А вы помните свою первую куклу?
Я помню.
Это была большущая Красная Шапочка.
У неё были волосы до плеч, беленькие, чуть-чуть кудрявые. Красная шапочка с уголками-крылышками, белая рубаха и корсаж. А вот юбку я совсем не помню.
Точнее, кое-что припоминаю, но не уверена, что это не нанесённое уже после)
Корсаж со шнуровкой, почти как в моей любимой книжке.
У нас была книжка про Красную Шапочку. Я помню её уже без обложки, заклеенную наискось по титульному листу скотчем.
Скотч не как сейчас, он больше напоминал пакеты для запекания. Такой же хрустящий и блестящий.
На титульнике Красная Шапочка уходила по дорожке, в руках корзинка под салфеткой, на ногах полосатые, красно-чёрные чулки и востроносые деревянные башмаки.
Книжку заклеил папа. Порвала, несомненно, я.
И вот моя самая любимая большая кукла Красная Шапочка сидела на спинке моего дивана в нашей однокомнатной квартире.
Диван у меня был смешной. Это, на самом деле, была широкая кровать с двумя мягкими длинными подушками. Эти подушки ставили к лакированной спинке и получался диванчик, можно было опираться спиной как на настоящем диване.
А кукла сидела на углу этой спинки.
Я почти ничего не помню из своего детства. Только отрывки, вспышки, высвеченные из темноты памяти яркой эмоцией или происшествием.
Мы жили тогда в однокомнатной квартире на пятом этаже. Мимо окон летали стрижи и видно было из окна так далеко-далеко.
А потом мы переехали.
Я помню сборы, помню грузовик, который вёз наши вещи, даже помню, как мы приходили смотреть дом, на который менялись и чужую тётку в этом доме, который должен был стать нашим.
Тётка была чужая и её дом совсем в моей голове не был моим домом.
В общем, мама собирала вещи, мы с братом крутились под ногами. Мне разрешали какие-то вещи относить к машине. Спускаться по ступеням было долго и тревожно: упасть не хотелось.
Моя кукла всё время оставалась в комнате. Она уже сидела на полу, шапочка к тому времени потерялась, а волосы были спутаны.
Я хотела её взять, но меня отправили с папой и братом в кабину.
Должен был быть ещё один рейс и папа закинул нас, детей, к бабушке.
Больше я не видела моей куклы.
Мне сказали, что она потерялась. Как обычно говорят детям неправду, когда считают, что правда принесёт хлопот.
И я как-то не очень поверила, но сделать ничего не могла: я даже плакать не могла, потому что ну никто же не виноват, что она потерялась. И сделать ничего нельзя. И плакать бесполезно. И вообще, я же послушная девочка! Иди погуляй с братом.
Мне было пять лет.
Взрослые врут, а если любишь, береги сам.
Какттакуот.
ЗЫ: надо бы поискать старые фото, кажется, у меня есть фотка, где я с той куклой.
