Сначала была книга.
Нет, не так.
Однажды на девонскую ферму детского писателя Майкла Морпурго приехал мальчик — в рамках благотворительной программы «Фермы — детям городов», которую Морпурго поддерживал.
Мальчик очень сильно заикался, о чем хозяев сразу предупредили его учителя. Однажды вечером после трудового дня Майкл заметил, что юный гость разговаривает с лошадью, рассказывает о том, как прошел его день, и в речи его нет ни на намека на заикание! Кобыла породы Хафлингер стояла неподвижно и слушала, казалось, она все понимает. Ребенок не боялся насмешек и издевательств, он доверился животному, и лошадь отвечала ему тем же.
Трогательность этой сцены, ее сила потрясли писателя. Так родилась идея «Боевого коня», книги о дружбе мальчика и лошади. Майкл Морпурго всю жизнь живет на своей девонской ферме и всю жизнь пишет книги про детей и животных, и часто эти истории связаны с катастрофами и катаклизмами, в том числе, с войнами. Не стала исключением и история про коня Джоуи, попавшего в переплет Первой Мировой.
Книга была издана в 1982 году, она была хорошо известна и достаточно популярна. Но до какого-то момента это была просто история про хорошую книгу. До 2007 года.
За два года до этого читавший «Боевого коня» режиссер Том Моррис увидел представление, в котором играли удивительные куклы. Это был спектакль южноафриканского театра Tall Horse, главным героем которого был жираф, сделанный в южноафриканской же мастерской Handspring Puppet Company.
Handspring Puppet Company появилась на свет в 1981 году. Ее придумали четыре человека, четыре увлеченных кукольника, верящих в то, что куклу оживляет прикосновение человеческой руки (название компании можно перевести и как «опора», «опорный», и как (очень приблизительно, конечно) «оживленный рукой». Сначала они занимались куклами для детских представлений, но амбиции их простирались куда дальше. И однажды один из четверки, Эдриан Колер, познакомил друзей с техникой бурнаку, японского театра марионеток.
Эдриан Колер и Бэзил Джонс придумали свою версию контактных кукол, адаптировав технику бурнаку под свои идеи. Так появились на свет едва ли не самые удивительные куклы в мире. Благодаря почти неограниченным возможностям этих кукол получались совершенно удивительные спектакли. Один из них, с жирафом в натуральную величину, и приехал в Лондон.
Идею сделать именно «Боевого коня» подсказала Моррису его мама. Будущий режиссер спектакля связался с Колером и Джонсом и предложил им заказ на производство «живых» лошадей. «Сделать лошадь в натуральную величину, на которой можно будет ездить? Это безумие! Это невозможно, потому что невозможно. Да, мы согласны», — примерно так описывают авторы кукол свою реакцию.
Договориться с Морпурго оказалось не очень просто, он не хотел, чтобы лошадь изображали пантомимой, чтобы это была клоунада или что-либо еще, делающее животное нелепым. Его первая реакция была примерно такой же, как у кукольников: «да вы с ума сошли, это невозможно!»
Но первая же встреча с куклами Handspring развеяла его сомнения.
Особую сложность вызывал тот факт, что лошадь должна была, как и настоящая, выдержать вес наездника (там есть свои хитрости, но об этом чуть позже). Поэтому каркас сделан из тростниковых обручей (из лозы) и усилен алюминиевыми вставками. Это в большей степени практическое, чем эстетическое решение: тростник легкий, гибкий, долговечный и легко поддается формованию. Еще одним требованием не эстетики, но практики была кожа животного. Колер объясняет: кожа сделана из прозрачной нейлоновой сетки, так, что если лошадь должна исчезнуть, подсвечивают задник сцены, и лошадь становится призраком, виден лишь каркас-скелет. Если же вы светите сверху, конь обретает плоть. Кроме того, прозрачность нужна для того, чтобы два кукловода, находящиеся внутри, могли хоть как-то видеть сцену и коллег.
На то, чтобы придумать и сделать 22 куклы, а потом научить их быть единым целом с кукловодами ушло два года. Зато результат получился невероятный.
Что такого особенного в этих куклах? Всего-то ничего. Они — живые! Да, иллюзия поразительная и, главное, никакого притворства. Авторы могли бы сделать кукол почти неотличимыми от настоящих животных. Но «фишка» как раз в том, чтобы было видно, как они устроены — но магия все равно работала.
