Лишь на секунду я пришла в себя.
Вокруг были какие то женщины. С забинтованными руками и головой. Они о чем-то громко разговаривали.
Я лежала, как бревно. Голова болела. Шум и разговоры действовали мене на нервы. И я стала сильно стонать.
Мою кровать на колесах кто-то взял. И меня куда-то повезли по длинному темному коридору. Мне было все равно, куда меня везут.
Потом привезли в палату. Там никого не было. Было тихо и темно и я, успокоившись, уснула.
Проснулась я только на другое утро. Я понимала, что в больнице.
А что произошло? Не помнила. Голова была тяжелая. А тело я не чувствовала.
Я решила произвести инвентаризацию того, что у меня есть.
Пошевелила правой рукой, нормально. Пошевелила левой, нормально. Пошевелила левой ногой, нормально. Правая нога была в гипсе от стопы до бедра. И, подвешена, куда-то вверх на вытяжку.
Пошевелила я и спину, позвоночник, вроде в норме. А вот головы поднять не смогла. Голова была тяжелая.
Потом пришли какие-то люди в милицейской форме. Совали мне какие-то бумаги на подпись. Я все подписывала, чтобы меня оставили в покое. Но, что было удивительно, трудно было вспомнить свою подпись. И когда, я ее ставила, она светилась зеленым фосфором. Это были результаты сотрясения.
Я впервые ни о чем не думала. И не волновалась. Были только палата и я.
Ни о доме, ни о муже, ни о собаке, ни о кошках, ни о чем вообще. Я не думала. Полный покой и тишина.
И я только тогда поняла смысл жизни. Если хочешь жить , то ни на что не реагируй. Пусть все идет, как идет.
В первый же день ко мне пришла медсестра и потребовала 1,5 тыс. Сум. На ежедневные обеды.
Денег у нас на то время вообще не было. Пенсию еще не принесли. А мужу моему, как всегда давали зарплату с опозданием на полгода.
И если бы я не выжила, то на тот момент и хоронить то было не на что. Попала бы я в общую могилу.
Но кашу мне принесли.
Кое-как, подняв голову, я села на кровать. Голова сильно кружилась.
Кашу я съела и тут же уснула.
Мне делали какие-то уколы капельницы.
Мне было все равно.
Но на завтрак, обед и ужин. Меня громко будили. Я открывала глаза. Все, скушав, что давали. Опять засыпала. И надо признаться, я очень щепетильно отношусь к еде. Все приготовленное было очень вкусным.
Первые ночи я почти не спала. В больнице все время было шумно. В травматологию привозили ежедневно около десяти больных.
Детей, стариков и молодых сбитых машиной. Я такая была не одна.
Каждую ночь я старалась вытащить свою ногу из железного, приспособления и все время хотела куда-то бежать.
И однажды, я ее вытащила, и, свесив ноги с кровати решила куда-то идти. Но потом разум мой спросил. Что я делаю? И куда собралась? И подумав. Я ногу обратно поставила на вытяжку и легла в кровать.
У меня всегда были какие-то люди не знакомые. Женщины. Мужчины. Ребята и дети. Я их не знала и просто смотрела на них как на мебель.
Где-то в подсознании стало что-то всплывать.
Первое о чем я подумала. Почему нет рядом со мной Снежаны?
И раз ее нет и ничего мне не говорят. Значит, она погибла. Так я решила своим больным умом.
И тихо по ночам плакала. Не понимая, как я буду об этом говорить с ее бабулей.
Когда вечером пришел муж. Я набралась силы. И спросила. Где Снежана? Почему ее нет со мной?
Мой муж тугодум. Он все делает и говорит. После небольшой паузы. Сначала это меня раздражало. Но потом по телевизору сказали, что это нормально. У таких людей мозг работает быстрее, а речь потом.
И в данном случае выдержав паузу. Он спокойно сказал: Ты же не дошла до детского сада, и она в детсаду.
Я не поверила. И вечером все равно плакала.
Но он пришел вечером и принес Снежану.
Снежана меня не узнала. Посмотрев на меня она сильно закричала от страха. Лишь потом я поняла почему, когда пришла домой.
У меня все лицо было один черный синяк. После удара головой и лицом об асфальт.
Мед персонал всегда требовал от меня шприцы и системы. Бинты и лекарства. Что, я запоминала, передавала вечером мужу.
Муж с работы каждый день приходил в больницу. Ходил пешком от метро до больницы, и от больницы домой. Путь не близкий, но для спортсмена приемлемый. И экономия существенная.
Меня всю искололи, как бревно. Вены были черные. Мед персонал местная молодежь. И все остальное такое же сине -черное.
Потом, чуть придя в себя, я отказалась от их услуг. Под предлогом схода синяков.
Я все время лежала прямо и не могла повернуться на бок.
Проблемы с туалетом были мучением. Всего одна утка на весь этаж. Я попросила мужа принести, свою утку. Наследство от деда. И при этом ничего не получалось. А если и получалось, то вылить было некуда и не кому. Я лежала на мокром матрасе. Уже пошли пролежни. А менять матрас никто не хотел
Помог большой опыт ухода за дедом.
Дед неоднократно лежал в больнице. И ухаживала за ним я.
А если ему был нужен медперсонал. То он стучал уткой о железную кровать и кричал во весь рот.
Такого они не выдерживали и прибегали сразу.
Вот и я кричала, Гуля, нянька. И они неизвестно откуда приходили.
Гуля приходила чаще всего. Да и она, по, моему вообще не выходила из больницы. Дежурила круглосуточно.
Со стулом ничего не получалось. Хотя я ничего кроме больничной пищи не ела. Держать в себе долго отходы нельзя, можно получить разрыв кишечника и перитонит.
И я как могла его очищала. Стараясь не пачкать постельное белье. А вот убирать никто не хотел.
Одна медсестра: Гала пришла и на меня наорала. Пришлось ее матом послать. И больше она не приходила.
Гуля, меня во всем спасала.
Когда у меня был юбилей. То я сказала: что счастливо прожила жизнь. И что меня бог миловал от больницы. И что я ни разу не лежала в больнице.
И надо же было испытать, уйдя на пенсию всю прелесть больничного существования.
Чтобы в ней выжить, в больнице, необходимо, прежде всего: здоровье, сила характера и смелость.
© Copyright: Феникс55, 2009
Свидетельство о публикации №209032100125