Начало девятнадцатого века закружило Россию в бешеном водовороте событий. После убийства императора Павла, на престол взошёл его сын - Александр 1 - молодой и даровитый политик, грезящий либеральными реформами. В Европе в этот период то и дело возникали и распадались анти - бонапартистские коалиции, чопорные дипломаты курсировали меж столиц, армии в пёстрых мундирах хаотически перемещались по карте. Владетельный Петербург был втянут в наполеоновские войны, а между тем исполнение взятых на себя обязательств по обеспечению мира и порядка на свежеприобретённых Российской империей территориях никто не отменял.
В 1801 году, ещё в царствование "русского Гамлета", под руку Государя перешла Восточная Грузия. Затем российскому престолу присягнули Мингрелия и Имеретинское царство. В планах имперской администрации было продвижение к югу, освобождение территорий нынешней Армении и Азербайджана от персидского влияния, и окончательное решение вопроса с пережившими своё время многочисленными прикаспийскими ханствами.
Прознав о том, что Александр 1 плотно увяз в Европе, Фетх Али-Шах, тогдашний правитель Персии, задумал вернуть утраченные ханства. Зная так же и о том, что русский военный контингент в Закавказье весьма ограничен в людях и средствах, шах отправил наследного принца Персии -Аббас - Мирзу во главе сорокатысячного войска отвоёвывать потерянные земли. Колоссальная армия перешла реку Аракс, где была встречена штыками и пушками шести егерских рот майора Лисаневича Дмитрия Тихоновича. Естественно, столь скромными силами лавину персиян было не остановить, поэтому продержавшись на берегах Аракса сколько возможно, Лисаневич приказал в конце концов бить отступление, и отвёл подведомственных ему солдат в Карабах - под защиту древних стен Шушинской крепости. В это время на взмыленной лошади к наместнику Цицианову уже мчал курьер - несметные полчища персов перешли Аракс, срочно нужна помощь.
В жилах Павла Дмитриевича Цицианова кипела горячая грузинская кровь княжеского рода Цицишвили, и он рвался в бой, но помочь гарнизону Шуши было нечем - необходимых для битвы с сорокатысячной армией сил в Гянджи не было, а стало быть, нужно выиграть немного времени, чтобы свести воедино разбросанные по всему Закавказью соединения. Генерал принял рискованное решение - задержать противника, и выслал навстречу персам... батальон 17- го егерского полка, составом 493 человека при обозе и двух орудиях под командой полковника Павла Михайловича Карягина.
Стремительный стокилометровый марш через три дня привёл Карягина под Шах - Булах, где 24 июня 1805 года русские встретились с передовым отрядом персов численностью 4 000 человек. Полковник не стушевался, построил батальон в каре и продолжил марш навстречу Лисаневичу, походя отбивая наскоки вражеских всадников. Далеко уйти не удалось - вскоре подтянулись основные силы противника. Тогда Павел Михайлович прибегнул к старой - доброй тактике времён Древней Руси. Из обозных повозок солдаты соорудили гуляй - город, обустроились в этом импровизированном укреплении, и принялись методично отстреливать персиян. Такой расклад никак не мог взбодрить Аббас - Мирзу: он отвёл войска, расположил на пригорке артбатарею, и снаряды посыпались уже на гуляй - город. Два дня продолжалась перестрелка, а на третий русские осуществили вылазку за водой. Ну и чтобы два раза не ходить, заодно штыками перекололи вражеских артиллеристов, а орудия неприятеля сбросили с горы в пропасть.
Однако, гладко было на бумаге: отправленный за фуражом в ближайшее селение поручик Лисенко вместе с шестью нижними чинами сдался персам в плен, и поведал шаху о бедственном положении русских. Боеприпасы и провиант кончались, в строю осталась едва ли половина солдат, причём многие были ранены. В этой ситуации оставалось два выхода - сдаваться в плен, или спасаться бегством. Однако, Павел Михайлович принял неожиданное решение. Под покровом темноты батальон покинул гуляй - город, и форсированным маршем устремился к расположенной неподалёку крепости Шах - Булах. По дороге солдаты натолкнулись на конный разъезд врага и ввязались в бой. Карягинцам удалось отбиться, но поднятое по тревоге многотысячное шахское войско уже пустилось в погоню.
