Ника сама дала добро, чтобы я вне очереди рассказала ее историю. Это будет продолжение моего рассказа о детстве дочери с аутизмом. О ее годах в садике и первый, второй, частично третий классы.
В сад я ее отправила, потому что нужно было выходить на работу. Настаивал тогда еще действующий муж. Начали с младшенькой группы. Нике было три, и на удивление она оказалась садиковским ребенком. Я ее приводила, забирала, никаких нареканий не было. Она послушно по утрам вставала, собиралась. Вечером также безмолвно шла домой.
Я радовалась, что так все без проблем, а муж со свекровью опять присели на голову – ненормально девчонка себя ведет, так быть не должно. Спросила у воспитателей, что с моей дочерью. Как она себя ведет. Сказали только, что ни с кем из детей не общается, в компании сама не идет, и их единственное волнует, это ее полная неконтактность. Хотя в остальном – очень умненькая и исполнительная. Не говорит только и сама в себе. Я-то надеялась, что в коллективе она заговорит, потому что кроме ее молчаливости Никуся понимала все.
С коллективом детей Ника была на расстоянии. Она не трогала детей, дети не трогали ее. И вообще никаких проблем не было. Поэтому на ее поведение никто внимания не обратил.
Начались вопросы перед школой.
Буквы дочь выучила еще до школы. Как-то с речью у нее пришел интерес к грамоте. Читала вслух уже по слогам, писала слова и простые предложения. Владела сложением и вычитанием. Практически, программу первого класса она освоила едва ли не сама. И все – молча, копируя мультики или фильмы, которые, кстати, смотрела с одинаковым равнодушием. Она была как гений от мира иного. Как послушный механизм без эмоций.
У воспитательницы подготовительной группы возник вопрос о коррекции поведения, повела я Нику к психологу. А психолог направила в обычную школу. Девочка готова.
И в школе тоже было не все так просто. Она училась хорошо. С детьми не контактировала. Отвечала только по сути и как неживая. Могла замолчать и уйти в себя. Дети ее боялись, невзлюбили. Жаловались другие родители, что такая странная девочка учится. Хот училась она хорошо и первая никого из одноклассников не трогала.
Нику опять направили к психологу, и уже встал вопрос о том, что у нее ментальное расстройство. По результатам тестирования дочь была где-то на грани между нормальностью и особенностями поведения. Единственное что ей приписали – это отсутствие социализации. Хотя и психиатр ничего не мог сказать по поводу, нормальная ли Ника или нет. У нее высокий интеллект, девочка послушная и исполнительная. Сошлись на том, что это – особенности поведения.
Учительница предлагала перевести дочь на домашнее обучение. Мы посоветовались дома, муж и свекровь тогда встали за то, чтобы хоть насильно, но сделать из нее нормального человека.
Поэтому во второй класс Никуся пошла также в школу.
Второй год обучения у нее прошел так же, как и первый. Она – сама по себе, дети – сами по себе. Только появились двойки за ответы у доски. Она была – знаете, как будто стоит оболочка, а сама Ника отсутствует. Механически отвечала, могла ответить то, что считала нужным. Странные вещи говорила. А когда с нее смеялись, не обращала на это внимание. Доползли мы до третьего класса, хотя, за счет письменных работ и ответов у учительницы, на 4 и 5. И снова, перед третьим классом, встал вопрос о том, чтобы перевести дочь на домашнее обучение.
История повторилась. Третий год дочка училась очно.
Только вот дети подросли, и Ника стала мишенью.
Хотя третий год был ее последним в школе.
Мне очень сложно и больно писать о том, как дочь приходила к тому состоянию, в котором была много лет. Поэтому выкладываю так. Сама Ника просит, чтобы хоть так, тезисно, но рассказала. Она сама не помнит своего детства. Поэтому эти рассказы пишу и для нее, пусть узнает как она жила.