34. НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ В РАССЛЕДОВАНИИ (Отрывок из детектива БЛУДНАЯ МУЗА)

Между тем в Сибирске Алексей продолжал развивать бурную деятельность по открытию детективного агенства, на ходу залечивая боевые раны, а точнее сказать, синяки. Нанося на них утром и вечером медовую мазь, которую ему дала Алина, он каждый раз думал о том, что надо бы ей позвонить, а ещё лучше заехать, чтобы отговорить от поездки в Москву. Но вечером он приходил очень поздно, утром ему было некогда, а дни его были загружены так, что он и себя-то не помнил, а не то, что Алину. Но сегодня утром, разворачивая газеты, которые он вечером достал из почтового ящика, Алексей нашел повестку из Закаменского РОВД.
- Следователь Субботин Виктор Ильич, - прочитал он вслух. – Это что-то новенькое, а как же Лера? Дело, что ли у неё забрали?
Он набрал номер мобильного Бориса Назарова.
- Боря, привет! Это Алексей Марконин, спросить тебя кое о чем хочу. Ты говорить сейчас можешь?
- Могу. Давай Маркони, излагай, только быстро, тороплюсь.
Алексей усмехнулся про себя. Хотя его фамилия была Марконин, все его знакомые, ещё со школы, звали его Маркони. Он уже к этому привык, и не удивлялся.
- Меня на сегодня повесткой вызвали к следователю Субботину, это как понимать? У Леры дело забрали?
- Нет пока, но могут. Субботин из ФСБ, так что ты с ним не задирайся и шутки не шути, если себе приключений на одно место не ищешь.
- Понял! Спасибо, пока!
- Бывай! – ответил Борис и отключил телефон.
Алексей мысленно присвистнул, взглянув на часы. Уже было половина десятого, а до пятнадцати часов надо было многое успеть, перекроив все планы на день. Он уже вышел из квартиры, когда вспомнил про Алину и чуть ли не бегом вернулся к телефону и набрал её номер.
Трубку долго не снимали, потом недовольный и заспанный мужской голос ответил:
- Да!
- Алину Яновну можно? – спросил Алексей.
- Она уехала?
- Куда?
- А кто её спрашивает? – поинтересовался Даня, поскольку это был он.
- Алексей, её знакомый.
- А – а, здравствуйте, дядя Алеша! В Москву мама уехала.
- В Москву?! – рявкнул Алексей. – Уехала всё-таки! А давно?
- Да уж с неделю назад.
- Когда вернуться обещала?
- Она звонила дня четыре назад, сказала, что вернется дней через десять-двенадцать.
- Ясно! Спасибо, извини, что разбудил.
- Ничего, мне всё равно вставать уже пора, ко второй паре сегодня.
- Ну, давай, студент, учись!
- Учусь. Куда я денусь с подводной лодки? – уныло отшутился Даня.
Собрав мысленно всех чертей и поминая родственников Алины до седьмого колена, Алексей вышел из квартиры и поехал по своим неотложным делам.
Субботин Виктор Ильич, майор ФСБ, действительно, подключился к следствию, появившись в Закаменском райотделе неделю назад. Когда их с Валерией представляли друг другу, она отметила про себя, что, на удивление, майор обладал колоритной внешностью, чем-то напоминая актера Михаила Боярского, что, по её представлениям, в этой службе не приветствовалось. Однако, она подумала, что сейчас так всё поменялось, что и в ФСБ могут быть другие подходы к кадрам. Майор, на взгляд Валерии, был несколько занудлив, но с её точки зрения это не было большим недостатком, зато он быстро вник в суть дела и дал Валерии несколько советов, которые помогли ускорить расследование. Единственное, что не понравилось Валерии, это то, что он прицепился к Алексею Марконину и засыпал Валерию вопросами о нём.
- Валерия Александровна, я из материалов дела не понял, что это за история со вторым покушением на Ольховского? – спросил он её в один из дней.
- А что там непонятного? Мохов узнал от своей родственницы Гусевой, что дирижер пришел в себя и явился его добивать, - ответила Валерия.
- Это-то мне как раз понятно, - терпеливо заметил майор, – мне непонятно, на каком основании этот Алексей Марконин стал выполнять работу оперативников? Почему он играл роль Ольховского, сделав себя, фактически приманкой для преступника? Вы-то куда смотрели?
