На днях перечитывала Екклесиаст. Вот как в душе спустя несколько дней отозвалась эта, необходимая для трезвого взгляда на себя, Книга:
Голова болит. Сдавливает виски.
Переписать бы заново летопись жизни-тоски.
Больше взять красок радости.
Меньше пенять бездарности
собственного жизнетворчества.
Головная боль — просто главкою:
перепады давления
отзываются болью
и странно так: эта осень привиделась мне?
Вот уже и ноябрь на исходе.
Словно не было.
Не была.
И в замёрзших ладонях
замерли эти стихи для тебя.
Всё проходит. Становится пылью.
Быль любая солжёт изнутри.
Пылью звёздною рассыпаю
всё, что биться устало в груди.
Не хочу я хотеть — всё проходит.
Всё под солнцем должно умереть.
Суета сует и томление:
дух томится бессильем распят.
Если выветрено смирение,
то цикличность должна утомлять.
Паром, вздохом дела все отходят —
ничего не дано удержать.
Скорбь познание открывает:
мелки, пусты земные труды.
Тщетно всё — лишь глупец не знает,
что повсюду силки суеты.
Иллюзорности одолевая,
терпеливо над бездной идти.
Положиться на волю Божию —
стать сильнее своей головы.
Головная боль — вечно новая:
лоб взыскующий правды межи.
Дружно веки смежить.
Упованием веру сердца беречь,
обновлять перед Богом трезвением,
а иллюзиям прав не давать.
Мимолётность земного вечностью
прорастает сквозь время-асфальт.
И века в своей скоротечности
духом к нашему духу летят.
Все века пульсируют временным:
время вечностью всходит в веках.
Всё пройдёт. Всё уйдёт. Все изменимся.
Радость — только в Божьих руках.
Успокоится сердце Создателем.
Здесь смешна уже суета.
Только плакать и петь об утраченном,
видеть ужас спасенья Креста.
Время всякой вещи под небом.
Смерть — в греховном порядке вещей.
Вновь природа откликнется снегом,
драгоценным добром мелочей.
Не берись за сверхмерность —
утомится и тело и дух.
Всё всегда проходит под небом.
Совершенствуй душевный слух
в Духе,
не прельщаясь обманом сует.
нежность слов
пыльность лет
Божий след