Князь Дмитрий Иванович Донской
Дмитрий I Иванович (12 октября 1350, Москва - 19 мая 1389), прозванный Донским за победу в Куликовской битве.
Дмитрий I Иванович
Сын князя Ивана II Красного и его второй жены княгини Александры Ивановны.
Князь Московский: 1359 - 1389 гг.
Двум своим сыновьям Иван Красный завещал владения, оставленные Иваном Калитой соответственно Семёну и ему. После скорой смерти младшего брата эти владения соединились под властью Дмитрия. В период малолетства Дмитрия, как и в правление его отца, на государственные дела имел большое влияние митрополит Алексий.
В Золотой Орде со смертью Бердибека началась т.н. «великая замятня» - продолжительный период борьбы за власть. В 1360 г. хан Наврус отдал великое княжение Владимирское нижегородскому князю Андрею Константиновичу, но тот не решился вступать в конфликт с Москвой и передал ярлык своему брату, суздальскому князю Дмитрию Суздальскому. Одиннадцатилетний Дмитрий отправился в Орду.
Вскоре Наврус был убит, а Орда разделилась между двумя ханами: ставленником правителя западной части Орды Мамая Абдуллой и сарайским ханом Мюридом. Дмитрий получил ярлык сначала от Мюрида, затем от Абдуллы, тогда Мюрид дал ярлык Дмитрию Суздальскому. Через 12 дней он был изгнан московским войском, и с тех пор великое княжение оставалось в руках московских князей. В 1363 г. Дмитрий «взял свою волю» над князем Константином Ростовским, а князей Ивана Фёдоровича Стародубского и Дмитрия Галицкого выгнал из их княжеств.
Великий князь Владимирский: 1363 - 1389 гг.
По смерти Андрея Нижний Новгород захватил младший из Константиновичей Борис. Москва вступилась за Дмитрия Константиновича, Борис вынужден был перейти в Городец, а Дмитрий в 1365 г. подписал договор, по которому отказывался от своих претензий на великое княжение Владимирское. Преемник Мюрида Азис вновь выдал ярлык суздальскому князю, но тот отказался от борьбы. 17 января 1366 г. в Коломне союз князей был скреплён женитьбой Дмитрия Ивановича на суздальской княжне Евдокии Дмитриевне.
Дмитрий Донской
Войны с Тверью и Литвой
Литовско-московская война 1368—1372 годов
В 1365 г. в Москве случился великий пожар Всесвятский, названный так, потому что начался в церкви Всех Святых. За 2 часа огонь уничтожил Кремль, Посад, Загородье и Заречье. Всесвятский пожар привёл к волне каменного строительства в столице княжества. В 1367 г. Дмитрий Иванович начал строительство нового кремля - белокаменного.
В 1368 г. Дмитрий поддержал Василия Михайловича Кашинского в споре того с Михаилом Александровичем Микулинским из-за области умершего Семёна Константиновича. Московская рать была послана в помощь Василию, были разорены владения Михаила. Но Михаил с помощью своего шурина Ольгерда взял Тверь и изгнал дядю. Михаила пригласили в Москву для решения спора и взяли под стражу. Только приезд ханского вельможи Карачи заставил Дмитрия Ивановича освободить Михаила Тверского. Возмущённый Михаил призвал на помощь Ольгерда, который с большим войском двинулся на Москву.
21 ноября 1368 г. в кровопролитной битве на реке Тростна близ Москвы литовцами был разгромлен сторожевой полк москвичей. Москва выдержала литовскую осаду благодаря каменным стенам Кремля и вторжению тевтонцев в западные владения Ольгерда. Разорив за три дня всю московскую округу, войско Ольгерда отошло назад в Литву. Как сообщается в летописи «…такого зла, как от литовцев, и от татар не было». Московские войска провели ответные походы в зависимые от Ольгерда Смоленскую и Брянскую земли. Новый московский поход на Тверь произошёл в августе 1370 г., ответный литовский на Москву - зимой. Осада была прекращена при получении известий о сборе войск Владимиром Андреевичем и Олегом Рязанским.
Князь Дмитрий Иванович.
В начале 1371 г. Михаил отправился в Орду, где у хана Магомет-султана выпросил великокняжеский ярлык. На Русь князь вернулся с ордынским послом Сарыхожей, который вызвал Дмитрия к себе. Собрав войско у Переяславля, Дмитрий ответил: «к ярлыку не еду, Михаила на княжение в землю владимирскую не пущу, а тебе, посол, путь чист!». Московские политики без особого труда зазвали Сарыхожу в Москву и щедро его одарили, а в июне 1371 г. Дмитрий поехал в Орду и выкупил находившегося там в заложниках сына Михаила Тверского, Ивана, за 10 000 рублей (сумма вдвое превосходила размер годового московского выхода).
