продолжение..., начало - здесь
Чеченский пленник (II)
...А ночь уже друзей глаза
Дремотой покрывала.
**
В углях потухшего костра
Багровым чуть светилось.
И вот под пенье комара
Храпенье заструилось.
**
Димитрий на спине лежал,
Вбок русой головою
И грудь, где пульс едва стучал,
Покрыл одной рукою.
**
И снится, будто он стоит
У Мишкиной могилы,
И дымом ладанным клубит,
И машет вниз кадилом.
**
Народу много по краям,
И держат крест дубовый…
И вдруг заметил – что за срам? –
Он совершенно голый.
**
И скрыться негде – все вокруг
Полным-полно народа.
В могилу глянул он, и вдруг
Там видит вместо гроба
**
Своих друзей… Никола там
И с ним в обнимку Леха.
И машут: мол, «скорее к нам –
Укроешься с подвоха!..»
**
Он прыгает, и вдруг огнем
Боль жуткая пронзает…
Успел подумать он мельком:
«Во сне так не бывает!..»
**
И тут же понял, что его
Боль наяву калечит.
Что кто-то руки у него
Ломает, сев на плечи.
**
Он не успел тогда понять,
Так что же это было?..
Удар – мелькнула рукоять,
Сознанье провалила…
**
Потом он смутно осознал,
В машине что ли едет?..
И кто-то поперек лежал,
И рядом кто-то бредит…
**
И снова наступил провал…
Когда он вновь очнулся,
Уже совсем не понимал,
Как долго был без чувства.
**
Боль отдающаяся вглубь,
Мозги с висков сверлила,
И темнота…. Вверху чуть-чуть
Оконце лишь светило.
**
Слегка привыкнув к темноте,
Димитрий обнаружил
Пустой цементный пол везде
И гнили грязной лужи.
**
Похоже, это был подвал –
Окно вверху с решеткой…
«О, Господи! Ну, я попал!..» -
Сорвалось хрипло с глотки.
**
И стало ясно все ему –
Кусал он губы в глине -
Похоже, был теперь в плену
Заложником отныне.
**
«О, Господи!..» - он зашептал
Молитву тихо, было…
Но жуткий ком в груди застрял,
И дух перехватило.
**
Холодный ужас пустотой
Разверз как яму душу.
От боли Дмитрий сжался той,
Как будто был укушен.
**
И пред глазами словно сны
Афгана виды стали:
Солдатский труп когда они
Однажды подобрали.
**
Без глаз, без носа, без ушей –
Живым, видать, терзали…
Был плен ужасней всех смертей,-
Тогда все это знали.
**
Вдруг – скрип вверху… Свет ярче вниз
Потек сквозь люк подвала.
Под редкой лестницы карниз
Внутрь осыпь зашуршала.
**
Один и вслед за ним другой
На дно спустились двое
Чеченов, оба с бородой
И рыжей, и седою.
**
Димитрию живот прикрыть
Секунды было мало…
Те вдруг ногами стали бить
По телу, где попало.
**
В молчанье полном…. Лишь слышны
Ляпки ударов в тело,
А между ними от возни –
Хрипенье то и дело.
**
Так слова и не проронив,
Ушли наверх те двое,
Когда Димитрий уронил
Лицо в крови густое.
**
Подрясник весь его в грязи
От пола был измазан,
И капли темные ползли
По лбу, сойдясь у глаза.
**
Со стоном Дмитрий повернул
Главу, раздвинув плечи.
Хоть жгут из боли бок сдавил,
Но словно стало легче.
**
Отчаянье как будто вне
Прорвавшись, засочилось,
И в темной духа глубине
Вдруг что-то осветилось.
**
«Иисусе Господи Христе,
Спаситель наш Всемилый,
Молитв Пречистой Мати Те
Спаси, Христос, помилуй!..»
**
Молитву жарко зашептал,
Как первое признанье,
Хотя от боли и терял
По временам сознанье.
**
В мозгу – какой-то красный план,
Где жизнь - как кадры фильма…
Вот снова всплыл Афганистан,
И он следил бессильно:
**
Вот раз в кишлак на БМП-э
Заехали – «гуляли».
Чтоб оторваться «по себе»
У магазина встали.
**
Из пушки – залп в складской дувал…
Все в ужасе бежали.
Борт БМП-ешный вышел мал –
Там столько понабрали.
**
И темнота…. Вдруг новый свет –
Под Кандагаром были:
Афганку-девушку в кювет
Со склона затащили.
**
Она как будто бы несла
Лепешки, сыр душманам
И убегала, как могла,
Но пуля - в спину прямо.
**
Поставили ее «на хор» -
Насиловали вместе.
Из калаша потом в упор
Прикончили на месте…
**
Димитрий словно бы не мог
Остановить виденья.
Он лишь стонал на каждый вдох,
Распластан без движенья.
**
И снова кадр багровый всплыл
Афганского синдрома:
С друзьями он «на точке» был
В ущелье незнакомом.
**
Их взвод забросили туда,
Чтоб перевал от «духов»
Прикрыть засадою, когда
Те в горы шли по слухам.
**
С ним Леха и Никола там,
В тот вечер…. А в Афгане
Недолго быть им, дембелям,-
Мишес уже был ранен.
**
Под вечер пыхнули «пока»
Под каменным завалом,
И «крыша» тронулась слегка,
Расперло смехом – «мало!..»
**
Вдруг - Леха: «Глянь, чи кто снует
В ущелье, вон, по тропке?..»
Димитрий вывел пулемет
И пристегнул коробку.
**
И, правда: в камнях между скал,
Закат где тени выжиг, -
Афганский пацанок бежал,
И к ним - все ближе, ближе.
**
Лет десять или двенадцать так,
В штанах, в чалме неловкой…
«Гляди – в руке что?.. Автомат? –
Колян спросил, - Винтовка?..»
**
«Ты, подбежит и подорвет!!!» -
Вдруг рядом взвизгнул Леха, -
В Кабуле также точно – вот,
Пацан троих угрохал!..»
**
Димитрий вспомнил, как прошил
Весь склон тот подчистую.
И что приклад губу разбил,
Задергавшись вживую.
**
Когда спустились вниз потом,-
Мальчишку разглядели…
Взрывчатки не было на нем,
Лишь дырки в щуплом теле.
**
В руке – прержавое ружье,
«Винчестер» допотопный.
От англичан, видать, оно
Осталось в век нечетный.
**
Он, кажется, еще дышал…
В обрыв снесли и скрыли.
И добивать никто не стал –
Камнями заложили.
**
Димитрий снова застонал
С последнего виденья.
Он словно сам в камнях лежал,
Распластан без движенья…
(продолжение следует...)