Вчера, 8 ноября, Воскресенье памяти — один из наиболее почитаемых в Британии памятных дней, традиционно сопровождаемый торжественной церемонией с обязательным участием членов королевской семьи, — было освещено прессой с неожиданного ракурса.
Сперва безусловную торжественность момента несколько омрачила Sunday Times, сообщив: герцог Сассекский, отказавшийся от исполнения королевских обязанностей (а вместе с тем и от высоких военных постов), обратился в Букингемский дворец с личной просьбой о возложении на кенотаф венка от его имени — и получил отказ на том основании, что он более не представляет монархию (причем королева даже не знала об этом желании внука). Очевидно, пишет королевский корреспондент Ройя Никка, неуместная просьба и формальный отказ — явный признак того, что разрыв между принцем Гарри и королевской семьей становится непреодолимым, несмотря на то, что годовая отсрочка, согласованная с королевой, принцем Уэльским и герцогом Кембриджским, «должна была оставить дверь для Гарри открытой, чтобы он смог впоследствии возобновить некоторые из своих военных связей, — этот вариант сейчас кажется маловероятным».
Мероприятия в Лондоне прошли своим чередом — мужчины королевской семьи возложили венки к кенотафу, дамы наблюдали за этим с балконов, аккредитованные СМИ опубликовали подробные отчеты, — но через пару часов соцсети королевских обозревателей, а вслед за ними и несколько журналов всколыхнули информационное поле внезапной новостью: герцоги Сассекские тоже отметили Воскресенье памяти — «по-своему», посетив «в частном порядке» одно из американских военных кладбищ и возложив цветы на могилы двух солдат Содружества, австралийца и канадца.
Telegraph сообщил:
«Принц Гарри возложил цветы из своего сада на лос-анджелесском кладбище в воскресенье — после того как впервые пропустил поминальную церемонию у кенотафа. Герцогиня Сассекская присоединилась к нему.
Они также возложили венок к обелиску, на котором установлена мемориальная доска с надписью «В память о людях, отдавших жизни, защищая свою страну». Надпись на венке Гарри гласила: «Всем, кто служил и служит. Спасибо».
Пресс-секретарь пары сказал, что «для герцога и герцогини было важно иметь возможность лично, по-своему признать память и воздать должное тем, кто служил и отдал свою жизнь».
«Частная церемония» герцогов Сассекских на самом деле не была совсем уж внезапной — ее предварило выступление принца Гарри на утреннем подкасте Declassified, посвященном ветеранам войны. Судя по его словам, он никогда не переставал гордиться тем, что провел десять лет в британской армии:
«Когда меня спрашивают об этом периоде моей жизни, я обращаюсь к воспоминаниям, я рассказываю о том, что я помню и кого помню. Как в первый раз в нас стреляли — и с кем я был тогда. Первые жертвы, которых мы видели, — и те, кого мы спасли. И первая медицинская эвакуация, которую мы сопровождали в гонке на время... Однажды служил — всегда служишь. Несмотря ни на что.
Возможность носить форму, служить своей стране — одна из величайших почестей в жизни. Для меня форма — это символ чего-то гораздо большего, это символ нашей приверженности защите страны, а также наших ценностей. Эти ценности претворяются в жизнь через службу, а служба — это то, что происходит в тишине и хаосе. Это то, что происходит в темноте, когда люди не смотрят. Это то, что происходит на поле боя и за его пределами. Речь идет о выполнении нашего солдатского долга...
Я ношу мак, чтобы узнать всех, кто служил. Тех солдат, которых я знал, и тех, которых не знал. Солдат, которые были рядом со мной в Афганистане. Тех, чья жизнь изменилась навсегда, и тех, кто не вернулся домой. Я ношу его, чтобы отметить храбрость и решимость всех наших ветеранов и их близких, особенно членов нашей семьи Invictus. Это люди и моменты, которые я вспоминаю, когда отдаю честь, стою по стойке смирно и возлагаю венок к кенотафу...
День памяти для меня — это момент уважения и надежды. Уважение к тем, кто был до нас, и надежда на более безопасный мир. Акт воспоминания, дань их памяти — это акт чести. Именно так мы сохраняем наследие целых поколений и выражаем благодарность за жертвы, принесенные для того, чтобы мы могли жить той жизнью, которой живем сегодня. Даже когда мы не можем быть вместе — помним мы всегда вместе».
Тем не менее большинство королевских обозревателей — наверное, ожидаемо, — резко раскритиковали то, что герцоги Сассекские «имитировали» британскую торжественную церемонию на земле США и обнародовали специально сделанные по этому случаю фотографии.
Пирс Морган, Good Morning Britain:
— Боже мой, они превратили даже Воскресенье памяти в очередной трюк для саморекламы. У них совсем нет стыда? Просто возмутительно — рассматривать Воскресенье памяти как возможность для пиара и пытаться украсть заголовки у настоящих членов королевской семьи, выполняющих свой долг дома.
Дэн Вуттон, Sun:
— Как повезло, что здесь оказался фотограф, который запечатлел этот глубоко личный момент.
Ричард Палмер, Express:
— Раскол между дворцом и Гарри и Меган, вероятно, снова усилится. Зачем нужно было нанимать фотографа и рекламировать ваш «частный акт памяти»? После того как они покинули Британию, Гарри и Меган в основном занимались «мероприятиями», которые они пытались контролировать, после чего выпускали фотографии и пресс-релизы. Где американские СМИ на этих мероприятиях? Разве свободная пресса не является одной из западных ценностей, которые мы ценим и за которые боремся? Я не думаю, что Гарри и Меган столкнулись бы с критикой в СМИ, если бы они не наняли фотографа и просто сказали, что отметили этот день в частном порядке. Я не вижу требований публики и прессы узнать, как провел этот день принц Эндрю.
Омид Скоби, Harper’s Bazaar:
— Разве члены королевской семьи не предоставляли фотографии разных мероприятий в течение десятилетий? Черт возьми, некоторые члены королевской семьи заставляют своих сотрудников делать снимки на телефон для прессы. Тем не менее, это дань памяти ветеранам войны, и она заставляет некоторых людей кипеть от злости. Пора оглянуться на себя, я бы сказал.
Судя по последним сообщениям, ни пресс-служба Букингемского дворца, ни представители герцогов Сассекских никак не прокомментировали происходящее.