Самой большой претензией у поклонников сериала «Великолепный век» к Ибрагиму является, пожалуй, его поступок по отношению к художнику Луке, когда вскрылось его давнее романтическое знакомство с Хюррем в прошлом и настойчивые попытки возобновить его в настоящем. Главный упрек Ибрагиму – почему он поставил Хюррем перед таким страшным выбором: отведать отравленный лукум самой или предложить его ее бывшему возлюбленному Луке. Вот ведь какой плохой, какой подлый… А давайте попробуем посмотреть на всю эту историю глазами Ибрагима, а потом уже будем выносить нравственные вердикты.
Для того, чтобы понять мотивы Великого визиря, вернемся на несколько дней раньше до того трагического дня с лукумом.
Только-только случилась история с русскими наложницами, когда Хюррем поставила Сулейману ультиматум: «или я или они». Она была весьма эффектна, убедительна, действовала решительно, не побоялась вложить в руки султана окропленный собственной кровью кинжал и попросить прервать ее мучения. В общем, султан, отродясь такое не видывавший и слыхом о таком слыхавший, был впечатлён. Русскую девушку он прогнал, так и не увидав, и крепко задумался. А на следующий день, обсуждая происшествие с Ибрагимом, сказал следующее.
«Ибрагим, я управляю миром на трех континентах, но оказалось мне сложно управлять любимой, которая поднимает восстание в знак своей любви. И такое восстание невозможно погасить, не пойдя на некоторые уступки. Не думал, что могу потерять Хюррем. Она меня так сильно любит, что готова была проститься с собственной жизнью. Я хотел понять, столь же сильна моя любовь? Нет! Но сегодня в мое сердце вновь вошла любовь».
В этом монологе два ключевых момента. Просто запомним их, как запомнил Ибрагим.
1) Хюррем способна расстаться с жизнью из-за любви (кстати, дети тут почему-то ни разу ей в этом не помеха – прим. автора)
2) В сердце Повелителя вновь вошла любовь (и разбивать это сердце Ибрагиму вовсе не хотелось – прим. автора).
Буквально на следующий день Ибрагим застукивает Нигяр за работой почтового голубя, носящего туда-сюда записки между Хюррем и Лукой, и... опешивает от открывшегося ему небывалого вероломства. Даже злейшим врагам Хюррем такое не могло прийти в голову.
«Александра, моя любимая с ангельским ликом. Как ты хотела, я уезжаю домой. Уезжаю в родные края, где родилась наша любовь. Но позволь мне перед отъездом увидеть тебя в последний раз. Сделай ради меня хотя бы это. Не откажи человеку, который будет любить и оплакивать тебя на протяжении всей своей жизни. Жду тебя завтра в дворцовом саду у фонтана».
Представьте, какие картины воскресли и пронеслись перед глазами Ибрагима! Чересчур смелая и предприимчивая девица, которая выкрикивает имя Повелителя, зазывный танец и фиолетовый платок, все ее поведение, наглёж с требованием посторониться ему самому и, наконец, сплошные угрозы.
А теперь эта преступная любовная переписка с художником, по-видимому, любовником из прежней жизни, который каким-то хитроумным образом пробрался во дворец… Так вот какое оно - истинное лицо Хюррем!!! То, что не могло никак быть доказанным наконец-то получило свое подтверждение!
«Я поймал тебя, Хюррем! Я поймал тебя!»
Но как быть с Повелителем? Он же так уверен в её любви! Настолько, что даже верит в то, что Хюррем способна расстаться с жизнью ради любви к нему. Представляете, какой чудовищно лицемерной должна была тогда показаться Ибрагиму Хюррем. И вообще, со стороны это все тянет на преступный умысел, посягающий на честь Повелителя.
Ошарашенный таким открытием Ибрагим идет к султану, который в это время читает Платона.
Сулейман: «Ибрагим, смотри, что Платон говорит. «Первейшее и самое страшное из зол – это оставить всякую несправедливость безнаказанной». Ты с этим согласен?
Ибрагим: «Государь, ни одно преступление или злодеяние не скроется от вашего взора».
Сулейман: "А что с теми, что я не видел, Ибрагим? И о которых не слышал?»
Ибрагим: «Они будут лежать на моей совести, Повелитель».
Сулейман: «Не забывай об этом».
Вот такой пролог к стремительно развивающейся развязке с художником. Как сказать Повелителю о таком предательстве? Это ведь не просто разобьет его сердце, но и страшно унизит его. Пусть же оно останется скрытым от Повелителя, но при этом не останется безнаказанным. И теперь это дело целиком на совести Ибрагима.
Напомним, что для него Лука – человек с улицы, никто. Это безвестный художник, которого Великий визирь нанял, чтобы сделать росписи в своем дворце – не друг, не сват и не брат. Представьте, какими глазами после всего открывшегося он смотрит на Луку. Он же знает от Матракчи, что тот всё искал какую-то возлюбленную. Выходит, нашел.
Для паши всё это выглядит как явный умысел, использование его самого в качестве пропуска во дворец. И никакое хорошее отношение и благодарность за защиту жены во время бунта, не спасут Луку, когда задета честь Повелителя. И даже если то, что Лука говорит, правда, то что это меняет? Падишах доверил художнику свое сокровенное, а тот воспользовался этим. В конце концов, он мужчина и должен отвечать за свои поступки.
