Утро. Я захожу в лифт десятиэтажной «свечки», где тружусь налоговым инспектором в отделе с многообещающим названием «Отдел по принудительному взысканию платежей в бюджет». Следом за мной, отдуваясь, вламывается главный бухгалтер, высокая женщина с неплохим физическим весом. Она цедит сквозь зубы «здрасьте» и впивается колючими глазами в стену лифта - на стене нарисована виселица с жалким болтающимся человечком с табличкой на груди «ГосНИ».
-Клиенты балуются! – громко возмущается она и старательно стирает картинку ладонью.
-Да,- поддакиваю я слабым голосом. Еще вчера я нарисовала эту картинку, уходя с работы. Через пол-часа со своей коллегой Натальей я выхожу из дверей кабинета. Мы спускаемся с девятого этажа, обнявшись – так теплее, в «свечке» царит ужасный холод. Размыкая обьятья, - расходимся. Мы идем в другие отделы за информацией для составления многочисленных отчетов. На нашу беду несколько раз, слившись, как сиамские близнецы, мы попадались на глаза главному начальнику налоговой Евдокимову, - он выразительно смотрел на нас и спрашивал одно и то же:
- Мы с Тамарой ходим парой?
Мы смущались и разделялись молниеносно, но это уже ничего не могло поправить - в его глазах мы видели насмешливое презрение.
Этим утром мы должны ехать и проводить «изьятие» денежных средств в крупном магазине от завода. Это - 90-ые годы: хронические неплатежи, мутные бартерные схемы, векселя, странные взаимозачеты…Я не представляю, как это все будет происходить. Наш отдел в полном составе ждет налоговую полицию. Выходим на улицу. Подьезжает автобус с мощными красивыми парнями в форме и с оружием в руках. Я завожу свой «Вольво», и мои сотрудники усаживаются в машину. Мы трогаемся с места, за нами едет автобус. Подьезжаем. В сопровождении бравых ребят входим в просторное помещение, предьявляем удостоверения встревоженному руководству. Раздается зычная команда «старшого», мускулистые ребята с оружием в руках подходят к кассам, трясущимися руками кассиры открывают кассы, хриплыми голосами пересчитывают деньги, которые «уходят» в специальные мешки, мы такими же трясущимися руками пишем расписки в 2-х экземплярах. Снова зычно командует «старшой», мы уходим. Оглянувшись, я вижу как побледневшие кассиры хватают ртами воздух и, подозреваю, очень хотят воды.
Полицейские со смехом грузятся в автобус, шутят и уезжают. У меня трясутся руки, я не могу завести машину. Мы все подавлены. Мы - это я, исполняющая обязанности начальника отдела, Наталья - хрупкая женщина с зелено-желтыми глазами, красавица блондинка Лера, Света- армянка из Нагорного Карабаха, попавшая в наш город после страшных событий, и Валера – долговязый парень с добрым характером и любвеобильной натурой. Мы возвращаемся в «свечку», пьем чай и молодежь предлагает мне офигительный вариант: я осуществляю руководство на месте, тоесть не выезжаю, а они едут на «изьятие» и делают все, что нужно, но тогда они не возвращаются на работу – это будет бонус за негатив. Я с радостью соглашаюсь.
Через несколько дней все мы и юристы - в кабинете босса Евдокимова. Он сообщает, что завтра мы едем на завод, дабы «изьять» денежные средства прямо в заводских кассах. Босс торжественно обещает сопровождение в виде налоговой полиции из области во главе с каким-то генералом. Я встаю и решительно заявляю, что не поеду. Рабочий класс, по моему убеждению, в лучшем случае закроет нас на территории завода, в худшем - побьет.
- Это опасно,- говорю я твердо,- к тому же завтра – день выдачи зарплаты на заводе.-
Стоит гнетущая тишина. Юристы в ужасе закатывают глаза, моя молодежь тревожно смотрит на меня. Босс становится красным, как рак. Он стучит кулаком по столу и кричит: - Вон отсюда, Заявление на стол!-
Я выбегаю из кабинета, возвращаюсь к себе. Скоро приходит молодежь и юристы. Они сочувственно смотрят на меня, утешают. Я спокойна. Я смотрю на них и чувствую, как я их всех люблю, какие они все замечательные!
Они едут на следующий день. К заводским воротам во главе с бравым генералом им дают подьехать. И все. Генерал смекает, что не тот случай. Возвращаются ни с чем.
На следующее утро я стою в кабинете босса, как школьница. Он смотрит на меня и молчит. Затем изрекает устало:
- Зачем ты меня так унизила? Я тебя за это не прощу! Ты должна была мне сказать о своем решение один на один, а не при всех!
Потом я узнаю, что боссу досталось от городского главы за эту инициативу – его просто публично обругали на совещании.
Через неделю меня опять вызывают. За то, что я написала заявление о том, чтобы перечислить причитающуюся мне премию к Дню налоговой инспекции на счет детского дома. В бухгалтерии перестали жевать, когда я им обьяснила, чего хочу. Крикнули мне в спину с негодованием что-то – мне было уже все равно.
И вот опять я стою перед боссом, и он смотрит на меня с брезгливым сожалением:
-Ты дура или прикидываешься?- напрямую задает он мне вопрос, -ты понимаешь, что своим поступком вызвала негатив во всем коллективе?-
Конечно, это не так. Ко мне потом подходят еще две моих коллеги и говорят, что хотят ко мне присоединиться. Отговариваю их веским аргументом: что можно жене большого начальника,- нельзя другим.
Через день Евдокимов со своей свитой заглядывает к нам на 9 этаж - это неслыханно! На стенах кабинета красуются картины. Я очень люблю писать умиротворяющие пейзажи акварелью и они развешены здесь.
Босс с изумлением смотрит на стены, его свита замирает в напряжении.
-Это один мой знакомый художник нарисовал!- выпаливаю я,- он на кладбище работает, памятники делает. У нас отдел специфичный, люди идут в напряжении, а картины расслабляют, сами понимаете, живопись настраивает на позитив…-
Босс молча смотрит на пейзажи и уходит. Свита - за ним.
Однажды утром, на пол-пути к «свечке» я встаю, как вкопанная, и понимаю: не хочу быть налоговым инспектором! Хочу перемен!
Босс подписывает мое заявление, но делает это «неохотно».
Прошло много лет. Четыре года тому назад я встретилась с ним в очереди у одного доктора, мы сердечно обнялись и пообщались. А недавно я узнала, что он умер в больнице от постигшей мир инфекции. Наталья, с которой я дружила, работая в налоговой, тоже ушла в мир иной много лет тому назад. Ее смерть была для меня ударом. Красавица Лера вышла замуж за полицейского, который сопровождал ее. Армянка Света уехала в Штаты. Валера, по слухам, тоже уехал.
Оглядываясь в прошлое, я с грустью сегодня говорю: спасибо, жизнь, за эти трудные и интересные годы в налоговой инспекции, за дружбу, поддержку людей и бесценный опыт.
Читайте так же
Смертельные страсти
Флоксы
Воспоминания о Лиепае
Первая учительница
Почему я так редко бываю в церкви
Дворянка
Краткий отзыв на книгу Энтони Уильяма «Секрет щитовидки»
Уйти за дельфином
Кто же ты был?
Почему он это сделал?
История о пилоте
Реальная встреча с НЛО
Спасибо тебе, Мама!
Тайное увлечение
Варежки
Немного о Гала Дали
Не всматривайся в бездну
Космонавт