Боль - всем известное и понятное явление. Почти никто никогда не переспросит или уточнит что вы имели в виду под этим словом, потому что личный опыт подскажет. При этом когда вы начинаете изучать это явление, читать, что писали о боли другие, то не может не удивлять одна поразительная странность. Вместо того, чтобы обратить внимание на современные данные науки, люди продолжают считать боль - элементарным и простым сигналом. Однако сложнее, чем кажется.
Особенно прискорбно то, что и философы делают эту ошибку раз за разом. Им кажется, что боль - это сильное ощущение, которое впервые возникает в тот момент, когда мы сталкиваемся с миром. То есть мы так устроены, то острое или горячее воспринимается нашими рецепторами (ноцицепторами) как боль, которая тут же дает о себе знать мозгу (а он уже реагирует - например, давай команду отдернуть руку). Еще Декарт утверждал, что при травме боль выступает как односторонний сигнал в мозг, чья сила пропорциональна тяжести повреждения. Таким образом, многие мыслители указывали на то, что боль - это объективная реальность, которая ограничивает солипсизм (веру в несуществование других и реальности).
Как бы ни казалась эта картинка вполне реальной, это представление весьма наивно. Боль - не очевидный феномен (не все что нельзя игнорировать нужно считать реальным), скорее это интеракциональное явление - то, что возникает только как отношение двух объектов. С одной стороны тела как объекта (с которым я неразрывно связан) и другого объекта, который при определенных условиях создаёт боль. Но истоком боли является тело, а точнее что-то около полутора десятков уровней организации реактивности и рецептивности тела (нейроны трёх порядков, 10 уровней отдела мозга, неокортекс). Только во второй половине ХХ века ученые доказали, что мозг отнюдь не пассивен при обработке сигналов боли, скорее это именно он принимает решения на какие сигналы "открыть ворота", а какие подавить (а значит, даже в области боли есть своя система "научения").
У нас нет "прямой связи" мозга и каждого рецептора, у нас есть сложная сеть разных центров. И биохимическая поломка на любом уровне может как скрыть боль, так и создать ее там, где нет "объекта". Поэтому не всякая боль реальна (хотелось бы опираться на исследования, но я их не нашел, к тому же это зависит от человека - и все же процент нереальной боли может быть как минимальным, так и огромным). Более того, есть ведь и более сложные виды боли, помимо "простой" ноцицепторной: хронические боли, иррадирующие боли, психогенные боли, фантомные боли и др.
Еще больше проблем и вопросов вызывает объяснение самой способности к боли. Обычно считается, что это полезное приспособление, возникшее у нас в ходе эволюции из простых форм нервной системы. Причем, акцент делается на том, что система боли - это страж нашего здоровья, который через поощрения и наказания учит организм заботе о себе и адаптации к среде. Поэтому в греческом и латыни слова боль (пойне, poena) взяты из юридического словаря: они значат штраф и наказание (в русском есть аналог - "пеня", "пенять"). И все-таки в такой логике объяснения боль представляется разумным и целенаправленным средством, которое только помогает.
В этом месте почему-то никто не задает очевидный вопрос: зачем существует субъективное переживание боли? Ведь по сути это дубликат автоматизма (рука могла бы отдернуться сама, без чувства боли). Наиболее внятная версия, подтверждаемая исследованиями: боль нужна чтобы запоминать ситуации, дабы затем прогнозировать и избегать источники повреждения или провоцировать агрессивную готовность к борьбе за жизнь. Аффективно-эмоциональный аспект болевого стимула действительно обрабатывается в отделах мозга (например, гиппокамп) тесно связанных с памятью, когницией и обучением. Однако даже в этом случае остается несколько вопросов:
1. Почему в мозгу нет явного механизма редукции боли после научения? Я понимаю, что есть простой ответ. Природе вообще пофиг на то, что ты там чувствуешь. И все же есть сомнения в том, что нынешняя система - более эффективна, в т.ч. в плане адаптации. Учитывая экономность природы, было бы логично предположить появление механизма редукции боли, просто чтобы не тратить впустую все те вещества, что используются для нейромедиации. На деле же боль регулируется второй сложной системой - эндогенными опиатами, серотонинэргическим и катехоламинэргическим механизмами. Ну то есть решение уже не очень похоже на здравое: вместо отключения боли, изобрести внутреннюю нарколабораторию, чтобы снижать боль.
