Избранный американский президент, как ожидается, будет уделять приоритетное внимание созданию и восстановлению северо-восточноазиатских альянсов для противодействия и сдерживания Китая
В залах кабинета премьер-министра Японии и Министерства иностранных дел принято выражать беспокойство по поводу будущего отношений с США при новой администрации Джо Байдена. Питаемые консервативными средствами массовой информации в Японии, чиновники и политики правящей партии возрождают знакомые утверждения о том, что демократы являются «антияпонскими» и «прокитайскими» или, что еще хуже, «прокорейскими».
Некоторые видели подтверждение этому в слухах о назначении Сьюзан Райс на пост госсекретаря, но этого не произошло. Другие указывали на прохладные отношения бывшего президента Барака Обамы с тогдашним премьер-министром Синдзо Абэ. Однако, интервью с бывшими высокопоставленными чиновниками администрации Обамы из государственного и оборонного ведомств, а также нынешними советниками Байдена, большинство из которых предпочитали много не говорить из-за чувствительности переходного периода, рисуют совершенно иную картину.
Избранный президент Байден принесет в Белый дом не только свой восьмилетний опыт работы вице-президентом в администрации Обамы, но и, что еще важнее, 36 лет работы в Сенате США, где он дважды возглавлял Комитет по международным отношениям. Байден – непревзойденный политик, чувствительный к ограничениям во внешней политике, накладываемыми внутренней политикой, но также уверенный в своей способности использовать личные отношения для формирования внешних отношений.
Бывший вице-президент опирается на свой собственный опыт личной трагедии – смерть его первой жены и дочери, а затем и сына Бо – и свое чувство истории, частично унаследованное от его ирландского наследия. По словам старшего помощника Конгресса от демократической партии, Байден привносит во внешнюю политику «чувство греческой трагедии, но также и важности личной судьбы, так как он верит в личную дипломатию, в которую не верил Обама, и, как никогда, не верил Дональд Трамп из-за отсутствия сочувствия к людям».
Основываясь на его опыте работы в Сенате и в качестве вице-президента, помощник Конгресса описывает его как «свободно владеющего азиатской дипломатией». «Байден, – добавляет он, – искренне верит в альянсы. Это глубокая нить его существа». Для новой администрации альянсы играют центральную роль в достижении ее основных целей – подавлении пандемии, борьбе с изменением климата и восстановлении экономического роста.
Взгляды Байдена на центральную роль альянсов были сформированы холодной войной и его вниманием к Советскому Союзу и роли альянса НАТО. Хотя он был назначен в Комитет по международным отношениям сенатором Майком Мэнсфилдом, который позже служил послом в Японии, Байден в основном был политиком, ориентированным на Западную Европу. Однако когда речь заходит об Азии, Байден находится под влиянием давних помощников, которые считают Японию самым важным партнером.
Азиатские качели в 2013-м году. Поездка Байдена в Японию, Китай и Южную Корею в декабре 2013-го года открывает его взгляды на всю проблему в целом. Администрация Обамы стремилась углубить свой поворот в сторону Азии и, в качестве ключевой части этой стратегии, завершить переговоры по формированию Транстихоокеанского партнерства. Надежды на тесное партнерство с Китаем таяли по мере того, как китайцы напрягали свои военные мускулы в Восточно-китайском и Южно-китайском морях. Тем временем Северная Корея провела свое третье ядерное испытание (в феврале), а также многочисленные ракетные испытания.
США стремились привлечь Японию и Южную Корею к более тесному сотрудничеству в области безопасности, ужесточая трехстороннюю координацию в противовес Китаю. Росло беспокойство по поводу того, что Южная Корея дрейфует в орбиту Китая, отчасти вызванное избранием консервативного президента Пак Кын Хе, которая стремилась улучшить отношения с Пекином. Пак была глубоко недовольна Абэ, который пришел к власти в декабре 2012-го года. Консервативный японский лидер заявляла о своем намерении отменить предыдущие заявления японского правительства по истории военного времени, в частности заявление Коно о «женщинах для утех» и заявление Мураямы о войне, опубликованное в 1995-м году. К осени 2013-го года отношения между двумя странами были практически полностью заморожены.
В ноябре Китай объявил о создании «зоны идентификации ПВО Восточно-китайского моря», охватывающей большую часть воздушного пространства моря, включая территорию, находящуюся под управлением Японии, Южной Кореи и Тайваня. Провокационный шаг Китая был главным пунктом повестки дня Байдена, когда он прибыл в Токио 2 декабря, что сделало необходимость трехстороннего сотрудничества в области безопасности еще более насущной.
«Мы считаем, что Северо-восточная Азия будет самой сильной, когда две ее ведущие демократии будут работать вместе, чтобы противостоять общим угрозам, и когда мы трое – Соединенные Штаты, Япония и Республика Корея – будем работать вместе, чтобы продвигать общие интересы и ценности», – сказал Байден агентству Asahi перед своей поездкой. В частном порядке Байден настаивал на том, что Абэ для прорыва в отношениях между двумя странами должен провести саммит. Он ушел с этой встречи, убежденный, что Абэ готов к встрече.
По словам бывшего высокопоставленного чиновника Госдепартамента, его решение принять участие в этих усилиях было принято вопреки рекомендациям его советников. «Мы хотели, чтобы японцы и корейцы лучше ладили друг с другом», – сказал чиновник, – «Но мы не рекомендовали вице-президенту Байдену вмешиваться в этот вопрос». Американские официальные лица были довольны позицией Абэ по вопросам альянса, в частности по ТТП. «Но единственная низкая оценка, которую он получил от США, была по вопросам истории», – объяснил чиновник. Тем не менее, американские дипломаты опасались вмешиваться, опасаясь, что это только разозлит обе стороны. Но, Байден сам по себе был уверенным американским политиком, полагая, что его личность «может иметь значение».
