Филя каждый день получал свою вкусную еду – с утра макароны с цыпленком и сосиску ближе к вечеру. Утром, выглядывая в окно кухни, можно было увидеть на коврике рядом с входной дверью лежащего Филю в ожидании завтрака. Если Филю не было видно, то значит он лежал на скамейке, где по утрам как раз было солнышко и как только слышал звук открывающей двери, сразу же прибегал. Если мы с мужем работали на участке, а мы работали практически каждый день, то Филя после своего завтрака ходил за нами, как хвостик и внимательно смотрел, что и как мы делаем.
В один из таких дней я села отдохнуть, ко мне подошел Филя и стал внимательно на меня смотреть. Я его спросила, что он хочет, он запрыгнул ко мне на колени, завалился на бок и стал мурлыкать с громкостью трактора. Минут двадцать он тарахтел, лежа с довольным видом, потом подошел муж и стал его тоже гладить, ну тут уже кошачья пасть отпала, высунулся язык и потекли слюни от счастья….
Теперь у нас появилась новая форма общения, когда Филя хотел на ручки, он подходил ко мне или мужу и скреб лапой ногу и нам надо было срочно идти и садиться на ближайший стул. Филя тут же запрыгивал на колени и начинал мурлыкать и выворачиваться.
Где-то в 5 часов вечера наступал «Час сосиски», как мы его назвали, Филя подходил обычно ко мне, начинал тереться и мурлыкать, я его спрашивала, что он хочет и он шел по дорожке к дому, периодически оглядываясь. Уточнял, поняла я или нет, что надо идти за ним, чтобы дать ему покушать. Так мы доходили до дома – впереди Филя, я за ним. Я ему давала колбаску или сосиску, после этого он обычно уходил до следующего завтрака.