Валерия поморщилась, но ответила:
- Понимаете, Виктор Ильич, у нас на тот момент в разработке была другая версия, бытовая.
- Я помню. Ольховский жену увёл у своего же скрипача, а тот с ним решил разобраться, вот вы и сделали вывод, что Крымский его толкнул, и дирижер ударился при падении о крышку рояля, и дальше копать не стали, - констатировал он факты.
Самое неприятно, что этот красавчик-майор был до противного прав и, образно говоря, возил Леру лицом по столу без всяких эмоций. Просто восстанавливая ход следствия, которое она чуть бесславно не провалила.
Наверное, он остался удовлетворен результатами своей выволочки, потому что Валерия, как ни старалась себя сдержать, всё-таки сломала карандаш, который был у неё в руках. В тишине кабинета он треснул громко, как выстрел. Майор сухо усмехнулся в усы одной половинкой рта и вежливо поинтересовался:
- Если у меня появятся ещё вопросы, я могу обратиться к вам за разъяснением?
- Буду рада помочь, - замороженным голосом ответила Валерия, –кстати, Крымский не скрипач, а виолончелист.
- Это принципиально? – зло спросил майор.
Валерия ничего не ответила, только молча пожала плечами.
Субботин исчез, но через день снова возник у неё в кабинете, как тень отца Гамлета. При его появлении у Валерии сжался желудок, и её затошнило, как будто она съела что-то несвежее. Должно быть, эта сложная гамма чувств отразилась на её лице, потому что Виктор Ильич предупредительно спросил:
- Может быть, я не вовремя?
Валерия сделала глубокий вдох, мысленно простонав: «Боже, дай мне силы!» и ответила:
- Нет, нет, заходите Виктор Ильич! У вас какие-то вопросы?
- Я просто хотел уточнить, правильно ли я понимаю ситуацию.
- Да, да, говорите! – ободрила его Валерия, которой даже удалось изобразить на лице заинтересованность.
- Проведя небольшое дополнительное расследование, я сделал вывод, что до второго покушения на Ольховского, вам ничего не было известно о Мохове и, если бы не своевременные, и, надо сказать, довольно умелые действия Алексея Марконина, вы бы имели в активе труп и ни одного подозреваемого, потому что Мохов бы благополучно скрылся?
- В больнице есть охрана, - ответила Валерия только для того, чтобы хоть что-то сказать.
- Если Мохов прошел в больницу незамеченным охраной, я думаю, он сумел бы так же и выбраться, - резонно заметил Субботин. – Не хотелось бы быть неделикатным, но я всё-таки спрошу – а не для вас ли этот Алексей так старается?
- Что вы хотите сказать? – возмутилась Валерия. От гнева она раскраснелась, кожа на лице и шее пошла красными пятнами. Но майор решил, что это краска стыда и смущения, и что он попал в десятку, поэтому довольным голосом сообщил Валерии:
- Это, собственно всё, что я хотел уточнить.
И удалился.
Когда на следующий день он появился в её кабинете, Валерия даже не пыталась быть любезной.
- У вас опять какие-то вопросы? – вместо приветствия спросила она Субботина, сделав ударение на слове «опять».
- Ну, вопросы у меня скорее, риторические, - не смутился её холодностью Виктор Ильич. – Хотелось бы услышать, почему я должен сам узнавать, что Мохов неделю назад предпринял попытку побега с допроса из вашего кабинета и был задержан опять же с помощью Алексея Марконина. Хотите сказать, что и это совпадение?
- Представьте себе! – огрызнулась Валерия.
- Что ж, как мужчина, я его понимаю, но вот что вы в нём нашли?
Возмущение Валерии достигло, вероятно, своего предела и как-то одномоментно перешло в абсолютное спокойствие. Она тепло улыбнулась майору, и тоже понизив голос, интимно сказала:
- Ну, что ж поделаешь, не всем нравится Михаил Боярский, кому-то больше по душе Джеки Чан.
