Я никак не могу забыть тот странный день… На работе всё не ладилось из-за того, что у меня не было настроения. Кофе казался теплым, обстановка какой-то мрачной, хотелось спать. Накопилась куча дел, браться за которые совсем не хотелось. Они не соответствовали моим способностям. Да, еще моя неугомонная подружка Марина 5 раз мне звонила на работу, чтобы я не забыл заехать к ней, потому что она купила новое платье, хочет мне показать (как интересно!), и еще у неё есть потрясающая новость (опять какая-нибудь сплетня). Впрочем, вечером я сел за руль и отправился, от нечего делать, к своей кокетке Маринке.
Погода была пасмурной. Дождь стучал по стеклам машины. От ветра гнулись деревья. Я ехал с большой скоростью, и вдруг на повороте девушка! Я изо всех сил нажал на тормоз… — Вы что, сумасшедшая, переходите дорогу на красный свет! Я вас чуть не задавил! Или вам жить надоело? — Простите, — сказала чуть слышно девушка, посмотрев на меня безразличным взглядом. И, сложив руки на груди, пошла дальше. Ее легкое черное платье все промокло. Мне стало ее почему-то жаль. — Я вас прощаю, вас подвезти? После некоторых колебаний девушка села в машину и откинулась на спинку сиденья. Надо же, я сразу не разглядел, она была настоящей красавицей. Роскошные каштановые волосы и синие глаза с густыми черными ресницами. — Вас куда подбросить? — спросил я улыбнувшись. — Все равно, — серьезно сказала девушка, будто ей действительно было все равно, куда я ее отвезу. — Давайте знакомиться. Меня зовут Георгий, а вас, синеглазая красавица? — Меня — Вера. — Здесь рядом есть неплохой бар, я вас приглашаю. Вера, вы согласны? — Да. Всю дорогу Вера в основном молчала, смотрела куда-то в сторону. Мне она казалась странной, но ее загадочность привлекала. Мы вошли в бар. — Мне здесь не нравится, душно и накурено, — сказала Вера, как-то испуганно оглядываясь вокруг. Я предложил ей поехать в другой бар, но Вера смутилась и отказалась. — Вера, почему вы такая грустная? Вы меня боитесь? Я от вас абсолютно ничего не хочу. Просто вы мне понравились.
Расскажите, что с вами случилось? — Нет, все в порядке. Пока я делал заказ, Вера внимательно смотрела на неприятное происшествие. Худенький мальчик вбежал в бар и зажмурился, словно испугался яркого света. Осмелев, прошел мимо столов, ища что-то растерянным взглядом, затем остановился около толстого мужика, который противно кашлял и, чавкая, доедал сальную котлету. — Дяденька, можно взять эти пустые бутылки? — сказал робко мальчик, уже наклонившись за бутылками. Мужик своей мясистой рукой толкнул мальчика в бок. — Пошел прочь! Кто пустил сюда этого обормота? Расстреливать таких надо! Чтоб не портили людям настроение! — заорал на все кафе озверевший мужик, из его рта посыпались жирные слюни. — Простите, — сказала мне Вера сквозь слезы, — боюсь, я вам плохая компания, у меня ужасно болит голова. Вера быстро вышла из бара. Я пошел за ней. — Вера, что с вами, может, я вас чем-то обидел? Но я не знаю чем. — Нет, вы ни при чем. В ее глазах были слезы. — У вас горе. — Может быть. Вера нервно улыбнулась и сказала: — Просто я никому не нужна. Мне стало как-то не по себе. Она стояла передо мной в слезах. Я не знал что делать. Хотелось ей помочь. Я взял ее за руку и сказал: — Вера, может, вы как другу мне расскажете свою беду, вдруг вам станет легче. На улице по-прежнему было холодно, лил дождь. Мы сели в машину. Вера стала рассказывать бессвязно, обрывками, путаясь в воспоминаниях. Вот ее история… — Понимаете, моя мама умерла! Я не знаю, как мне жить! Я уже второй раз не могу поступить в институт, хоть школу окончила с серебряной медалью. Нe думайте, свою маму я любила! Знаете, я целый год готовилась, почти каждый день учила, хотела быть