Какую ошибку Николая II повторяет Путин.
Сто лет назад в России тоже был режим, который очень боялся революции. Накануне пышно отмечавшегося 300-летия династии Романовых были закрыты десятки газет, немало редакторов оказались в судах, а кое-кого даже выслали из страны. Публичные призывы к изменению монархического строя, карались не по статье о клевете, а гораздо более суровыми законами Российской Империи.
Полицейские власти руководствовались тезисом Николая II: «Раз газеты толкают на революцию, следовало бы их прямо закрывать. Нельзя законными мерами бороться с анархиею. Правительство обязано спасти народ от вливаемого в него яда, а не сидеть только на законе».
Во времена Николая II «Правительственный вестник» и «Сенатские ведомости» кажутся венцом творения, а журналистика воспринимается как лояльная обслуга. И так же, как и сейчас, монархии нужны были яростные, пусть и не слишком бескорыстные защитники.
В чем же реальный вклад блистательных консервативных умов в развитие России? Вот, к примеру, обер-прокурор Синода Константин Победоносцев, воспитал недалекого наследника престола в твердой вере в божественное предназначение, в незыблемость институтов монархии и совершенство самодержавия. Предрекал, что «продление существующего строя зависит от возможности поддерживать страну в замороженном состоянии. Малейшее теплое дуновение весны, и все рухнет».
Охранители во всем винили развращенных Западом террористов и гимназистов, студентов и инородцев.
В общем, «Болотную площадь». Чаще им виделась тогда, правда, не рука Северо-Американских Соединенных Штатов, а неизменная «англичанка», и обычная «мировая закулиса». Расходясь в деталях, адепты системы выступали за сохранение самодержавной государственности, против политической модернизации, за православие, народность и самобытность.
Воспитанные лояльными престолу публицистами тогдашние «нашисты» в погромном раже били крамольников. Убили двух депутатов Думы и даже попытались взорвать Сергея Витте, засунув бомбу в каминную трубу. Мстили бывшему премьеру за спасший режим Манифест 17 октября 1905 года и за одобренный им, но, к несчастью, не реализованный план земельной реформы с отчуждением части земли у помещиков в пользу малоземельных крестьян. Даже эффективный монархист Петр Столыпин, отправивший на каторгу и в ссылку десятки тысяч несогласных, радикальным ретроградам казался врагом престола за союз с октябристами и покушение на общину в деревне.
Считается, что царский режим был способен к медленной эволюции, и если бы не Первая мировая война, то «красное колесо» не покатилось бы в 1917 году по России. Шанс был, но напомню, что для первой революции хватило даже не разгрома, а лишь стабильного неуспеха в локальной Русско-японской войне, шедшей на фоне вялотекущего мирового экономического кризиса 1900-1906 годов. А новый конфликт на Балканах при склонности режима ввязываться в патриотические авантюры был почти неизбежен.
Как рухнула стабилизация 1910-х годов в России, хорошо известно. Уже летом 1914 года империю под нажимом либералов и их союзников из московской купеческой группы трясло. Патриотической консолидации хватило на три года, а в марте 1917 года, как писал Василий Розанов, старая Россия «слиняла»… Адепты самодержавия попрятались, на фронтах борьбы с большевизмом их не было видно.
Вспомним, что и казавшийся незыблемым СССР подкосили к 1985 году не диссиденты, а непомерные расходы на Афганскую войну и гонку вооружений, которые воспевал Александр Проханов. Крах начался, когда пик государственных расходов сошелся с падением мировых сырьевых цен. Платить по выданным народу векселям оказалось нечем. Отсюда метания Михаила Горбачева в попытках вырваться из не им выстроенной ловушки. На полноценные реформы не хватило времени, а последний шанс избежать краха у системы отняли науськанные Сергеем Кургиняном заговорщики — гэкачеписты…
Сегодня путинская Россия снова имеет завышенные геополитические амбиции, взрывной рост военных и полицейских расходов и бюджет, где «дебет сходится с кредитом» только благодаря достигшему пика экспорту подорожавшего сырья. Вялотекущий мировой экономический кризис является фактом. При этом модернизационные потуги более дальновидных политиков, видящих себя в роли Сергея Витте, блокируются силами, чьими защитниками выступают в прессе современные Марковы, Пуришкевичи и Тихомировы.
Власти непублично оказывают давление на владельцев СМИ, чтобы они сами вычищали неудобных «писателей» или закрывали издания. При этом нельзя отказать Владимиру Путину в определенной последовательности.
В Кремле по-марксистски верят, что пресса должна служить «хозяину», а бюджет считают не деньгами всех налогоплательщиков, а своим кошельком.
Проблемы в первую очередь возникают у тех критиков режима, которые опосредованно пользуются государственными деньгами.
В начале XX века государство пыталось противостоять обществу на газетно-журнальном рынке с помощью казенной прессы и субсидий союзникам из правых партий. Поле зачищали, закрывая крамольные газеты через суд и репрессируя редакторов. Сегодня репрессии точечные. Мы видим расчетливые попытки создать мощную пиар-завесу, сочетающую государственную монополию на телевизионном рынке и управляемую со Старой площади массовую прессу. Лояльные власти самоцензурируемые медиапроекты должны оплачиваться уже не из фондов МВД и Департамента полиции, а со счетов близких Кремлю бизнесменов.Правда, раздражение, расползающееся по пока неподконтрольной государству сети, ровно так, как 100 лет назад оно шло от двери к двери, не лечится неустанными, но все менее эффективными трудами коллег Грингмута и Маркова. Внутреннее напряжение имеет в современной России вполне объективные причины и в ближайшее время отнюдь не рассосется.