В июле 1372 г. в битве при Любутске (литовская крепость на реке Оке близ Тулы) московская рать разгромила сторожевой полк Ольгерда, войска подступили с двух сторон к оврагу. Дмитрий заключил перемирие и с Ольгердом, и с Михаилом Тверским. Дочь Ольгерда Елена стала женой Владимира Андреевича Серпуховского.
В 1374—1375 гг. сын только что умершего тысяцкого московского Василия Вельяминова Иван, недовольный уничтожением сана, на который рассчитывал, отъехал от Дмитрия с приверженцами в Тверь и начал хлопотать в Орде о великом княжении для Михаила.
В 1375 г. ярлык на великое княжение был доставлен в Тверь, и Михаил послал отряды на Торжок и Углич. Вокруг Дмитрия собрались полки почти всех князей северо-востока Руси: суздальско-нижегородский, серпуховской, городецкий, ростовские, ярославские, белозёрский, кашинский, стародубский, тарусский, новосильский, оболенский, смоленский, брянский и новгородцы, постоянные враги Твери. Месячная осада окончательно подорвала силы Михаила, и он запросил мира. Договор был заключён 3 сентября. Михаил навсегда отказался от притязаний на Москву, великое княжение Владимирское и Новгород, обязался помогать Дмитрию против татар и открыть свободный пропуск товаров новгородских по своей земле.
Дмитрий Донской.
Отношения с Рязанью
В 1371 г. в спорах о границах Московского и Рязанского княжеств Дмитрий вышел победителем, разгромив под Скорнищевом рязанского князя Олега Ивановича и посадив на рязанское княжение Владимира Пронского. Однако, вскоре Олег вернул себе княжение, а в 1373 г. Дмитрий выводил войска на северный берег Оки на случай вторжения ордынцев.
В 1381 г. Олег признал себя «младшим братом» московского князя и обязался следовать московской политике в том числе в отношениях с Великим княжеством Литовским.
Рязанский князь воспользовался ослаблением Москвы и в 1385 г. захватил Коломну. Лишь заступничество Сергия Радонежского, примирившего Дмитрия и Олега, спасло Русь от очередной междоусобной войны. Союз князей был скреплён родственными узами - дочь Дмитрия Донского - Софья была выдана замуж за сына Олега Рязанского - Фёдора.
Борьба с Золотой Ордой
В 1374 г. в Нижний Новгород пришёл ордынский посол Сарайка, возможно, с целью возобновить вражду суздальских князей к Москве, но был схвачен, его люди перебиты.
В 1376 г. Московское княжество утвердило своё влияние в Волжско-Камской Болгарии, начались переговоры с Великим Новгородом об урегулировании торговой деятельности. В результате этих переговоров Москва открыла свободный пропуск новгородских товаров в своей земле, заручившись согласием новгородцев в случае нового конфликта с Тверью стоять на стороне Москвы.
Мамай в 1377 г. направил перешедшего к нему на службу из-за Волги «царевича» Арапшу против пограничных русских княжеств. В битве при реке Пьяна московско-суздальское войско на стоянке потерпело тяжёлое поражение. Дмитрий Константинович, оставшийся без войск, бежал в Суздаль, нижегородцы - в соседний Городец. Нижний Новгород, а затем Рязань были сожжёны.
В следующем году Мамай послал войско мурзы Бегича и на само Московское княжество. Дмитрий Иванович встретил ордынцев на Рязанской земле у реки Вожа. Ордынцы пошли на прямое столкновение 11 августа 1378 г. и потерпели сокрушительное поражение. Бегич был убит.
Куликовская битва
Миниатюра лицевого «Жития Сергия Радонежского». XVI в.Дмитрий Донской у Сергия Радонежского.
Известно стало, что Божиим попущением за грехи наши ордынский князь Мамай собрал силу великую, всю орду безбожных татар, и идет на Русскую землю; и были все люди страхом великим охвачены. Князем же великим, скипетр Русской земли державшим, был тоща прославленный и непобедимый великий Дмитрий. Он пришел к святому Сергию, потому что великую веру имел в старца, и спросил его, прикажет ли святой ему против безбожных выступить: ведь он знал, что Сергий - муж добродетельный и даром пророческим обладает.
Святой же, когда услышал об этом от великого князя, благословил его, молитвой вооружил и сказал:
"Следует тебе, господин, заботиться о порученном тебе Богом славном христианском стаде. Иди против безбожных, и если Бог поможет тебе, ты победишь и невредимым в свое отечество с великой честью вернешься".
