***
"Боже! Что за самодовольное и похотливое чудовище досталось ей в мужья! Опять он трогает меня своими ручищами! Когда же, наконец, это кончится!"
Мария-Анна пыталась делать вид, что спит, но муж не верил ей. Он очень хотел, чтобы у них родились дети. Казалось, это сможет вернуть ему его прежнюю заботливую и ласковую жену.
"Ненавижу его! Неужели он не понимает, что я ненавижу его! И детей Бог нам больше не даст!"
На глазах у жены Гайдна показались слезы, но композитор их не видел, он уже спал.
"А ведь я даже не знала мальчик у меня был или девочка... Боже!"
Утром Мария-Анна ещё спала и Йозеф тихо пробрался в кабинет, надо было к вечеру написать музыку для князя. Услышав, что жена проснулась, он пересел за тихий клавикорд.
"Ненавижу его самодовольство! Его вечно радостную и счастливую музыку! Боже! Йозеф! Ну хоть как-то покажи, что тебе не все равно, что наш малыш умер!"
И тут Мария-Анна, плохо контролируя свои действия, взяла одну из партитур мужа, сделала из одной страницы папильотку* и намотала на нее волосы.
И улыбнулась, вдруг почувствовав облегчение... Да! Она нашла, как заставить его страдать по их неродившемуся ребенку.
Скоро больше половины симфонии оказалось у нее на голове.
Гайдн страдал, он просил, умолял, кричал. Приходилось прятать ноты и бесконечно все переписывать. Ничего не помогало.
***
- Я сожалею, Вашей жены нервное расстройство! Уделяйте ей больше внимания, водите на прогулки, обнимайте. И не ругайте за его проявления, она себя не контролирует...
***
Так и жили они долго и счастливо. Он обнимал и водил гулять, а она делала бигуди из его музыки.
* Бигуди