Майор отшатнулся. Ни то, что бы, он не привык глотать пилюли, но не от женщины и не тогда, когда он решил, что полностью просчитал её поведение. У него было такое лицо, как будто он проглотил не пилюлю, а ежа, да ещё ёж пошел вперед иголками и здорово ободрал ему горло. Он вышел из кабинета печатая шаг, и со всей дури шарахнул дверью.
- Ишь, не понравилось! – скривилась ему вслед Валерия. – У жены своей любовников поищи, наверняка их целая куча! Я бы такому регулярно рога наставляла. Душелюб ты наш и людовед!
Но, оставив Валерию на время в покое, Субботин решил вплотную заняться Алексеем и вызвал его на допрос. По совету Бориса Назарова Алексей со следователем шуток не шутил, а просто изображал придурковатого вояку-отставника, который всегда готов в бой за царя и Отечество, и следствию готов помогать со всем усердием. Только подскажите как, а то он своим скудным умишком никак не догоняет, что же дорогому товарищу майору от него надо? Субботин же, в свою очередь, решил обвести вокруг пальца Алексея и вывернуть его показания таким образом, чтобы обвинить следователя Веселову, что она нарушала тайну следствия и привлекала к следственной работе своего любовника, что является грубым нарушением закона, дискредитацией милиции, моральным разложением и так далее. Поэтому вопросы Алексею он формулировал хитро и уклончиво.
- Скажите Алексей мне честно, как мужчина мужчине, вы влезли в это расследование благодаря женщине?
Алексей вспомнил какое давление на него оказала Алина, чтобы он согласился и поразился, как этот шустрый майор до всего так быстро докопался, учитывая, что Алина-то сейчас в Москве.
- Если честно, то да, - коротко ответил он, не вдаваясь в подробности.
- Хорошо, а теперь скажите, она направляла ваши действия, советовалась с вами, рассказывала о расследовании, которое ведет, я прав?
- Да, вы правы, - опять лаконично подтвердил Алексей.
Ещё примерно час они вели разговор в том же духе, после чего заметно повеселевший Субботин сказал:
- Ну, всё, теперь подпишите свои показания и можете быть свободны! – и он пододвинул Алексею протокол допроса.
Алексей начал читать и у него глаза полезли на лоб.
- Не понял! – грозно прогремел он на весь кабинет. – Вы что тут понаписали?! Я вам разве что-нибудь подобное говорил?
- Всё записано с ваших слов! – задергался Виктор Ильич.
- С моих слов?! Слушай, майор, ты не передергивай, не в карты играешь! Да и в карты за такие шулерские штучки положено подсвечниками по морде бить! – полностью вышел из роли Алексей.
- Вы мне не тыкайте, мы с вами вместе свиней не пасли! – уже кричал ему в ответ Субботин.
- Точно! – согласился Алексей. – Вместе не пасли. Ты их пас в одиночестве. И шел бы ты снова к свиньям собачьим!
Они оба вскочили и грозно сверлили друг друга взглядами. Первым взял себя в руки Субботин.
- Хорошо! Присядьте. Давайте разберемся, что не так в ваших показаниях.
- Всё не так! Из того, что там написано, выходит, будто у меня чуть ли не роман со следователем Веселовой, и я под её руководством на общественных началах участвую в расследовании, подробностями которого она со мной регулярно делится.
- А разве это не так?
- Не так! - снова начал повышать голос Алексей. – Я Валерию Александровну видел до сегодняшнего дня только один раз, когда Мохов пытался сбежать. Она меня ещё даже не допрашивала.
- А в больнице?
- В больнице я беседовал с Андреем Бариновым.
- Кого же тогда вы имели ввиду, когда подтвердили, что оказались замешаны в расследование, благодаря женщине? – возмущенно возразил Субботин.
И тут до Алексея дошло, что майор ни сном, ни духом не знает об Алине и если он ответит сейчас правду, то подставит её. Обругав себя в душе последними словами и дойдя в ненормативной лексике примерно до седьмого этажа, он внезапно успокоился, потому что ему пришла в голову спасительная идея.
- Я имел в виду другую женщину, - с достоинством ответил он.
- Кого? – настырно повторил Виктор Ильич.
- Ольгу Лившиц, скрипачку из оркестра, которым руководит Ольховский. Я за ней ухаживаю.
- И какое же такое расследование она ведет? – ехидно поинтересовался Субботин.