полезной людям, правда, не смейтесь (я и не смеялся). Понимаете, моя мама умерла. Свою маму я любила, несмотря ни на что. Для меня ничего не было дороже тех часов, которые она проводила со мной. Да, мама трезвая просила у меня прощения, а потом снова уходила в загул. У меня еще было двое братиков, но их забрали в хорошие семьи. Мне с ними очень не хотелось расставаться. Я помню, мама мне обещала купить игрушку на день рождения, мне должно было исполниться 13 лет. Но она пропала, ее не было дома три дня. Я все просила отца, чтобы он нашел ее, он пьяный орал на меня. Я не верила, что она смогла забыть про мой день рождения. Я ждала ее, не отходя от окна. Потом я заболела, у меня был сильный жар. Мама потом заявилась, как ни в чем не бывало, пила где-то с собутыльниками. Иногда я найду у них деньги и спрячу, чтобы не пропили. Они лазят по всему дому, ищут. Мне в школу, они ночью будят меня. — Верка! Где деньги? Вот тварь, забрала наши деньги. Я помню, смотрю на них пронзительным взглядом, чтобы они опомнились, чтобы поняли, как мне плохо. А им все равно. Я все искала в газетах объявления о препаратах, избавляющих от пьянства. Меня заинтересовал один препарат. Наивно думала, что он вылечит моих родителей. Взяла последние деньги и купила сразу 4 пачки, я так хотела вылечить родителей. Продавцы мне, ребенку, продали вежливо товар. Результат оказался никаким. Мне так было одиноко, все время искала родные души и не находила. В школе меня не любили, хотя училась я хорошо. Может, потому что я плохо одевалась. Как-то одна одноклассница сказала, что моя кофта годится лишь на то, чтобы ей мыть полы. Когда родители были трезвыми, я боялась возвращаться домой, вдруг они уже напились. Когда я подходила к дому, у меня щемило сердце. Я ненавидела вино, выливала в помойное ведро родительскую водку. Я думала, когда вырасту, смогу запретить продавать спиртные напитки, чтобы такие дети, как я, не страдали. В интернат я не хотела, я очень любила мою маму, все скрывала, что она пьет. Когда к нам приходила милиция, я боялась, что нас разлучат с мамой. К родителям часто приходили друзья-пьяницы, орали, пили, дрались, а я запиралась в своей комнате, читала и плакала. У меня не было друзей, мне было стыдно пригласить их в наш дом. Постепенно я перебралась к старенькой бабушке. Я взрослела. Братиков мне не разрешали навещать, считали, что я оказываю на них плохое влияние. Соседи за моей спиной шептались: «Вот дочь дураков пьяниц идет». Мне казалось, что на меня показывают пальцем. А мне так хотелось, чтобы меня кто-нибудь приласкал и пожалел. Как-то в солнечный день я сидела на лавочке, ко мне подошла женщина средних лет, спросила: «Дочка, про Христа хочешь послушать?» Я ответила, что хочу. Пришла доверчиво к ней на квартиру. В квартире находилась молодежь моего возраста. Мы вставали в круг, брались за руки, молились, рассказывали о себе. Так было светло, хорошо, я думала, что нашла настоящих друзей, мы заключали друг друга в объятия, они так хорошо ко мне относились. Я благодарила Бога за то, что он свел меня с этими чудесными людьми. Все это оказалось сектой, из которой я еле-еле успела выбраться. У моей мамы очень красивый и звонкий голос, и сама она очень красивая. И вот теперь моя мама умерла…
Вдруг Вера замолчала и отрешенно посмотрела на меня. Я обнял ее. Свои проблемы мне казались глупыми по сравнению с ее горем. Вся моя жизнь казалась праздной и пошлой. Мы поговорили еще с полчаса. Вера холодно отвечала на мои вопросы, наверное, ей стало стыдно за свою исповедь. Она оставила мне свой адрес. Я обещал приехать на следующий день. Я приезжал, но адрес оказался не ее. Я очень хотел увидеть эту девочку, помочь ей. Но, наверное, Вера перестала доверять людям.