Великий же князь ответил:
"Если мне Бог поможет, отче, поставлю монастырь в честь пречистой Богоматери". И, сказав это и получив благословение, ушел из монастыря и быстро отправился в путь.
А. Кившенко. Прп. Сергий Радонежский благословляет св. бл. великого кн. Димитрия Донского на Куликовскую битву
А. Немеровский. Сергий Радонежский благословляет Дмитрия Донского на ратный подвиг
Горельеф с Храма Христа Спасителя "Дмитрий Донской у Сергия Радонежского"
Куликовская битва
18 августа 1380 г. духовенство окропило святой водой трое кремлевских ворот, через которые выходили войска, - Николаевские, Фроловские (Спасские) и Константино-Еленинские (Тимофеевские), и московская рать двинулась к Коломне. Матери и жены, провожая воинов на битву, давали им «конечное целование» - так издревле прощались с теми, кто шел на верную смерть.
«Княгиня же великая Евдокия Дмитриевна, и Владимирова княгиня Мария , и других православных князей княгини, и многие жены воевод, и боярыни московские, и простых воинов жены провожали их и от слез и рыданий не могли вымолвить и слова, в последний раз целуя мужей своих. Князь же великий и сам едва удерживался от слез, не стал плакать при людях, но в сердце своем весьма прослезился. И, утешая княгиню свою, так сказал:
— Жена! Если Бог за нас, то кто против нас?
И сел на любимого коня своего, и все князья и воеводы сели на коней своих, и выступили из города.
Святой Благоверный Князь Дмитрий Донской
Великая же княгиня Евдокия со своею невесткою, Владимировой княгиней Марией, и с воеводскими женами, и с боярынями взошла в златоверхий свой терем набережный и села на рундуке под стекольчатыми окнами. Ибо в последний раз видит она великого князя, слезы проливая, словно речной, поток...»
А затем потянулись нескончаемые дни и ночи: Евдокия молилась за мужа, за войско, за спасение Русской земли. Почти не покидавшую по традиции своих палат, княгиню теперь можно было часто увидеть на улице раздающей милостыню, кормящей нищих на великокняжеском дворе. В те полные мучительного ожидания недели люди невольно тянулись к ней как к единственной опоре.
После поражения на Воже Мамай собрал новое войско со значительным привлечением наёмников: генуэзцев, черкесов, аланов. Ожидая от Дмитрия обороны на Оке, Мамай планировал соединиться со своими союзниками: Ягайло Литовским и Олегом Рязанским - на её южном берегу. Однако, собранные в Москве и Коломне войска были выведены Дмитрием за Оку с оставлением стратегического резерва в Москве и пошли навстречу Мамаю, огибая рязанские земли с запада, при этом был отдан приказ не трогать рязанцев.
Николо-Угрешский монастырь. Спасо-Преображенский собор
Николо-Угрешский монастырь основан в 1380 г. великим князем Дмитрием Донским на месте явления иконы Святителя Николая Чудотворца. По преданию именно в этом месте войско великого князя остановилось на отдых на пути к полю Куликову. Явление иконы укрепило Дмитрия Донского верой и надеждой, отчего Святой Благоверный князь произнёс «Сия вся угреша сердце мое» («Это всё согрело сердце моё»). С тех пор это место называется Угреша, а сам монастырь Николо-Угрешским.
По пути к Дмитрию присоединились союзники с восточных земель Великого княжества Литовского. Выйдя к Дону, Дмитрий принял решение перейти и его, чтобы сразиться с Мамаем до подхода его союзников.
Битва произошла 8 сентября 1380 г. на Куликовом поле, «на Дону усть Непрядвы».
Великий князь Дмитрий Иванович
В день праздника Рождества Пресвятой Богородицы 8 сентября 1380 года на заре русские войска, готовые к битве, стояли на Куликовом поле. Густой туман расстилался по полям, но в девятом часу стало ясно. Татары были близко, доносилось ржание их коней, скрип повозок, звон оружия. Можно представить себе волнение воинов. Все понимали, что в этот день на поле Куликовом решается судьба Отечества. «Чье поле, того и воля: биться не хотим, а поля не отдадим», - давным-давно сказал неведомый мудрец, и в этих словах - главный смысл того, что происходило в тот великий день.
Дмитрий встал в первые ряды войска, обменявшись доспехами с боярином Михаилом Бренком, который встал под великокняжеское знамя в тылу большого полка.
Князь Дмитрий Донской.
Войско стояло вдоль правого берега реки Непрядвы в виде громадной птицы с распростертыми крыльями во всю ширь поля, чтобы полчища Мамая не могли окружить его. Восточная часть Куликова поля была покрыта лесом, в котором Великий князь приказал укрыться засадному полку под предводительством опытного воеводы Боброка и князя Владимира Серпуховского. Впереди боевого строя Дмитрий Иванович поставил конный сторожевой полк.
