В России, как нигде, история на протяжении всего своего существования была под прессингом пропаганды, поэтому сегодня необходимо начать борьбу за превращение её в точную науку. О войне 1812 года в целом, и Бородинском сражении в частности, обывателям известно, скорее, из художественной литературы, нежели научной, а уж до первоисточников и вовсе добираются лишь исследователи.
Российский историк, Е.Н. Понасенков, сумел собрать и представить в своём капитальном труде - монографии «Первая научная история войны 1812 года» - немыслимое число первоисточников (4000 сносок!) из 20-ти архивов Европы и России. На данный момент, это единственная математически точная работа по истории России. В данной статье, посвященной Бородинскому сражению, обратимся к ней.
Перейдем непосредственно к цифрам. Исходя из данных архивных сводных ведомостей (общее расписание от 2.09.1812), опубликованных Жаном-Жаком Пеле (1777–1858) и Жоржем де Шамбре (1783–1848)[1], под Гжатском в строю Великой армии Наполеона находилось 123 637 человек (без учета эскорта Главной квартиры). «Они включали 84 504 человека пехоты (202 батальона), 23 276 человек и 23 713 лошадей кавалерии (231,5 эскадрона), 15 857 человек артиллерии, инженерных войск, моряков и обоза (в последнюю цифру входит численность большого инженерного парка (764 человека), не принимавшего участия в сражении). Без него «специальные войска» гвардейского, пяти армейских и четырех кавалерийских корпусов Великой армии (68,5 полевых артиллерийских рот или батарей, 2 понтонные роты, 17 саперных рот, 3 роты моряков и другие подразделения) насчитывали 15 093 человека, а вся армия — 122 873 человека. Материальная часть артиллерии (на 2.09.1812) включала 563 орудия (451 полевое и 112 полковых)».[2]
Далее автор справедливо напоминает о необходимости учёта присоединившихся к 7-му сентября частей, и вычитания гарнизона, потерь за три дня боёв: 4-6 сентября (около 5 тыс. чел.), а также откомандированных из частей 5 215 пехотинцев и 383 кавалеристов. «В итоге, число войск на поле боя утром 7 сентября составило около 125 тыс. чел. и 587 орудий».[3]
- Известный специалист по наполеоновской армии А.А. Васильев пришёл к цифре в 130 700 человек (вместе с откомандированными!) при 587 орудиях.
Подобные исследования в штабе Наполеона дают схожие значения: «секретарь Наполеона Агатон Жан Франсуа Фэн в своей книге о Русской кампании приводит не очень подробное (только итоговые численности корпусов) расписание Великой армии на вечер 6-го сентября, в котором значатся 120 000 человек.[4]Осведомленный историк и известный государственный деятель Франции, имевший доступ ко всем архивным документам, Луи Адольф Тьер называл цифру в 127 тыс. чел. и 580 орудий».[5]
Таким образом, Е.Н. Понасенков заключает, «что будет верным определить численности войск Наполеона на поле боя 7-го сентября в 120–125 тыс. человек и 580–587 орудий». Однако Императорская гвардия (18 862 человека) и Эскорт главной квартиры (около 900 человек), остались незадействованными[6], «то есть в самом бою сражались не более 100–105 тыс. солдат и офицеров армии Наполеона».[7]
- Что касается русской армии, то её численность хорошо известна по имеющимся в РГВИА ведомостям и иным материалам.
Число войск Кутузова на 5 сентября характеризует опубликованный в 1997 году труд А.А. Васильева и А.А. Елисеева: 155 200 человек и 624 орудия. В это число входили: 114 тыс. чел. регулярных войск, 9 500 казаков (так называемая «иррегулярная конница» — но, по сути, такие же строевые и опытные кадры) и 31 700 чел. ратников Московского и Смоленского ополчений. Из этих данных необходимо вычесть потери в Шевардинском бою (около 6 тыс. чел) и прибавить вернувшихся к генеральному сражению легкораненых: «поэтому в день генерального сражения у Кутузова под ружьем состояло не менее 150–152 тыс. чел». Генерал Жан-Батист Антуан Марселен де Марбо определяет численность армии Кутузова в 162 тысячи человек.»[8]
Даже не беря в расчёт ополчение, участвовавшее в сражении наряду с регулярными войсками, - к такому выводу на основе документов пришёл в 1962 году В.И. Бабкин,[9] - в распоряжении Кутузова было на 12,5 тыс. человек больше.
- Спорить с вышеперечисленными данными едва ли представляется возможным. Колоссальное численное превосходство армии Кутузова совершенно очевидно. Однако ни оно, ни оборонительная позиция, ни осознание защиты родной земли, ни даже молебен с участием Смоленской иконы Божией Матери, устроенный по приказу Кутузова перед боем и ставший предметом недоумения и иронии у атеистической французской армии, не помогли одержать победу.
- Сокрушительное поражение явилось следствием совершено неверного расположения войск: правый фланг расположился против практически пустого пространства; отсутствия чёткого командования, многочисленного дезертирства, способствовавшего возникновению идеи заградотрядов (именно в 1812 году), пьянства.
