Барокко (в переводе с итальянского – «причудливый») – это художественное направление, зародившееся в Италии и господствовавшее в Европе в XVI-XVIII веках.
По другой версии, происходит от португальского barroco — это слово означает жемчужину необычной, неправильной формы. Такие украшения как раз вошли в моду в XVII веке.
Сформировалась потребность показать иллюзию собственной вседозволенности на фоне финансового неблагополучия. Человек мог чувствовать себя творцом, в стиль ворвался особый дух мятежности и чувственности.
Барокко как термин, появившийся у критиков во второй половине XVIII века, носил вначале негативный оттенок и означал нечто странное и нелепое, неестественное и деформированное. В общем, некую безвкусицу, не соответствующую чётким и ясным классическим канонам.
Барокко действительно бросается в глаза вычурно-пафосными чертами, декоративной затейливостью, нередко — пышностью и роскошью. Но было бы неверно сводить эстетику барокко только к внешней форме. После напряжённого XVI столетия с его экзистенциальными кризисом, сломившем возрожденческие идеалы, мировоззрение человека изменилось. Он уже не ощущал себя центром Вселенной, а чувствовал себя, по словам Паскаля, «между всем и ничем», пытался осознать суть вещей и законов мироздания — но не мог понять «ни начала, ни конца». Реформация поколебала религиозные устои, а учение Коперника разрушило старый понятный космос и открыло новый, где Земля из центра мировой системы стала песчинкой. Вселенная — огромной и непонятной, мир — местом, где властвуют могучие стихии.
Ренессансная ясность форм, базировавшаяся на представлении о гармоничном и антропоцентричном мире, стала неактуальной. А побочным последствием — уход от простоты: естественность не только вышла из моды, но и стала ассоциироваться с невежеством, дикостью и примитивностью. Отсюда и вычурность, броскость форм.
Истощенная невзгодами Италия не потеряла своих позиций. Культурным центром Европы все равно осталась Италия. Церковь и знать стремилась показать свою мощь и состоятельность, но так как денег на это не было, они обратились к сфере искусства. Благодаря ему была создана иллюзия богатства и могущества.
Кстати, барокко — явление, характерное преимущественно для католических стран. Оно чуждо суровому протестантизму. Отсюда и своеобразие голландского барокко, более строгого и стремящегося к реализму. Различия в живописи Фландрии и Голландии наглядно показывают результат разделения страны на католическую и протестантскую.
Образы становятся эмоциональными и драматичными, отражая контекст эпохи. В искусство вторгаются бурные страсти в действии, противопоставляемые ренессансному спокойствию и рациональности. Искусство приобретает силу стихии.
Палитра на картинах в эпоху барокко тоже претерпевает изменения: мастера выбирают интенсивные цветовые решения, активно работают с контрастами, сталкивают свет и тень.
Композиции становятся динамичными, напряжёнными, а порой асимметричными, неустойчивыми и даже хаотичными.
Огромное значение приобретают аллегории, символы, метафоры. Зрителю словно предлагается поучаствовать в разгадке тайн этого сложного, непонятного мира.
В реальность часто вплетается заблуждение, отражающее представление об иллюзорности мира, который видит человек. На картинах часто появляются зеркала: с одной стороны, они говорят о том, что мир — не то, что мы видим, а с другой — подталкивают к поиску тайных смыслов.
Аффектация, живописный пафос, драматизация наполняют сюжеты в стиле барокко. Художники часто обращаются к темам, которые полны сильных переживаний и трагических конфликтов.
Страстность и эмоциональность у многих живописцев находят выход в чувственности. Например, у Рубенса становится доминантой телесная жизнерадостность. В этом подходе отразилась жажда жизни, побеждающая трагическую сложность бытия.
И ещё одна примета эпохи барокко: мастера-живописцы не боятся изображать тело, как оно есть, если это необходимо для реалистичности, передачи эмоций и реализации идеи.
Угасая, барокко передало эстафету изящному рококо — своей, можно сказать, облегчённой версии, лишённой драматизма и провозгласившей доминанту чувственной беспечности.
Стиль барокко был неоднороден. Глядя на полотна Рембрандта (Rembrandt Harmensz van Rijn) и, скажем, Филиппа де Шампань (Philippe de Champaigne), трудно сразу найти общие черты.
Барочный иллюзионизм Андреа дель Поццо (Andrea Pozzo), создававший удивительные плафоны для храмов.
Знаменитый «художник-психолог», мастер в передаче характеров — Диего Веласкес (Diego Rodríguez de Silva y Velázquez), заявивший, что лучше быть первым в изображении уродства, нежели вторым в отражении красоты.
Другим полюсом барочной живописи стал север Европы, где тоже наступил свой «Золотой век». Во Фландрии расцветает чувственно-пышное барокко. Лидером фламандцев стал Питер Пауль Рубенс (Pieter Paul Rubens), чьи картины фонтанируют жизнеутверждающей силой, изумляют выразительной аллегоричностью.
С наибольшей силой духовную мощь вечных тем воплотил в живописи Рембрандт Харменс ван Рейн (Rembrandt Harmenszoon van Rijn), которого привлекали сюжеты, где человеческие переживания достигают своего пика.
В первой половине 18 века у барокко появляется ответвление, для которого характерна большая легкость и изящество. Это направление называется рококо, некоторое время стиль существует параллельно с барокко, переплетаясь с барокко и дополняя его.
#живопись