Снабжение фронта продовольствием было не столь заметным, но важным противостоянием в годы Великой Отечественной войны. Ведь, как бы ни были хороши пушки, танки и самолеты, голодный личный состав битву не осилит. А значит, еда может рассматриваться как полноценное оружие. «Армия марширует на брюхе», – утверждал в XVIII веке прусский король Фридрих II.
Нормы выдачи провизии воинским частям были строго регламентированы в Красной армии и не менялись в течение всей войны. Однако реальная ситуация с подвозом продуктов сильно зависела от задач армии, характера боев, местности и сезона. Так или иначе, солдаты на передовой питались лучше, чем служащие и мирные жители в тылу.
В целом как по составу «продовольственной корзины», так и по трудностям с обеспечением питания у СССР и Германии был паритет. Пожалуй, ключевое преимущество нашей стране обеспечили неприхотливость и удивительная смекалка советского солдата.
Что касается немецких солдат..
Рацион немецких солдат (вверху) был разнообразнее, чем у советских, но итоговый объем продовольствия полагался примерно такой же.
Их рацион был разнообразнее, чем у Красной армии: несколько видов мясных изделий, молоко и сыр, кофе и какао, яйца, сардины. Правда, основу рациона составляли все те же хлеб, картофель, овощи и крупы, причем нормы в граммах отличались от СССР в меньшую сторону. Так что итоговый объем продовольствия немцу полагался примерно такой же. Были и сухпайки, причем двух типов: «экстренный запас» (Alarmverpflegung) и сохраняемая на самый крайний случай «железная порция» (Eiserne Portion). Их основу, как и у нас, составляли мясные консервы и сухари. Полевые кухни с обеих сторон тоже дымили одновременно – рано утром и поздно вечером.
Отличия в питании, по сути, были стилистическими. Наши бойцы пили чай – немцы предпочитали кофе. У нас была рыба – у них сливочное масло. Красноармейцы дымили самокрутками – фрицы cигаретами. Спиртное (шнапс) в вермахте тоже выдавали, только перед боем, а не после. Нормы выдачи продуктов у них тоже разделялись по родам войск, но не по званиям: и рядовым, и офицерам предлагалось одно и то же меню.
По бесперебойности снабжения трудно кому-либо отдать первенство: немцам приходилось доставлять питание издалека, зато к их услугам была вся Европа, чья совокупная мощь значительно превышала советскую. Но если в Красной армии организация питания год от года улучшалась, то терпевшим поражения немцам, наоборот, приходилось все хуже.
Особенно суровый голод настиг силы вермахта под Сталинградом, когда в окружение попало 250 тыс. солдат. Им требовалась доставка 700 т грузов в день, но на деле удавалось передать от силы половину этого объема. Холодной зимой 1943‐го сотни и тысячи немцев погибли в «котле» от недоедания – все это напоминало голодное бегство Наполеона из России в 1812 году.
Судя по мемуарам участников войны, решающее превосходство на продовольственном фронте Москва получила благодаря способности советского бойца адаптироваться к любым условиям, истинной всеядности. «Менее высокий жизненный стандарт довоенной жизни помог, а не повредил нашему страстотерпчеству... Мы опрокинули армию, которая включила в солдатский паек шоколад, голландский сыр, конфеты», – писал поэт Борис Слуцкий в автобиографическом цикле «Записки о войне».