Байден отправился в Китай и провел около пяти часов в переговорах с Си Цзиньпином и другими китайскими лидерами, отталкиваясь от декларации об опознавательной зоне ПВО и настаивая на том, чтобы китайцы улучшили отношения с Японией и Южной Кореей. Оба собеседника также потратили значительное время на разговоры о Северной Корее, причем Байден надеялся получить китайскую помощь в том, чтобы вернуть Пхеньян за стол переговоров.
Последняя остановка была в Сеуле 6-7 декабря, где Байден и Пак провели непростой разговор. Они потратили много времени на разговоры о распределении расходов на оборону. Байден настаивал на том, чтобы корейцы делали больше. Байден сказал Пак, что Абэ готов встретиться, оказывая давление на нее, чтобы она согласилась на саммит. «В Вашингтоне растет разочарование, не возлагая вину на Пак», – сказал высокопоставленный американский дипломат через два дня после того, как Байден покинул Корею, – «У нас могут быть исторические проблемы, но мы по-прежнему считаем, что эти страны должны ладить».
Корейский лидер была явно расстроена тем, что Байден давит на нее. Корейцы явно чувствовали, что американцы неверно истолковали намерения японцев. Она вступила в должность подготовленной к сотрудничеству с Японией, сказала Пак, но японские официальные лица, включая вице-премьера Таро Асо и премьера Абэ, делали заявления, которые либо игнорировали, либо стремились пересмотреть прежние японские позиции по вопросам истории. «Я не закрываю дверь на встречу, а диалог важен», – сказала Пак, – «Но важно, чтобы саммит был успешным, Япония не должна замалчивать эти вопросы». Было бы еще хуже, продолжала она, если бы Абэ вышел с заседания и сделал спорные заявления о прошлом или даже посетил храм Ясукуни, посвященный погибшим на войне.
Пак настаивала на том, что саммит должен основываться на твердом обязательстве японского правительства воздерживаться от любых провокационных действий. Это было послание, сказали сотрудники посольства США, которое она очень четко передала Байдену. Эван Медейрос, официальный представитель Совета национальной безопасности и эксперт по Азии, сопровождавший Байдена в этой поездке, настаивал на том, чтобы вице-президент «не пытался быть посредником между Японией и Кореей, а призвал бы обоих быть гибкими и разумными».
Ясукуни кризис. Несколько дней спустя Байден долго разговаривал по телефону с Абэ, рассказывая ему о своей поездке и беседе с Пак. Байден сказал Абэ, что он настаивает на встрече с Пак. Абэ не взял на себя никаких твердых обязательств в этом призыве, но у официальных лиц США и самого Байдена осталось четкое впечатление, что Абэ не посетит храм Ясукуни или не предпримет других действий, которые могли бы подорвать попытку провести саммит.
Усилия Байдена потерпели крах, когда, к удивлению американцев, Абэ посетил храм Ясукуни 26 декабря. «Байден вмешался сам, и это не сработало», – сказал бывший высокопоставленный чиновник Госдепартамента. Когда эта новость дошла до Вашингтона, было Рождество, и Белый дом при участии Байдена уполномочил посольство выпустить необычное заявление, выражающее «разочарование поступком Абэ». «То, что сказал Абэ, и то, что услышал Байден, возможно, были разные вещи», – признал бывший чиновник, – «Я думаю, что все американское правительство было зло на Абэ. Японцы были шокированы и очень волновались. И это был неожиданный удар».
В марте 2014-го года Обама принимал Пак и Абэ на трехсторонней встрече на полях саммита по ядерной безопасности в Гааге, пытаясь использовать Северную Корею как способ свести их вместе. В апреле Обама посетил Японию и Южную Корею и предпринял свой собственный шаг по решению исторических проблем, тщательно избегая их в своих публичных заявлениях в Токио. В следующем году Абэ и Пак совершили отдельные визиты в Вашингтон. Абэ попытался удовлетворить американскую озабоченность, смягчив свое заявление по поводу 70-й годовщины войны. Когда Пак приезжала летом, Байден устраивал с ней долгий обед в резиденции вице-президента. Он говорил об Ирландии и о том, почему история имеет значение.
«Байден четко понимает исторические проблемы», – сказал бывший высокопоставленный чиновник Обамы, который был непосредственно вовлечен в эти переговоры, – «Что делает его уникальным, так это то, что он понимает их с политической точки зрения, но он также понимает их и как политик. Это политический вопрос, и требуется кто-то на уровне лидера, чтобы понять контуры этого. Это не давление. Это понимание того, что это важно для Соединенных Штатов».
Встреча оказала влияние, считает бывший чиновник, – «Там была какая-то магия Байдена. Пак покинула эту встречу и произнесла речь, в которой заявила, что готова встретиться с Абэ». Два лидера наконец-то встретились в ноябре, на полях трехстороннего саммита с Китаем, что привело к прорыву в давно зашедших в тупик переговорах по соглашению, объявленному в декабре.
Новая администрация Байдена должна будет выработать новый подход к Китаю, но ее первоочередной задачей будет укрепление альянсов. И вновь напряженность в отношениях между Японией и Кореей стоит на пути. Но Абэ ушел, и корейцы, по-видимому, ищут выход из исторического тупика.
Означает ли это, что Байден лично вмешается? Большинство советников Байдена считают, что он даст возможность действовать другим – вероятно, Тони Блинкену, которого он теперь назначил своим госсекретарем. Во время администрации Обамы Блинкен наладил трехсторонний координационный диалог на уровне вице-премьеров с Японией и Кореей.
Daniel Sneider для Asia Times