А вот что делать с Хюррем? Неприязнь Ибрагима к Хюррем лишь немногим уступает её ненависти к нему. Конечно, он с удовольствием избавился бы от нее, как от какой-то неотвязной напасти, с самого начала агрессивно зациклившейся на нем.
В памяти Ибрагима настойчиво всплывает ее последняя угроза: «Учти, ведь недолго и упасть с высоты, на которую ты взошел, паша. Особенно, если я тебе помогу».
Угрозы, угрозы, угрозы… И вот теперь ее жизнь в его руках… Если доложить обо всем Повелителю и предъявить Луку, то Хюррем конец. Повелитель в таком деле может вынести лишь один-единственный приговор – смерть. Соблазн велик. Но ведь реакция Падишаха может быть фатальной и для детей, не говоря уже о его собственном разбитом сердце и позоре, который ему, и как Повелителю и как мужчине, придется пережить. Одно дело пугать этим Хюррем, и другое - реально решиться на такое. Предать дело огласке через кадия и того хуже – это значит, публично унизить Повелителя. Нет, все, что может ударить по Повелителю, точно не годится.
Надо что-то решать, но что?..
Так пусть же сама Хюррем и решает. Пусть приходит и сама решает свою судьбу и судьбу своего бывшего возлюбленного. Бывшего ли? Один Аллах ведает, что у них там было на самом деле. Что если она по-прежнему любит этого своего земляка Луку? Готова ли она ради него расстаться с жизнью так же, как еще вчера уверяла в том Повелителя. Нет, однозначно не готова, иначе, не приведи Аллах, во дворце Великого визиря окажется бездыханное тело любимой наложницы падишаха со всеми вытекающими для паши последствиями. Нет-нет, исключено - травить себя ради любовника Хюррем точно не будет. Но проверить не мешало бы.
Вот и посмотрим, как она поступит. Если же это не любовь, а лишь блажь и прихоть, то пускай сама вынесет приговор своему обреченному возлюбленному и сама же приведет его в исполнение, ибо для нее сейчас живой Лука – самая большая угроза. И если уж она решит его убить, то пускай убивает сама, своими собственными руками - незачем ей облегчать жизнь и поручать грязную работу кому-то другому. Жестоко? Но будь она на месте Ибрагима, разве стала бы она хоть минуту сомневаться, если бы его жизнь была в её руках? Так что пусть эта история будет ей уроком, чтобы и не думала больше угрожать Великому визирю. И может, тогда поймет, что Ибрагим мог, но не погубил ее. И хоть немного протрезвеет, образумится и, наконец, успокоится.
Впрочем, если все это какое-то дикое недоразумение, и Хюррем с Лукой в этой истории белее снега и ни в чем не виноваты, то кто же ей мешает решительно поставить блюдо с отравленным лукумом на стол, уйти и все рассказать Повелителю. Когда она услышит, какой страшный это яд, она поймет, что поставлено на кон. Не погубит же она невиновного. Правда сама себя защитит. А уж Хюррем-то, как никто, умеет убеждать Повелителя в своей невиновности, любви и преданности.
Вот оно - поистине соломоново решение! Помните, как царь Соломон разрешил спор двух женщин, каждая из которых утверждала, что ребенок ее? Предложил женщинам разрубить ребенка пополам - и сразу вычислил, кто настоящая любящая мать, а кто лгунья. Жесткий выбор, да. Вот тут что-то в этом роде... Так или иначе, невинные сумеют оправдаться, виновные понесут наказание, но при любом раскладе честь Повелителя не пострадает.
Когда Ибрагим вернулся в комнату, он увидел пустой зал и разбитое блюдо с лукумом. Хюррем, как и следовало ожидать, жива и находится с Повелителем. А где же художник? «Он пошел на корм рыбам, паша» - ответили стражники.
Ну что ж… Значит, ты так решила Хюррем… решила не рисковать, предпочла перестраховаться… А может, твоя совесть не так уж и чиста, раз ты решила раз и навсегда заткнуть рот художнику? А может, ты просто не настолько уверена в любви Повелителя к тебе?…
И вот страшная история позади. Ибрагим подводит черту и говорит, что история закрыта. И как на это реагирует Хюррем? Взгляните.
В общем, мщение нон-стоп. Такие люди, как Хюррем, не способны понять мотивы ваших поступков. Даже если им скажешь прямым текстом, что тобой двигало. Что бы вы им не говорили и не объясняли, они всё равно услышат своё. А знаете почему? Потому что они судят по себе.
Знал бы Ибрагим, что последует за этим его соломоновым решением, так и не стал бы, к чертям, спасать ни брак Повелителя, ни его честь и достоинство.
Целее и здоровее был. И прожил бы гораздо дольше.
_______________________
Читайте про загадочную историю с лукумом предшествующие статьи:
"Лука и лукум. Почему художник был обречен? Особое мнение"
"Хюррем & Лука. Чего на самом деле испугалась Хюррем? Особое мнение"
___________________
Уважаемые читатели! Написание такого рода статей требует времени и мотивации для автора в виде вашего одобрения - ваших лайков, подписки на канал и репостов. Так я понимаю, что мои статьи вам, действительно, нужны и интересны. Поэтому поддержите канал - и я постараюсь и дальше радовать (или наоборот, раздражать - кому что по вкусу) уважаемую публику! )))
