И ВОТ ПРИСНИЛСЯ МНЕ СОН...
У Вас было такое, что Вам что-то снится, но Вы понимаете, что это сон? Что скоро вставать и всё это “кино” скоро закончится, но ещё можно пофантазировать и побыть в другой реальности, отчасти, которую мы сами там себе и создаём. Наши сны, это не только “машина времени”, но и возможность иногда влиять на “реальность” во сне.
А есть люди, которым не снятся сны. Мне их почему-то жаль. В Монголии мне не снились сны. Совсем. Полтора года без снов. Сказывалась нехватка кислорода видимо. Мозгу было не до снов.
И вот приснился мне сон... Тот удивительный сон...
Утром, перед тем как должен зазвонить будильник, бывает, что я часто просыпаюсь и смотрю на время. За два часа до звонка, за час, полчаса, 10 минут.
И вот этот факт отпечатывается в мозгу, и я засыпаю на 10 минут... И снится мне девочка, которой 7 лет, она пошла в 1 класс...
Совсем обычная, ничем вообще не выделяется. Среднего роста среди своих сверстников, не худенькая, не пухленькая. Тёмные, прямые волосы, короткая стрижка. Волосы слегка сальные и давно не чёсаные, из-за этого вид неопрятный. Самый обыкновенная девочка. Есть только один выделяющий её фактор среди всех все детей, это её имя. Её зовут Анфиса. Тогда так детей не называли. И эта девочка, это я в 7 лет.
Когда мне было 7 лет мы жили в Калининградской области, в городе Советск. До 1946г., это был немецкий город Тильзит. Город был очень маленький, он вспоминается уютным. Может это просто потому, что там прошло моё детство.
Там мы сменили три квартиры. Последняя была на улице Гагарина д.2. На месте нашего дома, обычной кирпичной 5-этажки, которую построили для семей военных, когда-то была Немецкая Орденская церковь. В 1965г., её подожгли и она сгорела.
Наши окна выходили на Мост королевы Луизы, через реку Неман и прилегающую набережную. Я до сих пор помню запах речной воды, когда подходишь к краю набережной. Так пахнет тина и водоросли, которые растут на стене набережной, которая уходит под воду. Перед нашим домом был огромный газон и почти в центре его был фонтан. В общем для нас, детей, в том далёком 1980г., там был просто рай! Если бы моя мама сейчас узнала, где нас тогда черти носили, мне кажется, она бы и сейчас подзатыльник мне отвесила!
Но мама не знала! И мы лазили везде, куда нас глаза только могли понести. Мы лазили в полуразрушенных старых немецких домах. До сих пор помню запах мокрой штукатурки и мочи. Не все туда заходили просто посмотреть на развалины.
Мы ходили на набережную, смотрели на баржи, которые перевозили песок. Ходили за мост, в сторону целлюлозной фабрики, там уже не было никакой набережной, дикий берег, местами обрывистый (играли в скалолазов, разумеется). Там росла дикая ежевика. Вкуснее ежевики я не ела. Ягоды были очень крупные, сочные, с характерной терпкой кислинкой, присущей настоящей ежевике. А главное их было много. Надо было только найти, а для этого нужно было осторожно поднимать нижние ветки. И там в самом низу висели огромные, блестящие чёрные ягоды.
Однажды пошли в порт, там, где баржи разгружали песок. За ограждением были огромные горы песка, разве можно это проигнорировать? Пролезли где-то на территорию и притащили с собой коробку из-под телевизора. Где-то нашли. Затея была следующая: сначала залезть на песчаную гору, и потом оттуда в коробке съехать вниз! Влезли. Съехали. И тут рядом с нами высыпался огромный ковш песка, а в этом ковше было песка, на пару Камазов... Нас чуть не засыпало песком. Больше не ходили.
В 80х годах, ещё не было государственной границы у начала моста в Советске. Через мост начиналась Литва. И на пляж мы ходили загорать и купаться в другое государство. Было так здорово! Купались до посинения разумеется. А в 5 классе уже ходили сами. Без взрослых. И нас отпускали.
Мы были намного наивнее современных детей, но в разы самостоятельнее. В первом классе, когда мама была в ночной смене на заводе, а папа в наряде - я ночевала одна. Сама просыпалась, собиралась, ставила чайник, завтракала и шла в школу.
Был ещё фонтан. Фонтан, это был целый мир! Сначала он был прямоугольный, потом переделали в круглый. Летом в жару, это прохладная, вода, возможность что-то постоянно там запускать, сидеть на краю и болтать ногами. Или просто бегать вокруг и попадать под воду, которую сдувало ветром от высоких струй в фонтане. Осенью, когда спускали воду, мы в резиновых сапогах лазили там и искали монеты и другие ценные вещи, которые иногда попадались. Кольца или серьги.
По краю этого огромного газона потом посадили розы. Метров сто почти полоса, шириной в метра полтора засажена розами. Они были простые бело-розовые, когда начинали цвести, аромат был невероятный! Потому что эти розы были самыми настоящими. И никто не рвал их. А потом приезжали специальные женщины и собирали лепестки с этих роз в мешки.
