Вырывался стон раскаяния и муки. Слёзы душили. Что он сделал не так? Почему теперь один? Терзали мысли:
«Родная моя, где ты сейчас? Как мне жить? Зачем? Каждый день ты приходишь по-прежнему ко мне, не к нему, а ко мне. Я это вижу почти наяву. Я поворачиваю голову, ты стоишь рядом и смеёшься. Или садишься в кресло и просишь меня спеть тебе. Или ты вяжешь, а я молча смотрю на быстрое мелькание спиц и понимаю, что плыву на облаке счастья. Вот оно – рядом. Весь мир в одной тебе. Никого не хочу ни слышать, ни знать. Всё в тебе».
Задавая себе вопросы, понимал, что лукавит. Ответ на них не был для него тайной. Понимая свою вину, всё-таки легче притвориться. И он трусливо хватался за эту соломинку.
Однако память цепко хранила тот день, когда сам разрушил их счастье.
Как-то на улице к нему подошёл незнакомый парень. Не случайно, именно ждал.
- Я люблю Нику, - без предисловий ошарашил признанием. - Я долго искал такую девушку. Отойди в сторону, не вставай препятствием на нашем пути.
- А она?
- Она меня пока игнорирует. Всё о тебе. Всегда - к тебе.
- Хорошо, попробуй, - сказал то, за что винил потом себя всю жизнь. - Я постараюсь не вмешиваться.
Хоть и был уверен в высоких человеческих качествах любимой, но мелкая мыслишка проверить, раз случай сам предоставился, перевесила и вытолкнула это согласие.
Тогда ещё не знал, что за любовь надо бороться, а не раздаривать.
Когда через день увидел её родные глаза, в которых плескалось недоумение вместе с возмущением, понял, что Ника со своей тонкой душевной организацией и хорошо развитым шестым чувством без труда разгадала его подленькую затею. Услышав: «Это правда?», не был готов к честному ответу, виновато опустил голову. Она развернулась и ушла. Навсегда.
А он остался один и метался, как зверь в клетке: нервными шагами переходил из одной комнаты в другую, садился, тут же вскакивал, закуривал, сжимал сигарету в кулаке, с радостью ощущая ожёг. Днём немного отвлекался, а ночью образы и вставали. Измучившись, чувствовал, что не в силах больше вынести эти страдания. Но что же делать? Где выход? Как-то надо жить. Пытался убедить себя, что уже ничего не вернёшь, что те глаза никогда не вспыхнут любовью к нему. В душевных терзаниях медленно тянулись тяжёлые дни. Жить одному становилось невмоготу.
Решение созрело, пусть и ненормальное, дикое: «От кого мои муки? От неё. Я буду мстить им, всем подряд девушкам. Да, мстить за мою дурость, моё предательство. Чтобы плохо было не мне одному». Он один знал причину нежелания официально жениться на Нике. Любил, жизни не мыслил без неё, но с женитьбой тянул, медлил, выжидал. Теперь решил прокручивать тот же сценарий, что и с Никой, с другой, потом – с третьей. «Не могу я больше ходить по кругу и не чувствовать земли под ногами. Все девушки одинаковы. Уж хуже, чем сейчас, мне не будет. Вот и выход», - злой на весь мир, пинал ногами камни, разгуливая подолгу за городом.
А тут и случай представился, словно кто-то тихонько вёл за руку. На работе шёл по цеху с выражением затаённой тоски в глазах. Задумавшись, бесцельно поднял голову и увидел спускающуюся с высотного крана девушку. Заплутавший луч солнца проник сквозь высокие окна цеха и запутался в её золотых волосах. Она улыбнулась.
Что-то толкнуло его в сердце.
«Почему не эта, раз все одинаковы», - вкралась равнодушная, но спасительная мысль.
Подошёл, подал ей руку и, тоже улыбнувшись, спросил:
- Как зовут златовласку?
Девушка охотно ответила:
- Надя.
Конечно, Надя уже бегала за ним хвостиком после первой же недели знакомства. Умел он вскружить голову, играя блестящими глазами. Но вот завершить свой план у него не вышло: девушка объявила о беременности. «Не может быть, - убеждал себя. – Я не мог допустить никакой оплошности. Чёрт, вот же вляпался!»
Ранней весной тихо и мирно, без песен и плясок, они поженились.
«Может, и к лучшему, - вяло внушал себе. – Всё проходит, и мои муки улягутся. Я забуду Нику. Перестану тосковать, изводить себя».
Надежда сразу проявила деловую хватку. Надо исправить капающий кран на кухне? Не откладывая в долгий ящик, вызывала слесаря. Шторы заменить? Тут же покупала новую ткань и доставала из шкафа швейную машинку. Готово! Всё, чтобы порадовать мужа.
Возвращаясь домой с работы, слушал её долгие и радостные рассказы обо всех деталях прошедшего дня. Потом, помыв посуду, Надя усаживалась к телевизору. Он понимал, что, в общем-то, всё хорошо, но чего-то явно не хватало. Словно заноза в душе ворочалась, не давая спокойно принять семейную жизнь в таком механическом виде, когда все действия жены предсказуемы, когда нет загадки любимых глаз, лёгкой тайны, приятного ожидания невероятного и сказочного. Так было с Никой.
Как только закрывал глаза, ложась спать, перед ним появлялась она - нежная девушка с ранимым сердцем, ласковыми тонкими руками. Опускала свои пальчики ему на плечи, стоя со спины, когда сидел в кресле, наклонялась, и Анатолий чувствовал на шее лёгкие горячие поцелуи. Спиной различал упругую грудь. Ника смотрела на него так, что он забывался в каком-то необъяснимом состоянии полёта: приятного, трогающего душу.
Продолжение здесь