Интересно и что это тут происходит? Я никак не могла понять, почему нас не пускают в вагон.
Проводник стаял около первого купе и стойко держал оборону.
-Не волнуйтесь. Сейчас я всех вас размещу по местам.- Успокаивал он нас ровным голосом.
Небольшая компания подвыпивших мужчин была направлена в конец вагона. Понемногу рассортировывая других пассажиров, он дошел до меня с моей маленькой дочерью.
-А вы проходите в 5 купе. Там вам никто не помешает.
Войдя в маленькое помещение, я увидела своих попутчиков. Женщина около 60 лет с мягкой добродушной улыбкой поприветствовала меня. Рядом с ней сидел мальчуган. На вид ему было лет 7. Они помогли нам разложить вещи и предложили вместе попить чаю.
Я даже не сразу заметила паренька, который мирно спал на верхней полке.
-Домой едет, солдатик. Отслужил. – Сказала женщина, заметив мой вопросительный взгляд.
Мы познакомились:
-Людмила Викторовна, - сказала она.- А это мой внук Славик. Вот от мамы едем. На лето его к себе забрала.
Я представилась. Мы попили чай, разговаривая о разных пустяках. Наши дети уже давно посапывали в теплых кроватках. Разговор плавно перешёл в ту стадию, когда начинаешь рассказывать про себя то, что трудно открыть своим близким.
-Я ведь в молодости озорная девчонка была. – Начала попутчица свою историю.- От парней отбоя не было. После школы поехала поступать в город в институт. Не прошла. Но очень не переживала. Вернулась в свою деревню. Устроилась на ферму. Днём работаю, вечером на танцы бегаю. Как бабочка порхаю. А тут у нас в клубе собрание было. Пришли мы все. Начальство понаехало. Даже и не помню, какой вопрос обсуждали, но сидим мы с девчатами, бурно принимаем участие в разговоре. После собрания, когда на улицу вышли, подходит к нам первый секретарь обкома. Смотрит на меня и предлагает в партию вступить. Ему уже ехать пора, водитель гудит, а он стоит, словно ничего не слышит.
С тех пор повадился он к нам ездить на ферму. Идём мы с подругами на дойку. Машина около нас остановиться. Отчего не доехать? Заберёмся на заднее сиденье. Я смотрю, Миша водитель через зеркало заднего вида на меня всё поглядывает. Я его тогда ужасно боялась. Здоровый, кулачищи огромные. Волосы чёрные, кудрявые. Было в нем что-то демонское что ли. Но со временем привыкла и на его взгляды внимание уже не обращала.
А как-то раз иду с дойки одна. Мои товарки пораньше убежали. Да мне чего бояться-то всё вокруг родное. Лиходеев у нас нет. И вот осталось совсем немного. За леском деревенька родная будет. Гляжу - машина мне на встречу едет. Остановилась около меня. Вылезает из неё наш первый секретарь очень сильно пьяный. И давай меня лапать. Завалил на землю. Я отбиваюсь, а силушки нет с ним справиться. Вдруг чувствую, что обмяк он и как-то в сторону откатился. Миша меня на ноги поднимает, от пыли отряхивает и домой прогоняет. А я стою как в ступоре, боюсь пошевелиться. Видимо не выдержал парень, когда увидел, что этот секретарь учудил, ну и врезал ему. А рука-то у него тяжёлая была. Раньше боксом занимался.
Следствие завели. Миша про меня ни слова не говорил. Но я сама пришла к следователю. Всё рассказала, да ещё добавила, что это жених мой. Скандал был большой. Но Мише дали условно.
После суда родители стали к свадьбе готовиться. Я их очень уважала, поэтому расстраивать не стала. Подали мы заявление, сыграли свадьбу. Стали вместе жить.
Мишка хозяином хорошим оказался. Не пил. В колхозе на тракторе стал работать. Я на бухгалтера выучилась, в контору пошла. Дом добротный стоит, деньги есть. А вот счастья я не чувствовала. Придёт муж домой, сразу же за дело берётся: пилит, строгает. Нам даже поговорить было не о чем. Пять лет прожили, а детей всё не было. И такая меня тоска взяла.
