В 1963 г. началось строительство большого экспериментального комплекса (корпуса «Б»), в здании которого должны располагаться большая центрифуга и огромная барокамера. Но тогда категорически запрещалось строить что-либо на территории ЛИИ. А вот пристраивать разрешалось.
Сделали так — воспользовались тем, что спец. поликлиника ЛИИ стояла на неохраняемой территории, на земле посёлка Кратово, но у самой ограды ЛИИ. Ограда — это и колючая проволока на роликах (не перелезть — включится электрический ток), и вспаханная следовая полоса, начиненная зарытыми в ней пиропатронами (захочешь перейти её незаметно — будут взрываться), и высокая асфальтированная дорожка вдоль полосы (в случае тревоги по ней помчатся сторожевые овчарки).
Так вот, новый огромный секретный экспериментальный комплекс (корпус «Б») стали строить по другую сторону ограды, на строго охраняемой территории ЛИИ, но вблизи от спец. поликлиники. Объявили его «пристройкой к поликлинике». Между ним и спец. поликлиникой через асфальтовую дорожку, следовую полосу и сквозь ограду из колючей проволоки построили короткий коридорчик, даже с окнами. Он будто бы соединял спец. поликлинику с «пристройкой», то есть с экспериментальным комплексом. Но со стороны поликлиники в корпус «Б» ни дверных проёмов, ни дверей в коридорчик не было, только замурованная стена. Вход в коридорчик был из корпуса «Б». В коридорчике разместили художников 47-й Лаборатории: Ивана Вакуленко, Дмитрия Румянцева и Надежду Ивановну Холину, «даму приятную во всех отношениях».
В 1963 г. из ФРГ привезли немецкую центрифугу. Её купила во «враждебной» нам Западной Германии какая-то старушка, но ей центрифуга была не нужна, и старушка перепродала её Советскому Союзу.
Гигантскую барокамеру также перепродала нам, но уже другая — бельгийская старушка.