До Новосибирска оставалась одна ночь. Понимание, что через девять часов придётся прощаться – не радовало ни Назара, ни Настю. Они всячески старались отгонять эту мысль, но время действовало явно против них. Финальным аккордом к этой невесёлой перспективе явилась совместная ночь, которая по всем канонам гражданского кодекса не сулила ничего того, что так и не было озвучено, но было неоднократно обдуманно. Назар и Настя оба были людьми слова, чести и достоинства. К моменту как в купе стемнело, они уже оба прекрасно чувствовали сильнейшую привязанность друг к другу, но свободна была только Настя, а о разрушении семьи Назара или даже о его возможном проступке на почве чувств из-за одной короткой встречи речи не было и не могло быть. Это понимали оба пассажира лежащих на одной стороне, только на разных полках, один над другим. Они так долго лежали с открытыми глазами, каждый думая о своём, но, по сути, об одном и том же.
- Спишь? – первой не выдержала Настя, тихонько, осторожно и неуверенно шепнув в пустоту.
- Да где там.
Протянулось несколько вековых минут томительного молчания.
- Я... – начала, было, она, но тут же оборвала мысль.
Вновь потянулись долгие молчаливые минуты.
- Насть, я...
- Не надо, – перебила она.
Купе вновь окутала молчаливая тишина, всё отчётливей отбивающая ритм колёс. Назар не мог не думать о Насте, слишком уж гладко и плотно шло их общение эти двое суток. И вроде бы за рамки приличия разговор не выходил, но как удержать рамки приличия чувствам, ведь они не спрашивают разрешения. Разумеется, он не собирался махнуть на всё рукой, спустится со своего лежака к Насте, чтобы разом сублимировать все накопленные переживания и томления в физиологический контакт, имеющий вполне понятные очертания. Но и не думать он о ней не мог. Дома его ждала семья. Дочь, любящая жена, которую и он, кстати, любит и ни за что не предаст...
- Любопытную партию играет жизнь. Только не понятно, зачем ей эта партия, ведь она обречена на провал. Знать, игроки не ставят цель выиграть, важна сама игра... – рассуждал про себя Назар.
Он в первый раз за эту ночь сомкнул веки, но от этого образ Насти только ещё чётче и красочней встал перед глазами. Вдобавок ко всему, прозвучал уже ставший родным её тихий робкий голос:
- Спишь?
Назар открыл глаза, но не отвечал какое-то время, пытаясь разобраться - почудилось ему это или же, в самом деле, ему был задан вопрос. Он ни нашёл ничего лучше, как перегнуться вниз с лежака и посмотреть - не спит ли Настя. Когда он перегнулся через край верхней полки, то под собой увидел два янтарных отблеска, которые мелькнули на мгновение, отражая свет дорожного фонаря. Чтобы не выглядеть глупо, Назар попытался реабилитироваться, протянул руку к столику и взялся за бутыль минеральной воды, как будто за ней и собирался, закрепив сей жест словами:
- Жарко что-то.
Он уже откинулся обратно на тахту, как вдруг почувствовал, что рука его с минералкой не поднимается вверх под воздействием некой силы. Кто-то словно тянул бутылку в обратную сторону.
Поворот был неожиданным и Назар не сразу сообразил, что к чему, а когда через несколько секунд до него дошло что за источник тормозит его бесхитростное движение, то почувствовал, как Настя взяла второй рукой бутыль повыше и прикоснулась к пальцам его правой руки...
В этот момент, Назар вспомнил строки песни: «Не бывает нежности сильней, чем прикосновение руки...». Только сейчас он в полной мере прочувствовал эти строки на себе. Как нелепо было сейчас чувствовать себя четырнадцатилетним подростком, только-только познавшим, что такое противоположный пол. И судя по нежнейшим прикосновениям Настиных пальцев – она чувствовала то же самое. Её руки оплели бутылку минеральной воды вместе с пальцами Назара, хватка которых стала ослабевать. Вот уже бутылка стоит на столе, а пальцы Насти ласкают пальцы Назара. Кто бы мог подумать, что можно быть скромным и нерешительным даже в таком, казалось бы, незначительном жесте, как движение пальца. Однако, сейчас, в эти секунды, каждое необдуманное шевеление всего одной фаланги значило многое. Он и не отторгал её рук, но и не терял рассудок от этих прикосновений. Они молчали, но в купе явно бушевал незримый уху диалог. Это был не разговор, это были не ласки и даже не секс в каком бы то ни было проявлении. Это было что-то за гранью...
***
Утро пассажиры томящего купе встретили на разных полках, как бы к этому не принуждали обстоятельства, так нередко сводящие в жизни воедино плоть. Под утро Назар всё-таки заснул, Настя же не смогла взять верх над чувствами и уйти в забытьё. Так и ворочалась с боку на бок до утра, что было написано на её лице, по которому явно успели пробежать несколько слезинок.
Поезд прибывал в Новосибирск рано утром, и под звуки будильника оба страдальца спешно стали покидать свои места. Держались на дистанции, немного с холодком, дабы не спровоцировать друг друга, лишь поприветствовав взаимным «доброе утро». Скрутив матрасы и сложив одеяла, они молча принялись за завтрак, намеренно не глядя друг на друга. В таком напряжении прошёл час, а когда показался перрон вокзала, коридор стал быстро наполняться людьми, готовящимися к выходу. К их рядам так же молча присоединились Назар и Настя. Они лишь один раз посмотрели друг другу в глаза, когда уже спустили вещи с поезда и отошли в сторонку, чтобы не мешать другим. Понимали оба, что нужно как-то попрощаться, но как, и нужно ли вообще...
Взоры их не дали больше ни о чём думать. Они просто встретились прощальным взглядом, самым ценным, самым сильным и притягательным взглядом за все эти три дня, проведённые вместе в одном купе. Стоит ли говорить о том, что читалось в их глазах...
- Прощай, – тихонько сказала Настя, опустив, наконец, взгляд на асфальт.
- Спасибо тебе за всё, Настя. Этой ночи я не забуду, как и этих трёх дней...
Больше они уже ничего друг другу не сказали, постояли с минуту, потоптались на месте и, взяв свои чемоданы, разошлись в разные стороны...
официальный сайт автора http://lakutin-n.ru/
Почта автора:Lakutin200@mail.ru
Страница VK https://vk.com/avtor_nikolay_lakutin