Лошадью управляют три человека — три кукловода, которых, по расположению и зоне ответственности, условно называют «Голова», «Сердце», «Круп». Двое работают «внутри» лошади, один как бы ведет ее под уздцы. Втроем они должны не только тянуть физические задачи на уровне спортсменов или танцовщиков, но и слаженно играть одного персонажа. У кукловодов нет возможности переговариваться между собой на сцене, поскольку на них висят микрофоны для тех звуков, которые издает лошадь. От их молчаливого единства зависит весь результат.
Самое тяжелое для кукловодов — бежать, когда на лошади сидит наездник, поскольку на ноги лошади не должно приходиться вообще никакой нагрузки. Вес человека принимает спина лошади (мы помним, ее усилили металлом) и, благодаря специальной конструкции, тела двух кукловодов. В целом это очень тяжелая, травмоопасная работа, особенно страдают сухожилия, запястья, шея, плечи и колени, поэтому подготовка велась под присмотром и с консультациями не только тренеров, но и врачей. И, конечно, кукловоды много, долго и тщательно изучали поведение лошадей. Они занимались, в числе прочего, на лондонском King’s Troop — как наездники и как конюхи. Эти наблюдения позволили им понять, в числе прочего, как лошади распределяют вес тела и нагрузку на ноги. Артисты позднее назвали именно эту часть тренинга самой полезной.
Кроме того, они проходят серьезную физическую подготовку и обязательно разогреваются перед спектаклем. Ребята, играющие в спектакле не первый год, рассказывают, что лучше всего показала себя смесь йоги и пилатеса, физически им важно быть скорее расслабленными, чем в тонусе, а вот голова должна работать на все сто — весь спектакль важна предельная концентрация внимания. Конечно, допускается импровизация, актёры стараются сделать своего коня живым, естественно реагирующим на все происходящие события, и тут на первый план выходит абсолютное взаимопонимание между «крупом», «сердцем» и «головой».
Главная особенность кукол — дыхание. Именно дыхание делает куклу действительно живой для зрителя. С лошадью пришлось немного сжульничать. Дело в том, что дыхание лошади видно по расширяющейся грудной клетке. Это можно было сделать, но зрителям не было бы заметно. Поэтому Джоуи дышит боками. «Для нас это действительно самое важное, это основа, помимо всех остальных движений кукол на сцене. Кажется, есть одна вещь, которая отличает театральных кукол от актеров. Куклы всегда отчаянно стараются ожить, отчаянно стараются быть живыми. И именно умение дышать решает всё», — полагает Эдриан Колер.
«Голова» отвечает за движения головы, шеи, направление взгляда, зрительный контакт и выражение эмоций. «Сердце» отвечает за вес, мускулы лошади (и за наездника, поскольку на ноги лошади никакой нагрузки быть не должно) и за самые мелкие, но, вероятно, самые важные движения — дыхание. Наконец «Круп» отвечает за хвост, задние конечности и также за ощущение веса, массы лошади при определенных движениях. Он отвечает также за синхронное, соответствующее ритму настоящей лошади, движение всех четырех конечностей — у передних и задних ног должен быть единый ритм, а кукловод «сердце» не может оглянуться назад, так что тот, что сзади должен ориентироваться на переднего и держать ритм.
Еще один важный, и возможно самый трогательный для зрителей, элемент лошади — уши. Уши — своего рода индикатор эмоций. Когда они разворачиваются назад, очевидно, что лошадь напугана или сердится. В реальности за уши отвечает кукольник «сердце», он двигает ушами при помощи велосипедных тросиков.
Театральный Джоуи появился в 2007 году. Неправильно использовать слово «бомба», говоря о спектакле, посвященном военной теме, но иначе не скажешь: «Боевой конь» Национального театра в постановке Мэриэнн Эллиотт и Тома Морриса имел эффект разорвавшейся бомбы. Через два года спектакль переехал на Вест-Энд, еще через два — отправился царствовать на Бродвей, а оттуда по всему миру.
Спектакль посмотрел Стивен Спилберг и поставил, вдохновленный эффектом, своего «Боевого коня». Но, удивительное дело, спектакль, с его «игрушечными» лошадьми, трогает больше. С первых движений, с первых радостей и страхов жеребенка начинается для зрителей настоящая магия и настоящая любовь.
"Боевого коня" Национального театра сейчас можно увидеть в кинотеатрах в рамках проекта TheatreHD.