-пациентов...
Осенью 1942 года бабушку комиссовали из-за состояния здоровья и отправили в эвакуацию. Уезжая из Ленинграда, она была уверена, что после всего пережитого больше никогда не вернется в этот город. Во время переправы через Ладогу был налет вражеских самолетов. Плывшие рядом судна ушли под воду вместе со всеми своими пассажирами. Нашей бабушке было суждено доехать до дома, встретить замечательного человека, ставшего ей любящим мужем, вернуться вместе с ним в Ленинград, родить 3 детей, вырастить внучек, прожить долгую и хорошую жизнь. До конца своих дней она очень бережно относилась к еде и хлебным крошкам, не любила фильмы про блокаду и искала старшую медсестру, которая спасла ей жизнь, отправив еле передвигавшуюся и задыхавшуюся девушку на обследование.
Нам остался этот маленький блокнотик с записями, рисунками, адресами солдат и их родных, справедливо заслуженная медаль "За оборону Ленинграда", немногие фотографии той поры и память...
Спасибо тому, кто дочитал. Будем рады лайкам и комментариям. Подписывайтесь на наш канал.
Может Вам будет интересно:
Повороты судьбы прусской Помпадур
Ужасные и прекрасные учителя из моей советской школы
Палач с внешностью провинциального бухгалтера
Почему слово "фронтовичка" считалось оскорбительным