Потери русской армии почти всеми историками-участниками войны и исследователями XIX века определены в 50-60 тыс. человек![10] Журналисты газеты «Литовский курьер» в статье от 16 сентября 1812 года исчисляли потери русских в 50 тысяч человек. Автор первого обстоятельного описания Русской кампании (в 1812 г. — подпоручик Свиты Его Императорского Величества), генерал-майор Дмитрий Петрович Бутурлин (1790–1849), называл цифру в 50 000 чел.; адъютант М.И. Кутузова А.И. Михайловский-Данилевский свидетельствовал о потерях в 55 000 чел.; осведомленный французский историк, крупный государственный деятель и современник событий Луи Адольф Тьер (1797–1877) определял ее в 60 000 чел.
- О потере главнокомандующим почти половины регулярных войск заявляет и известный военный историк Н.П. Михневич (1849–1927).[11] Он же приводит точную цифру: 57 000-58 000 человек в семитомном издании, посвященном столетнему юбилею,[12]что совпадает с расчётами авторов другого коллективного исследования 1912 года.[13]
Что же касается французских потерь, то здесь серьёзные авторы обращаются к архивным документам, опубликованным еще в 1842 году инспектором смотров Главного штаба Великой армии Пьером Полем Денье (1781–1848), которые дают нам конкретные репрезентативные цифры (собранные им же самим для Наполеона непосредственно в 1812 году!): 28 086 человек (6 567 убитых и 21 519 раненых) — за оба (!) дня боев (у Шевардина 5-го сентября и 7-го числа — в генеральном сражении). Тот же Денье на той же странице приводит и свое мнение о потерях русской армии (50 000). Но следует учитывать, что в данную ведомость, по всей видимости, вошли и потери в перестрелках уже после Бородинской битвы.
- Гвардейский генерал П. Бертезен сообщает о 22 600 человек, указанных в рапортах.[14]Главный хирург Великой армии Доминик Ларрей приводит схожие значения - 21–22 тыс. чел.[15]Ряд других известных мемуаристов называли числа в 15 тыс. и 18 тыс. чел. Автор, очевидно, самой популярной и часто переиздаваемой во Франции и Италии объемистой биографии Наполеона (она опубликована в 1827 году, но до русского читателя и даже до специалистов не дошла до сих пор…), барон Ж.М. де Норвэн (Jacques Marquet de Montbreton, baron de Norvins: 1769–1854) занимал в годы империи высокие чиновничьи посты и имел допуск в самые разнообразные архивы. Этот осведомленный историк эпохи определял потери Великой армии в 12–13 тыс. чел. раненых и 9 тыс. убитых.
В 1947 г. «Revue historique de l’armee» (ежеквартальный журнал Военного архива в Венсенне) опубликовал документ за подписью Наполеона под названием «Состав сил французской армии после сражения у Москвы-реки». Сравнивая численности Великой армии до и после сражения (по упомянутому документу), цифра потерь приближается к 20 тысячам.
- Таким образом, «реальные потери французской армии составили около 22 тыс. чел., причем убитыми и серьезно раненными — на несколько тысяч армейцев менее.»[16]
- Итак, имея больше войск, Кутузов потерял минимум 53 тысячи человек — против 22 тыс. чел. у наступающих на русские укрепления французов. При этом практически все эти 53 тыс. чел. с русской стороны следует считать в графе «убитые», так как не менее 25–30 тысяч русских раненых, оставленных в Москве, сгорели заживо!
- Помимо этого, французам удалось взять 1–2 тыс. военнопленных (и это только пленные из числа регулярных русских войск).[17]
Таким образом, Евгений Понасенков, в результате безупречного анализа, подсчитал точное количество войск обеих сторон и их потери.
[1]Pélet J.J. Bataille de la Moskova. // Spectateur militaire, VII. P., 1829–1830; русский перевод: Пеле Ж. Бородинское сражение. // ЧОИДР, 1872, кн. I; Chambray G. Op. cit., v. 2, p. 33.
[2]Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 387.
[3]Там же, с. 388.
[4] Fain A. Op. cit., v. 2, p. 18.
[5]Тьер Л-А. История Консульства и Империи. Книга II. Империя: в четырех томах. М., 2014, т. 3, с. 560.
[6]Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 402.
[7]Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 388.
[8]Марбо М. Мемуары генерала барона де Марбо. М., 2005, с. 565.
[9]Бабкин В.И. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. М., 1962, с. 125 и др. (Там же, с. 389.)
[10]Троицкий Н.А. Указ. соч., с.197. (Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 404.)
[11]История русской армии. 1812–1864 гг. С.-Пб., 2003, с. 85. (405.)
[12]Отечественная война и русское общество. 1812–1912. М., 1912, т. IV, с. 26.
[13]Отечественная война и ее причины и следствия… с. 116.
[14]Васильев А. Лукавая цифирь авантюриста. Потери подлинные и придуманные. // Родина, № 6–7, с. 69. (406.)
[15] Larrey D.J. du. Memoires de chirurgie militaire, et campagnes. P., 1817, t. 4, p. 46.
[16]Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 407.
[17] Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году. М., 2011, с. 168. (с. 411.)
[18]Тартаковский А.Г. Население Москвы в период французской оккупации 1812 г. // Исторические записки, 1973, т. 92, с. 366 и др. (с. 424.)