Олег проснулся от странного звука, которому точно не было места в холодной и глубокой тайге – он услышал плач ребенка. Он поднял тяжелую голову, пытаясь впотьмах разобрать, где он и откуда исходит звук. От усталости он уснул рядом с костром, который почти потух. Красные огоньки едва-едва раздувал холодный ночной ветер.
Он потер рукой затекшую шею и стал искать карабин, который держал в руках, прежде чем уснуть. Карабин обнаружился рядом. Олег схватил его за ложе и, опираясь как на посох, встал на ноги.
Звук повторился, он исходил из леса, совсем рядом с лагерем. Олег застыл на месте, прислушиваясь и затаив дыхание. Крик снова зазвучал из чащи. Он бросился на колени и стал раздувать огонь, пытаясь вызвать пламя. Схватил рукой первый попавшийся большой сук и сунул в угли, продолжая дуть. Когда пламя разгорелось и сук заполыхал, он осветил место лагеря, надеясь обнаружить что-нибудь, что поможет ему осветить территорию еще больше, но ничего подходящего рядом не было. В это время плач становился все громче и надрывнее.
Олег воткнул сук в землю на манер факела и вытащил из кармана тряпицу, в которую некогда заворачивал хлеб. Во внутреннем кармане пыльника покоилась крохотная фляжка со спиртом, который он приберегал на экстренный случай. Олег накрутил тряпицу на небольшую ветку и обильно полил ее спиртом, чтобы быстро запалить в случае надобности.
Быстро закинув карабин за спину, он схватил горящий сук и импровизированный факел и быстро двинулся на звук, пытаясь разогнать тьму скудным светом. Олег почти бежал, чувствуя, что ребенку угрожает опасность, хотя всем существом понимал, что здесь не может быть никакого младенца, ему просто неоткуда здесь взяться.
Он так спешил, что не успел вовремя остановиться, выскочив на поляну, залитую ленным светом. То, что он увидел, повергло его в настоящий шок и заставило замереть на месте от страха.
Посреди поляны в плетеном ложе, будто в корзине лежал младенец. Он сучил маленькими ножками и руками и кричал, разрывая ночь неестественными криками. Вокруг младенца сгрудились странные существа. Они тотчас остановили безумную пляску вокруг ребенка и замерли, увидев нарушившего их священнодейство непрошенного гостя. Существа были чуть выше человеческого роста и отдаленно напоминали людей, правда вместо голов у них были костяные маски животных с высокими и ветвистыми оленьими рогами, пальцы рук заканчивались острыми черными когтями, а все тело покрывала густая темная шерсть. Если бы Олег верил в чертей, то представлял бы их себе именно так.
Немую сцену нарушило одно из существ, стремительно бросившееся прямо к Олегу, но тот не растерялся, сбросив, наконец, с себя оцепенение. Он поднял факел к горящему суку и поляну тотчас озарил яркий свет, изрядно напугавший обитателей этого леса. Они отпрянули от источника света, боясь атаковать Олега. Он начал размахивать факелом, отгоняя существ от ребенка, медленно шаг за шагом приближаясь к младенцу и крича:
- Пошли вон, твари!
За спиной болтался заряженный карабин, но Олег боялся, что у него не хватит времени скинуть его с плеча и прицельно сделать хоть один выстрел, они могли просто смять его, напав все вместе.
- Пошел отсюда! – он ткнул факелом в морду ближайшей твари, заставив ее ретироваться назад. Существа отходили от Олега, но не покидали поляну.
Когда ему удалось приблизиться к ребенку, он припал на одно колено и склонился над ним, проверяя, дышит ли дитя. Изо рта младенца струилось облачко пара. Олег спиной почувствовал, что твари сжимают круг и резко обернулся, махнув по дуге факелов и, судя по рыку, сумел задеть одного из нападавших.
Недолго думая, он запустил факелом в толпу тварей, схватил в охапку ребенка и, прижав его к груди, бросился бежать, не разбирая дороги. Он спиной чувствовал дыхание тварей сзади, но не посмел сбавить темп или хотя бы обернуться. Приклад карабина неудобно бил его по ногам при беге, но он не обращал на это никакого внимания.
Он не мог сказать, как долго он бежал, но когда уже полностью выбился из сил, то все равно не остановился, а продолжал идти вперед, чувствуя, что преследование прекратилось. Олег тяжело дышал, но по-прежнему продолжал крепко прижимать к себе ребенка, который вел себя подозрительно тихо. Он заглянул в его лицо, освященное лунным светом, и увидел, что младенец улыбается, поигрывая с пуговицей его пыльника.
- Мне бы твои нервы, - неожиданно произнес Олег, - как ты вообще здесь оказался? Где твоя мама?
Конечно, никто бы не смог ответить ему на эти вопросы.
Олег продолжил идти и шел до тех пор, пока на востоке не забрезжил рассвет. Только тогда он решил остановиться и передохнуть. Ребенок агукал и хлопал в маленькие ладоши, призывая сурового мужчину с ним поиграть.
- Что же мне теперь с тобой делать, малыш?
Мальчик улыбался и смотрел на дядю Олега своими глубокими синими глазами.