Уважаемы читатели! Решил кое- что пояснить. Как поняли уже самые догадливые, здесь местами имеет место откровенный стеб. Зачем я пошел на такой шаг? Об этом чуть позже. Мне кое- кто кое- чем... Надоели! Вот и решил немного им подыграть. Не все так просто!
Дети 60-х. Записки "юнармейца" или о том, как в "Совке" растили патриотов. Пионерский военизированный "концлагерь". Часть 1. "Прощайте, родные! Прощайте, друзья!
Где- то во второй половине 60-х, предки решили меня наказать. Омбутсменов, тем более детских" даже в "цивильном" Западе в те времена днем с огнем не сыскать! Что уж про "совок" говорить? Совок... И, в Африке- совок! Наказывай свое чадо, как фантазия позволит. Ремешком, углом, горохом... Моим позволила... Вместо традиционной дачки в деревне на Урале, решили меня, сильно грешного, закатать в армейский пионерский лагерь. Блин! Гражданского на худой конец не нашли! Отмечу, что я и дисциплина (в семье военного!) были вещами несовместимыми. Сама мысль о том, что есть такие понятия как "отбой" и "подъем" были мною остро ненавидимы! Окончательно меня решили уморить обязательным "тихим часом" после "мерзкого" обеда. Почему мерзкого? Об этом доложу позже. Чтобы вам не портить впечатления от только что съеденного ужина.
Короче. В день "х" меня с толпой хныкающих пацанов и девчонок, нагруженных рюкзачками, сумками, газетными свертками со скудными дорожными харчами, часов в 8-9 утра нежаркого июньского утра, еще сонными, распихали по транспортным средствам. Пацанам достались жесткие, отполированные солдатскими задами до блеска лавки в тентованных УРАЛах и ЗИЛах. Как положено в таких случаях (везли ведь в лагерь!), у задних бортов уселись по паре злобных конвойных. Чтобы не шокировать общественность (чего ее было шокировать? "Совки" ко всему привыкли,), автоматы конвойные, скорее всего, припрятали в армейских брюках. Обоймы- рожки сховали под пилотками. Над девчонками сжалились. Ими набили пару автобусов "ПАЗ". Начальник лагеря в майорском звании лично проверил наличие лагерного контингента, устроив настоящую перекличку. Опять же, для маскировки он не кричал лагерные номера страдальцев. Из длинного списка читал фамилии, имена... Если кто- то зазевался, вовремя не отозвался, этот гад без совести повышал голос! На детей!
Водители задраили откидные задние борта грузовиков, поправили тенты. Двери автобусов закрылись.
Командир махнул рукой. Важно уселся на переднее сиденье УАЗика сопровождения рядом с водилой. Колонна выдвинулась в путь под прощальные возгласы родителей и детенышей. Грянул духовой оркестр под управлением майора Цынского. «Прощание славянки». Хорошо, что не «Прощай, любимый город»! Несколько минут, белорусский городок растаял за очередным поворотом узкого извилистого шоссе.
За час с небольшим в дороге, пацаны ожили. Начался неизбежный процесс взаимного «обнюхивания» и подбора вероятных сокамерников. Городок и гарнизон небольшой. Всего- то три школы и меньше десятка «военных» пятиэтажек. Все всех и обо всех что- то да знали. Однако, представился случай познакомиться с контингентом поближе. Всю дорогу конвойные поглядывали на подопечных с нескрываемым легким презрением. Ведь самому старшему «арестанту» не было и 15 полных лет. На мелюзгу от 10, старшие вообще обращали внимание, если кто- то начинал ерзать по лавкам и хныкать. К концу пути все смирились со своей участью. Мелочь начала скакать по кузову. Кто- то начал разворачивать газетки с бутербродиками. Самые отчаянные попытались клянчить сигаретки и огоньку у солдат. Наконец, одному из конвойных это надоело. Самый настырный пацан получил легкую оплеуху. Что немедленно вызвало еще большее оживление и всеобщий смех.
После недолгой поездки по петляющей среди огромных сосен, исполосованной гусеницами бронетехники грунтовке, колонна остановилась перед внушительным шлагбаумом, в виде тяжелой полосатой трубы, с огромной связкой кирпичей, привязанной проволокой на конце и аккуратной табличкой «Проход, проезд запрещены». Рядом стояла небольшая кирпичная будка КПП. С какими- то страшного вида надписями на стенах. Сразу вспомнился военный фильм. Там тоже присутствовала надпись большими готическими буквами «Ахтунг…!». Удручающую картину дополнял уходящий вдаль высоченный зеленый забор из сосновых плохо струганных досок с витками ржавой колючей проволоки поверху. Забор причудливо изгибался, пока не потерялся среди деревьев, буйных зарослей кустарника и пышно цветущей крапивы. Глядя на эти заросли, стало окончательно ясно. Побег почти не возможен!
Машины остановились у преграды. Конвойные выпрыгнули из грузовиков и сразу полезли по карманам за куревом. Мы же повысовывали головы из смотровых окошек и из- под тента чтобы наблюдать за происходящим.
Командир покинул машину. Одернул форму и гаркнул.
-Часовой!
Скрипнула дверь будки. Из нее вывалился конопатый тщедушный солдатик, поправляя на ходу одной рукой широкий солдатский ремень с пристегнутым штык- ножом и натягивая другой потерханую пилотку. Подлетел к начальству. Вытянулся во фрунт. Отдал свою солдатскую честь и доложился по форме. Майор прочел бойцу очередную нотацию. Недовольно махнул рукой. Вновь занял свое место в машине.
Солдатик начал поднимать шлагбаум. Наконец, ему это удалось. Машины тронулись дальше.
УАЗик начальника проехал без проблем. Досталось следующему за начальством автобусу! Как только половина ПАЗика оказалась под шлагбаумом, часовой не удержал вес. Веревка выскользнула из его рук…
Продолжение следует.
Навигация по каналу.
Судовой компАс. https://balt-lloyd.ru/morskaja-praktika/navigacija
Навигация по каналу.
Очень у меня к вам, уважаемые посетители большая просьба! Оставляйте, пожал-ста, свои комментарии. Мне важно ваше мнение. Вылавливайте «косяки». Указывайте на них. Что не нравится!? Если, что понравилось, отмечайте. Не молчите!