К полудню русские и татары сошлись лицом к липу. «И встретились полки, и великие силы увидев, пошли навстречу, - повествует летописец, - и гудела земля, горы и холмы тряслись от множества бесчисленных воинов». Вдруг из татарских рядов отделился всадник устрашающего вида. Это был Темир-Мурза Челибей, исполин чудовищной силы. Потрясая копьем, он стал вызывать соперника из русской рати для единоборства.
Пересвет и Ослябя.
Напряженное ожидание воцарилось на поле Куликовом. Его прервал схимонах Александр (Пересвет) - посланник Сергиев. Он выехал вперед на коне и обратился к войску: «Тот ищет себе противника. Я хочу выступить против него с оружием». Летопись гласит: «И возложи старец на свою голову вместо шлема куколь, а поверх одежды надел свою мантию. И видеть его было умильно и грозно... И сказал старец: «Отцы и братия, простите меня грешного и благословите. И ты, брат Ослябя, моли Бога за меня».
PERESVET AND OSLYABYA.
Оба всадника изготовились к смертельной схватке. Та и другая сторона понимали, что она значит для предстоящей великой битвы. Все умолкли, и над полем воцарилась тревожная тишина. И вот противники на конях стали стремительно сближаться, напрягая все силы для первого удара. Зрелище действительно было потрясающим. С одной стороны - огромный воин в полном вооружении, а с другой - монах без шлема, в схимническом облачении, со щитом и тяжелым копьем. Русские воины с затаенным дыханием следили за поединком, вознося сердечную молитву ко Господу: «Боже, помоги рабу Своему!»
Казалось, вся Русь Святая собрала и вложила свою мощь в руку сына своего, воина-монаха Пересвета: «И ударишася крепко копии, едва место не проломися под ними. И спадше оба с коней на землю и скончашеся». Исход поединка явился знамением для русских воинов. Пересвет погиб не потому, что не смог одолеть врага и остаться живым. Он стал святой жертвой, принесенной Богу, предвестником великой победы. И эту жертву на Поле Родины первым принес русский монах-схимник, ученик преподобного Сергия.
Заколыхались ряды обоих войск, прозвучали первые звуки воинских команд, и вот «сошлись две силы великие надолго и покрыли полки поле на десять верст от множества воинов, и была сеча злая и великая и бой упорный, сотрясение весьма великое: от начала мира не бывало у великих князей русских, как у этого великого князя всея Руси. Пролилась кровь, как дождевая туча...» - эти слова летописи дополняет «Сказание о Мамаевом побоище»: «и лилась кровь, как вода, и падало бесчисленное множество мертвых - татар и русских. И падало тело татарское на христианское, а христианское тело на татарское, и смешалась кровь татарская с христианской; повсюду множество мертвых лежало, так что кони не могли ступать по мертвым; крепко сражались, не только оружием друг друга убивая, но и от великой тесноты под конскими копытами умирали, потому что нельзя было вместиться на том поле Куликовом: то место между Доном и Непрядвою было тесным. Выступили из полков кровавые зори, а на них сверкали сильные молнии от блистания мечей. И был треск великий и шум от ломающихся копий и от ударов мечей, так что нельзя было в тот горький час обозреть это грозное побоище. Уже многих убили, многие богатыри русские погибли, как деревья приклонившись, точно трава от солнца усыхает и под копыта подстилается... В единый час, в мгновение ока, о сколько погибло душ человеческих, созданий Божиих! Воля Господня совершается».
Татар все прибывало и прибывало. Они ломились, устремив главные силы на Большой полк, напирали со всех сторон в самую середину, ближе к левому его крылу - русским солнечные лучи слепили глаза и ветер дул в лицо.
Куликовская битва
Волна за волной накатывалась орда на русских воинов, но те стояли насмерть. Татары буквально выкашивали («как сено посечено» - восклицает летописец) передние ряды, но на их место вставали другие; много гибло и татар.
На исходе двух часов пополудни могучий и упорный бой шел с великим ожесточением - и никто не мог одолеть. Мамай видел, как редели русские полки левой руки - туда он и послал последние оставшиеся у него рати. Подкрепленные татары держали стремя на великокняжеское знамя.
Боярин Михаил Бренко, одетый в багряную епанчу, стоял под великокняжеским стягом. Татары много раз подрубали знамя и убили в конце концов мужественного Бренка, думая, что им удалось убить самого Великого князя. Дмитрий же, облачившийся в доспехи простого воина, бился наравне со всеми. Он был везде, в каждом воине, «став напреди, на первом суйме». «Потекли кровавые ручьи, побежали целые озера крови», - повествует летописец.