В замке Шах - Булах сидел персидский гарнизон из 150 человек под предводительством Эмир- и Фиал - ханов. Батальон Карягина овладел крепостью сходу. Высадив ворота метким пушечным ядром, русские ворвались внутрь и в буквальном смысле разогнали по округе обалдевших от неожиданности персиян.
"Крепость взята, неприятель прогнан из оной и из лесу с малой с нашей стороны потерею. С неприятельской же стороны убиты оба хана… Расположась в крепости, ожидаю повелений вашего сиятельства, » - и вот уже армянин Юзбаш на коне несётся через горы и леса к Цицианову в Гянджи - с депешей. На рассвете под стены явилась орда Аббас - Мирзы. Наученный горьким опытом штыковых атак, наследный принц организовал блокаду, и предложил Карягину сдаться в плен, на что получил ожидаемый отказ. На тот момент в батальоне оставалось 179 усталых и голодных человек. Спас положение другой армянин - Мелик Вани, который взялся снабдить отряд продовольствием, и под покровом сумрака раздобыл где - то за стенами еды.
Осада продолжалась 13 дней. Перспективы в конечном итоге умереть от голода и жажды не прельщали, и тогда на военном совете было решено - прорываться к пустующей крепости Мухрат. В сумерках 7 июля 1805 года батальон, перерезав дозоры персов, втайне покинул крепость. Однако при переправе через небольшую речку Тертары возникла проблема - солдаты и лошади могли перебраться на другой берег, но пушки пришлось бы бросить. Тогда рядовой Гаврила Сидоров и ещё несколько нижних чинов добровольно вызвались пособить делу, организовали из своих тел, переложенных ружьями, живой мост, и по этому мосту, по хрустящим спинам своих героических товарищей остальные перевезли орудия. Увы, колесо второй пушки сорвалось, и размозжило Гавриле голову.
После похорон погибшего, имея на плечах половину армии шаха, к вечеру 8 июля батальон достиг села Касапет. Тут Карягин решил разделить остатки своего немногочисленного войска - раненных отправить в Гянджи во главе с майором Котляревским, а остальным - укрепиться в Мухрате и отвлечь на себя силы персов.
«…но лишь только Котляревский успел от нас отдалиться, как мы жестоко были атакованы несколькими тысячами персиян, и натиск их был так силен и внезапен, что они успели захватить обе наши пушки... Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед, спасайте пушки!» Все бросились как львы, и тотчас штыки наши открыли дорогу» - вспоминал позже один из участников рейда.
Покамест основной отряд в дыму и сутолоке рубил врага в капусту, отбивая орудия, Аббас - Мирза отправил кавалерию на перехват - занять пустующую крепость Мухрат. Не тут то было: в дело вступила не успевшая далеко отойти инвалидная команда Котляревского, и отбросила противника прочь. К вечеру 8 июля русские вновь сидели за стенами, а персы - кружили снаружи. Очередной рапорт Карягина под покровом ночи отправился с посланником в Гянджи.
За те три недели, что егерский батальон водил за собой по горам и лесам несметные персидские полчища, Цицианову удалось наскрести с подвластных территорий около 2500 солдат и 10 орудий. С этими силами генерал двинулся на выручку геройскому батальону, наголову разбил в несколько десятков раз превосходящую армию Аббас - Мирзы, и соединился с остатками отряда Карягина у селения Мардагишти.
Массовый героизм офицеров и нижних чинов был отмечен наградами, повышениями и материальным поощрением, в честь подвига солдата Гаврилы Сидорова на полковом плацу был выстроен памятный монумент, а отважный командир батальона получил от Государя золотую шпагу за храбрость. Увы, Павел Михайлович прожил после этих событий недолго - весной 1807 года он скоропостижно скончался от лихорадки. Сам же рейд полковника Карягина золотыми буквами вписан в книгу российской военной истории, как беспримерный образец мужества, смекалки, напора и тактического мастерства.