2. Что мешает мозгу учиться посредством других эмоций - например, сильного удивления (вместо боли) при отдернутой руке, стимулирующего к исследованию и запоминанию? В сущности боль - в подавляющем большинстве случаев не "сторожевой пес здоровья" (как говорили греки), а дестабилизатор состояния. Если задача боли научить избеганию или встречной реакции, то делает она это в основном так - "сломаю тебе руку, а теперь учись плавать".
3. Как так вышло, что огромный массив болевых стимулов, возможных в организме, ведет к недееспособности или даже смерти? Болевой шок с летальным исходом может вызвать практически любая часть тела (от почки или кишечника до зуба или воспалившегося фолликула). Эректильная фаза шока очень часто мешает человеку начать действовать в правильном направлении, а при торпидной фазе - он вообще не способен действовать. Я уж не говорю о совершенно "гениальном" решении при потере крови: стимулируемый болью впрыск гормонов, вызывающих вместе с обезболивающим эффектом спазм сосудов (уменьшение кровопотери с бонусом в виде кислородного голодания важнейших органов) и падение артериального давления.
Вся эта система поражает своей топорностью: представьте, что вы создали сигнализацию (на разного рода опасности), правда, от ее звуков кровища идет из ушей и глаз, но вы вместо того, чтобы ее усовершенствовать или отбросить, придумываете как бороться с последствиями - особые беруши и очки (которые и работают не всегда и надо еще успеть их надеть).
Более того, механизм боли легко проецируется с физических травм на другие проблемы, например, существует социальная (сепарационная) боль. Вроде бы логично, что человек изолированный от других должен больше бояться ухудшения своего состояния, но с другой стороны - логика здесь странная. Ведь как я уже выше неоднократно заметил, боль не только учит, но и вообще-то мешает учиться и адаптироваться (и сильно). То есть по такой логике: если я нечаянно порвал важные социальные связи - мне стоило бы вымереть, не оставив потомства, дабы землю наследовали кроткие и гиперсоциальные. Ну да, только в случае такой направленной селекции в течении тысяч лет асоциальные действия людей должны бы нас чертовски удивлять (но нет).
Другой яркий пример - хроническая боль. Очень часто именно при хронической боли (например, от регулярного защемления нерва) происходит занятное "переучивание": боль распознается все быстрее, становится сильнее, а зона боли расширяется (при этом реально: сигнал все время один и тот же). Собственно телесные карты мозга - важный фактор в восприятии боли. Например, если одну и ту же острую боль слева вы воспринимаете как "боль в сердце", то субъективное ощущение будет более болезненным, чем при версии "межреберная невралгия".
Наконец, стоит понимать, что наши воспитание и психология - важный фактор в субъективной окрашенности боли. Боль – весьма проблематичный знак, к конечному истоку которого ни у кого нет прямого доступа. На первый взгляд боль (как и множество других симптомов) дана феноменологически ясно, и проблема лишь в том, чтобы точно передать ее другому (врачу) - посредством языка (слов, жестов, мимики), который искажает. Но это неверно, ведь в сущности, и пациент, и врач – оба находятся в двоякой обусловленности опыта: и субъективно-психологической, и культурно-языковой. Пациент может довольно субъективно окрашенно переживать разные виды боли, равно как и врач не может полностью устранить свою субъективность при наблюдении внешних проявлений пациента. Также на способ выражения/чтения и мышления боли или любых других симптоматических изменений влияют культурный опыт, актуальный вокабуляр, образование (особенно у врача). Получается, что врач и пациент общими усилиями (а иногда, увы, мешая друг другу) пытаются продвинуться в выявлении подлинного события тела, к которому имеют всегда уже опосредованный доступ.
Таким образом, в области изучения и понимания боли мы все еще на стадии каменного века. Мы мало, что знаем о ней - хоть в науке, хоть в практиках лечения, хоть в философии. Но, благодаря, новым подходам (в медицине - ПНИ, нейропластичность, в психоанализе - современная теория симптома) все-таки начинают появляться правильные вопросы, а значит и возможность что-то понять и изменить.