Предыдущая глава
Строительство музея после окончания сверхуспешной выставки «Реалии Русского Рока. Продолжение» взяло паузу. Пауза могла затянуться. Но в июне я встретил на Невском Вадима Дзуцева. Человек моего роста, но не старый. Музыкант почившей в этой самой бозе группы «Дегенераторс» из текстильного Иванова. Мужчина уже средних лет, миловидный, лысоватый, ироничный, знаток французского языка.
- Бонжур, - сказал я при встрече. - Комон са ва?
- Са ва бьян, - ответил Вадим.
С пассионарным пафосом я рассказал ему о музее и спросил:
- Вот ты и Тропилло заморили старенького Хвостенко. Накинулись на него, когда он приехал из Парижа… Не осталось ли чего музейного от той непродолжительной, но смертельной деятельности?
- Давай, я лучше сайт сделаю.
- Сайт- музей! – подхватил я.
- И на Фейсбуке страницу.
- Это само собой…
Скоро Вадим сделал сайт, и я объявил Вадима министром рок-информации. Приложив к делу всю страсть, я почувствовал правильность. Но страсти было мало – нужны были деньги для продвижения сайта-музея, дабы подняться со дна информационных глубин. На эту тему в мировой паутине разместили бравурное сообщение. Опубликовали Яндекс-кошелек. В него пришли насмешливые пятьсот рублей. Только я стал задумываться, как в Фейсбуке прорезался человек с ошеломительными предложениями. Захватив Вадима, я прекрасным июльским днем прикатил на улицу Ленина. Там в большой квартире нас встретил ослепительный мужчина (Глеб), носивший в тот момент капитанскую бороду. Меня и Вадима пригласили на балкон, поднесли чаю, стали обволакивать бодростью духа. Произносились всякие бизнес-слова, из них я хорошо знал лишь «фаундрайзер».
Стало ясно – финансовое счастье не за горами.
Дней двадцать спустя Вадим сказал мне, что, по его мнению, Глеб типичный "чудак". На это я отчасти согласился. Но предложил дать человеку шанс. Вот в результате этого шанса я теперь и раскланивался перед студентами города Ижевска…
Пытка недосыпом эффективна. Человек готов сдать ближайшего друга, только бы упасть лицом в подушку. Где-то впереди меня эта подушка ждала. На выходе провожало несколько человек. Перед этим мы фотографировались. То один, то другой подходили ко мне, как к Медному всаднику. Я делал то, что называется улыбкой. Студенты давно разбежались, остались люди в годах. Тот мужчина, что задал сокровенный вопрос про далекое прошлое, фотографировался больше всех. А затем он стал махать мне ладошкой, когда я уселся в машину. Я тоже замахал в ответ. Почему-то машина не трогалась. Это Глеб задерживался. Минут пять мы махали друг другу. Затем укатили в город Воткинск. В этом Воткинске я ничего не видел. В темноте возникла церковь. Перед церковью на постаменте стоял маленький памятник. Я подумал про Чайковского-дитя, который тут родился и прожил первые годы. Но это оказался Ленин.
20 сентября
Затем мы вошли в парадную и встали возле дверей лифта. Местный поэт благообразного вида, Александр, человек с бородой, спокойный, на вид положительный, приятель Глеба нажал кнопку на давно не штукатуреной стене. Над кнопкой рука неизвестного патриота начертала успокаивающую фразу: «Пуск ракет на Америку».
Затем лифт поднял, и мы вошли в квартиру. Нас встретила добрая хозяйка, музейный работник. После нас стали потчевать грибным супом. Потом я благодарил и рассказывал истории часа два. Затем нам с Глебом отвели комнату и организовали диван. Я упал на него. У Глеба хватило совести лечь на пол. После прошла ночь, и я открыл глаза. Затем нас потчевали блинами. А я рассказывал всякие истории. Потом Глеб шустрил в Интернете, а я снова имел диван. Затем, ближе к вечеру, поэт довел нас до автобусной станции, и мы поехали зачем-то в Пермь. Когда стемнело, автобус остановился. Посреди поля стоял платный туалет. Народ в большей своей части разбежался в разные стороны, а я проявил столичный нрав, заплатил пять рублей и воспользовался бессмысленным удобством. Затем автобус прикатил в Пермь. Там мы доехали, не знаю куда, где Глеба встретил моложавый работник местного министерства культуры. Джекил и Хайд тут же выманил у работника две тысячи трудовых рублей. Потом мы поднялись к работнику. Я снова имел диван, а Глеб что-то врал хозяину дивана о запредельных проектах. После время пришло, и я поднялся. Затем мы оказались в три ночи на вокзале. Соратник выманил у меня десять си-ди на продажу в Кемерово и убежал на поезд. Через некоторое время я тоже загрузился в другую сторону. Затем я лежал сутки, изнемогая от счастья. Я имел купейную полку!..
И вот я жив, дописываю строки реалий русского рока.
Пока сочинял с перерывами на Гомера, Трофименкова, Бенуа и Борхеса, Фейсбук сообщил, что Хайду дали по тыкве и разбили очки. Он привычно вытанцовывал возле сцены фрикционный танец. На сцене пела некая Женя Любич, а в зале слушали люди, купившие билеты. И Хайд их имел даром. Один людь ему и ухайдакал.
Иногда мировая гармония проявляет себя таким странным образом...
Продолжение следует...
- Самое начало
- Предыдущая глава
- Спасибо, что дочитали до конца! Если тебе, читатель, нравится, жми палец вверх, делись с друзьями и подписывайся на мой канал!
Встретиться с автором и задать вопросы лично вы всегда можете в музее "Реалии Русского Рока", все подробности здесь. Также, если захотите, вы можете поддержать музей любым пожертвованием. Благодарю всех друзей Музея!