В те самые 90-е годы в России, когда экономика рухнула, денег совсем не было, инфляция съедала последние сбережения. Жила молодая женщина Маша.
Она в декрете сидела с ребенком, а муж ее на стройке работал. Зарплату мужу который месяц задерживали, а декретных хватало только на хлеб да молоко.
В садик ребенка не брали, няню нанять не на что. Так и перебивались, как могли. Это еще хорошо, а многие люди хуже жили.
Маша взяла из копилки последнюю мелочь и пошла в магазин, купить что-нибудь из еды. Взяла буханку ржаного хлеба и пакет молока – все, на что хватило денег. По дороге домой она увидела плачущую старушку.
— Что ты плачешь, бабушка? — спросила Маша.
— Денег нет, еды не на что купить, — пожаловалась женщина.
— Деньги у меня кончились. Вот буханка хлеба. Только ее могу тебе отдать, — ответила Маша и протянула старушке сумку с хлебом. Старушка подозрительно заглянула в сумку:
— Я черный хлеб не люблю.
Иногда нам кажется, что должны помочь человеку. Отогреть, спасти от беды. Достаем для него последнюю рубашку, отрываем последний кусок хлеба, протягиваем оставшийся рубль.
Да только тому, кому мы помогаем, ту рубашку надевать стыдно, а хлеб такой он и в голодные времена есть не будет. А ты, мил человек, в друзья к нему зря попросился. Шел бы своей дорогой. Не оценит он этого.
Конечно, разные ситуации бывают. Иногда помогаешь, даже если не просят. Когда понимаешь, что без тебя не обойтись.
Ведь не будешь ждать просьбы о помощи, когда видишь, что огонь подбирается к маленьким детям, и ты можешь их вытащить.
Но часто ли бывает такое? Где та самая грань между просьбой и манипуляцией, между жалостью и добротой?
«Не всем людям мы можем помочь». Так подумала Маша, забрала сумку и пошла домой кормить ребенка. Странно, почему она о ребенке не подумала в первую очередь?
Неужели слезы старушки ее так разжалобили?