Вдоль набережной, которая располагалась пониже, потому что во время паводка её всю затапливало (тоже приключение), повыше была небольшая улица. Раньше она называлась - Мемельштрассе. Вдоль неё росли липы, стояли лавочки и по самому краю стояли столбики, соединённые между собой толстыми железными цепями. Мы на них катались, но было неудобно. А потом я нашла старые фотографии с довоенных времён и увидела на них те же столбики. Они там стояли ещё до войны! И росла там яблоня, одна среди лип. Дичка. Яблочки были маленькие, кислючие, но мне нравились. Мне нравится кислое. Яблоня была нашим штабом. Самое приятное дерево, для того чтобы лазить по нему. Мы - почти все девочки двора, залезали на яблоню, у каждой была своя ветка, и сидели там, как в домике. Только на дереве. Иногда нас оттуда снимала милиция. Зачем-то. Вот мешали мы им там. Сидят себе дети спокойно на дереве, каждая на своей веточке... Да, как обезьяны. Но на виду же. Не шатаются не пойми где...
Мама работала на дрожжевом заводе. Запах дрожжей навсегда стал родным. Я облазила весь завод. Это тоже был целый мир! Сначала заходила в лабораторию, посмотреть в микроскопы. Брала там лакмусовые бумажки и потом тестировала все жидкости, которые только встречались.
Там были цеха, в которых стояли огромные железные чаны, некоторые начинались на одном этаже, а заканчивались этажом выше. Высота их была с 2-3 этажный дом. Когда в них проходили какие-то процессы, то они задраивались специальными люками, в которых были специальные окошки. В окошках люков было видно, как там в этой бездне, крутится дрожжевая жидкая масса. Так выращивали дрожжи. А когда процесс заканчивался, чаны мыли. Внутри чана была приварена лестница, по которой человек туда спускался вниз. А внизу, не на самом дне, а чуть повыше был приварен вдоль стенок помост с перилами. Перемещаясь, по этому помосту рабочие из шланга мыли чаны изнутри. Звук воды бьющийся в железные стены, в замкнутом пространстве был оглушительным.
Был там сушильный цех, там было, шумно и очень жарко. И пыльно.
Была мастерская. Там можно было натырить латунной стружки! Зачем? Не знаю, была красивая и блестела. И металлические шарики из подшипников, разных размеров. Это было целое богатство. Холодные и тяжёлые металлические шарики в руке.
Была разумеется раздевалка. Там угощали вкусным, кто что принёс. И туда приходила кошка Муся, которая жила на территории завода. Чёрная, с белым галстуком и в белых носочках. Очень ласковая. Периодически у неё были котята, которых потом раздавали.
Когда мама работала до 12 ночи, и я оставалась её дожидаться, то часто засыпала в раздевалке на лавке на тулупах, которые там лежали. Потом меня будили, и мы шли домой. Я держалась за маму и пыталась идти с закрытыми глазами. Чтобы спать дальше. Чтобы сон не прерывался.
Сон...
Передо мной стояла я. Мне 7 лет. Я в розовой куртке, в которой мне всегда было холодно. Зелёный портфель в руке. Мне не нравится, что в школе нас периодически строили ходить парами и держась за руки. Я не хотела держать за руку мальчика, с которым меня посадили. Он был мне не приятен. Меня просто передёргивало от его потной ладони. Для меня весь этот вдруг свалившийся дисциплинарный социум, был испытанием. У меня не было подготовки в виде детского сада. В детсад я не ходила. Но в 1 класс я шла, уже умея читать и писать.
Я маленькая была грустная. Мне большой хотелось ободрить эту девочку, которую я встретила по дороге домой из школы. Но... Я не хотела её напугать. Я же знала, как никто другой, как я тогда всего боялась и стеснялась. Но старательно училась это скрывать. И я в этом преуспела - научилась скрывать страх и владеть лицом в самых сложных ситуациях. Так что окружающие и помыслить не могли, что внутри у меня сердце колотится, как у кролика...
Я смотрела на себя и мысленно благодарила Бога, что мы не знаем своё будущее. Не знаем об испытаниях, которые нам придётся проходить, вследствие принятых нами же решений... О разочарованиях, которые неизбежно будут нас настигать.
Я мысленно желала ей всего самого лучшего, быть сильной, честной, справедливой. И самое главное: подольше оставаться ребёнком, не терять способности радоваться всему, чему только возможно. Видеть красоту во всём и даже там, где другие её совсем не замечают. Быть честной с собой. Любить себя и жизнь! Быть благодарной за добрых людей, которых мне подарит жизнь. Быть благодарной.
Будь любопытной, стремись получать знания. Только ты сама есть у себя. Не бойся ничего! Шептала я себе, семилетней девочке...
Зазвенел будильник. Пора вставать. Но сон... Я была во сне первоклашкой и встретила там женщину на улице возле дома. И будто читала её мысли: “Не теряй способности радоваться всему, чему только возможно. Видеть красоту во всём и даже там, где её никто не видит. Люби себя. Люби жизнь. Будь любопытной. Будь благодарной. Не бойся ничего...”
10