- Она, к сожалению, до сих пор влюблена в Ольховского и очень переживала за его жизнь. Когда дирижер пошел на поправку, я побоялся, что его придут добивать, потому что никто вокруг, кроме милиции не верил в виновность Крымского. Я, правда, обратился в милицию с этими сомнениями, но меня послали, можете это проверить. Что оставалось делать? Только организовывать охрану дирижера в частном порядке, а пока подежурить самим.
- Ну и как, оценила ваша пассия такое благородство? – со злой насмешкой спросил Субботин.
- А вот это вас совершенно не касается! – отбрил его Алексей.
Субботин допечатал, новый протокол, подал его Алексею, тот проверил в нем не только слова, но и знаки препинания и поставил свою подпись.
- Я могу быть свободен? – спросил он.
- Можете. Пока. Я проверю всё, что вы говорили и снова вызову вас.
- Проверяйте, - равнодушно сказал Алексей вместо «до свидания» и вышел из кабинета.
Отойдя на два квартала от райотдела, он достал мобильный и стал набирать телефон Ольги Лившиц. Трубку, как назло, не снимали. Безуспешно позвонив несколько раз, Алексей поехал в консерваторию и прямиком отправился в ту же аудиторию, где они были с Алиной на репетиции оркестра. Заглянув тихонько и убедившись, что Ольга на месте, вдохновенно пиликает на своей скрипочке, он направился к выходу, спрыгивая на лестнице через несколько ступеней, и рискуя свернуть себе шею, так как несколько раз поскользнулся и только чудом удержал равновесие. Он метеором пронесся по улице мимо главпочтамта, перебежал магистраль на желтый свет, обогнул здание банка и нырнул в метро. Оказавшись перед цветочным изобилием, он растерялся. Какие цветы любит Ольга? Не хотелось бы сразу сесть в лужу, подарив женщине цветы, которые она терпеть не может. Выбрав продавщицу посимпатичнее и с интеллигентным лицом, он спросил:
- Скажите, девушка, какие цветы можно подарить женщине с тонким вкусом? Она музыкант, на скрипке играет.
Цветочница задачей вдохновилась и засыпала Алексея вопросами, на которые он только успевал отвечать. Выяснив всё об Ольге, что Алексей был в состоянии рассказать и узнав, что он просто идет её навестить, она вынесла резюме:
- В таком случае достаточно одного цветка, чтобы не показаться навязчивым, но это должно быть что-то исключительное!
Она ненадолго задумалась, оглядывая свой прилавок, уставленный цветами, как генерал на плацу, выбирая сметливого солдата для особого поручения. Наконец, решившись, она достала из ведра огромную игольчатую хризантему, размером с небольшой подсолнух. Хризантема была белая, с небольшим сиреневатым оттенком. Продавщица быстро ловкими пальчиками приладила к ней «юбочку» из фиолетовой фольги, завязала из ленточки кокетливый бантик, а концы его завила, «вжикнув» по ним лезвием раскрытых ножниц. Алексей был поражен! Хризантема сразу заиграла глубоким сиреневым цветом. У него даже защемило сердце от мысли, что этой неземной красоте так недолго радовать глаз и скоро суждено завянуть, промелькнули даже мысли о том, что прежде чем это произойдет, она всё-таки успеет наполнить мир красотой, сделав его чуточку лучше и добрее. Алексей, не скупясь, отвалил за хризантему, как за целый букет, сердечно поблагодарил продавщицу и, бережно придерживая у груди цветок, поспешил назад. Взлетев на третий этаж, он убедился, что репетиция ещё не закончилась и у него есть возможность немного отдышаться. Минут через двадцать из аудитории перестали доноситься звуки музыки и сменились ровным гулом потревоженного улья. Алексей открыл дверь, и смело зашел, направляясь к Ольге. Она укладывала скрипку в футляр и была приятно удивлена, увидев Алексея. После приветствия Алексей вручил Ольге хризантему и с довольным видом наблюдал, как она заворожено смотрит на неё. Казалось, что и её лицо расцвело, как хризантема, заиграв скрытыми до времени красками.
«Нет, точно, красота спасет мир», - подумал Алексей с легким вздохом.