В то лето приехал к моей подруге брат. В Москве уже несколько лет жил. Новостей кучу привёз. Всё у него с шуточками да прибауточками. Закружила я с ним. Тоску видимо решила разогнать. Узнал про нас Миша. Входит в дом подруги, а мы с москвичом за столом сидим, обнимаемся. Ну, мой муж врезал ему, на меня даже не глянул. Упал мой кавалер неудачно - головой о край стола ударился. Лечился потом долго.
Мишу посадили - 8 лет дали. И вот сижу я дома. Тишина в избе стоит. Куда не посмотрю, всё мне про мужа напоминает. Поняла, что нет мне жизни без него. Стала писать ему письма, а он не отвечает, да оно и понятно. Позвонила я начальнику зоны с просьбой дать мне свидание. Разрешили. Поехала, а сама боюсь в глаза мужу смотреть.
Жду Мишу в комнате для свиданий. Он вошёл, сел на табуретку. Руки сцепил, глаза в пол смотрят. Бросилась я ему в ноги, слезами обливаюсь. Прошу простить меня дуру непутёвую. Голову поднимаю, а он лицо отводит в сторону. Только вижу, как слеза у него по щеке катится. Я эту слезинку на всю жизнь запомнила. Целую его щёки родные, волосы пальцами перебираю. Чувствую, что оттаял мой Мишенька. Обнял меня, стал целовать горячо.
Сколько лет с мужем прожила, а такой ноченьки у меня никогда с ним до этого не было. Домой приехала счастливая. Я тогда впервые поняла, что люблю. Через некоторое время почувствовала, что беременна.
В положенный срок родила дочку. Назвали её Надеждой. И стали мы с ней ждать нашего папу. Письма, посылки, свидания – в то время это было самым главным для меня. Когда Миша вернулся, в нашей семье было уже трое детей. Когда Надюшке три стукнуло, я родила двойню. Мальчиков назвали Ваня и Степан.
Счастью моему не было конца. Дочка вокруг меня вертелась. Маленькая помощница росла. А мальчики с папой вечера проводили. Мужчины мастерили, а мы им пироги пекли. Вечером собирались за большим столом и все свои новости обсуждали.
Но, видимо, за всё в жизни приходиться платить.
Стала я замечать, что мой Мишенька уставать больше начал. Мальчишки своими делами занимаются, а он отдыхает. Похудел, есть отказывался. Повезла его к доктору. Проверились. Сказали, что рак, надо срочно оперировать.
Лежит мой муж в больнице, а я не знаю чем ему помочь.
Решила я в церковь пойти. Зашла туда, а что делать не знаю. Купила свечи. Смотрю на иконы и к какой подойти думаю. Спросить стесняюсь. Взрослая вроде женщина… Ноги меня привели к одной из них. Я уже потом узнала, что это икона Николая Чудотворца была. Зажгла свечу, шепчу слова молитвы, которые на ум приходят. Сама горючими слезами обливаюсь. Около часа я перед иконой простояла. Вроде отпустило, на душе спокойнее стало. С тех пор я часто в церковь захожу.
А Мише операцию сделали. Долго мы его выхаживали. Но он поправился.
Дочь у нас выучилась на педагога. Сейчас в городе живёт. А сыновья от нас уезжать не хотят. Обзавелись семьями, работают на машинах. Внуков нам подарили.
Женщина заканчивала свой рассказ, улыбаясь чему-то своему.
Через некоторое время моя попутчица начала собирать вещи и разбудила внука:
-Вставай, приехали. Нас дедушка сейчас встречает.
Мальчишка тут же раскрыл глаза и стал с любопытством поглядывать в окно.
-Удачи вам и всего хорошего. – На прощание помахали они нам, выходя из купе. Поезд медленно замедлял ход.
Я посмотрела на перрон и увидела одинокую фигуру высокого седовласого мужчины. Увидев наш вагон, он стал приближаться, приветственно помахивая рукой. Подхватил мальчика, расцеловал его в обе щёки. Нежно обнял женщину, говоря ей что-то на ухо. Та в ответ закивала головой.
Они уходили втроём, радостно смеясь.
Может быть не совсем прав Лев Толстой, когда говорил, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а несчастные семьи несчастны по – своему. Некоторым приходиться пережить очень многое, чтобы стать счастливыми.