В любом цивилизованном обществе изначально брак всегда был договором между мужчиной и женщиной для рождения мужу детей. Договор между супругами просто носит название "брак", в сути своей это и есть добровольный договор, просто для отличия от других форм договоров его стали называть браком, как договора особого рода, где предметом договора выступают права на женские репродуктивные способности, а не имущественные права. Россия с принятием христианства полностью переняла такую модель половых отношений с византийского законодательства. Мужчина заключает договор с женщиной по которому она должна рожать от него ему детей, договор благословляется родителями и церковью. Такой взгляд на брак полностью соответствует христианским канонам и был общепринятой христианской практикой во всем цивилизованном мире.
Так продолжалось до 19 века. Когда православие окончательно стало государственной идеологией принятой на вооружение правящей верхушкой. При сращивании церкви с государством возникла новая нетрадиционная политико-семейная реальность, где церковь получает ряд юридических полномочий, право оформления и заключения браков, с правовыми механизмами воздействия и наказания за семейные проступки, став основной движущей силой направленной на борьбу с оставшейся неподконтрольной государству договорной частью брака. Одновременно в обществе становится популярными идеи о браке по любви в противоположность договора. Это нашло свое отражение в катехизисе (1822—1839 гг.) масона Ф. Дроздова в соавторстве с обер-прокурором Синода, символической книге, где дается новое понятие и определение брака, как "таинству церкви", имея в виду противопоставление свободному договору о браке обряда венчания в церкви. Теперь не договор о браке стал благословляться церковью, а договор стал подменяться венчанием в церкви, обряд вместо договора. Обряд венчания носит характер некой юридической формы бракосочетания. Договор становится лишним, брак, вопреки канонам, обретает форму таинственно-юридического обряда церкви, насаждением нравственных истин юридическими методами. Рабством, под благовидным предлогом о заботе христианской чистоты, а не добровольным договором. Разводы насильно запрещают исходя не из правовых норм, а слов Христа о нравственной недопустимости развода. Родительское право отца перестает иметь договорную юридическую основу, а строится на нравственной заповеди о послушании детей родителям. То есть опять принуждение, а не ответственность исходя из свободного выбора человека (договорного права). Но как сказал Чичерин — "Принудительная нравственность есть безнравственность".
Поэтому такая искусственно созданная модель семьи долго и не просуществовала. Без личного договора о браке становится непонятным отсутствие прав у внебрачных детей, а также основание для юридической ответственности в случае нарушения супружеской верности и правовой запрет разводов. Она подвергалась критике со всех сторон, отторгалась всеми слоями общества, и пала как рудимент человеческой глупости, путем отмены института внебрачных детей (1902г.) наказания за прелюбодеяние и запрета разводов (1904г.) неся за собой в пропасть всю русскую государственность, как раз основанную на традиционном понимании семьи. Таким образом идея брака таинства изложенная в околоцерковном масонско-государственном катехизисе разрушила и институт семьи, и как следствие, государственность Российской Империи, подготовив почву для внедрения коммуно-феминистических идей, и брака основанного на любви, а не договоре.