Дамочки из оркестра оживились, и, направляясь к выходу, поглядывали на Ольгу и Алексея кто веселым, кто завистливым взглядами.
- Извините, Оленька, давно хотел вас навестить, но всё дела, дела… - начал он расшаркиваться перед Ольгой.
- А я вас вспоминала, - сказала она вдруг, нормальным голосом.
В душе Алексея что-то заворочалось. Не иначе – совесть. Но, поскольку у него была четко поставленная цель, от которой он решил не отступать, то совесть поворочалась немного и снова заснула.
- Очень рад это слышать! Польщен, что среди муз, которые порхают вокруг вас, нашлось место воспоминаниям о моем приземленном образе, - бойко зачирикал Алексей, беря Ольгу за локоть одной рукой, в другую руку футляр со скрипкой и направляясь с ней к выходу.
Болтая о разных пустяках, они дошли до Ольгиного дома, и Алексей удостоился приглашения на чашечку чая. За чаем он, наконец, осторожно приступил к разговору, ради которого, собственно и затевался весь этот визит.
- Я, Оленька, ещё и потому давно хотел зайти к вам, чтобы лично выразить вам восхищение вашим аналитическим умом! – высокопарно заявил Алексей.
- Вот как? – удивилась Ольга, но похвала ей польстила.
- Да, не удивляйтесь. Помните в нашу первую встречу, вы делились со мной своими мыслями по поводу всей этой истории с вашим дирижером?
- Я тогда была сильно расстроена и, кажется, наговорила лишнего, - смутилась Ольга.
- Ничуть! – тут же возразил ей Алексей, - наоборот, вы, можно сказать, не выходя из репетиционного зала, провели самое настоящее расследование. Мне только оставалось прислушаться к вашим советам и действовать. Вы настоящий Ниро Вульф музыкального мира!
Ольга сморщила нос:
- Ниро Вульф, это такой толстяк, обожающий орхидеи и пиво?
- Зато он гений! А вы и умны, и красивы, так что, как видите, нет пределов совершенству! – изощрялся в комплиментах Алексей.
- Я слышала про ваши подвиги в больнице, - кокетливо сказала Ольга. – Это вам мы обязаны, что не остались без руководителя?
- Честно говоря, на вашего дирижера мне наплевать, - вдохновенно продолжал врать Алексей. – Но я понимал, что его гибель сильно вас огорчит, а я не мог позволить, чтобы слезы портили эти прекрасные глаза.
Алексей и дальше успешно продвигался в направлении поставленной цели, навещая Ольгу каждый день и проводя с ней все вечера. Каждый раз он ждал, что она скажет, что её вызывал следователь, но прошла неделя, а ничего такого Ольга не говорила и на все осторожные расспросы Алексея только смотрела недоуменно и пожимала плечами. В конце концов, терпение Алексея лопнуло, и он забежал на разведку к Андрею и Боре. Застал он в кабинете только одного Андрея, но и тот собирался уходить.
- Пошли, по дороге поговорим, - предложил он Алексею, в ответ на его расспросы.
- Что этот фээсбешник-то затих? Так рьяно за меня взялся, чушь какую-то порол, что у меня роман с Валерией!
- Да, что-то он на Леру взъелся, не знаю уж, какая кошка между ними пробежала, - ответил Андрей.
- Ну, и чего ждать? – уныло спросил Алексей.
- Скорее всего, ничего, - спокойно ответил Андрей. – Забудь! «Финита ля комедия!» Для нас, во всяком случае.
- Как так?
- Дело в ФСБ забрали.
- Это что ж, меня теперь туда тягать будут? – ужаснулся Алексей.
- Не думаю, не до тебя им. Мохова-то чуть в СИЗО не убили, хотели спящему заточку в ухо сунуть, но он, видно, ожидал чего-то подобного, или просто реакция хорошая и спит чутко. Переломал конечности всем сокамерникам, сейчас они, кто с рукой, кто с ногой в лазарете валяются.
- А Мохов?
- Мохова забрали куда-то, скорее всего, мы ничего больше о нем не услышим, и слава богу! – с чувством сказал Андрей. – Ладно, я побежал, звони, не пропадай! Он пожал Алексею на прощанье руку и побежал по делам, которых у него было множество.