«Двое детей наших дальних родственников остались сиротами. Они были обречены на жизнь в детдоме в Украине. Что делать?»
Сотрудники украинской опеки отказывались оформлять детей для переезда в Россию, а врачи пугали диагнозами. Но в поезд из города Сумы до родного Великого Новгорода Наталья вошла с семилетней Таей и годовалым Русланом. Дома ее ждал муж и четверо детей.
Что было дальше? Об этом Наталья рассказывает фонду «Измени одну жизнь».
У Бога были свои планы
«2012 год, март. Мне 29, и у меня 4 детей: Даня (7 лет), Илья (6), Алина (3) и Гриша (2). Я не сижу дома, у меня небольшой бизнес в грузоперевозках. Жизнь налажена, денег хватает, я вошла в форму после родов и довольна собой.
Мысли: «Я красива и молода, и уже 4 детей! На этом и остановимся! Дальше буду развиваться и заниматься собой!». Но у Бога были на мой счет другие планы, и своими я Его явно посмешила».
Внезапно звонок из Украины: от рака груди умерла дальняя родственница, а через несколько дней скончался ее муж. В деревне, в Сумской области, остались двое детей: семилетняя Таисия и годовалый Руслан.
Мама детей узнала про рак груди, будучи беременна Русланом. После родов лежала дома почти год. Ее муж страдал алкоголизмом.
Все хозяйство, а также забота о новорожденном брате легли на шестилетнюю девочку. За два месяца до рождения Руслана Тая пошла в школу, ей было 6,5 лет.
После уроков первоклассница приходила домой, варила суп, кормила и переодевала малыша, стирала, как могла занималась хозяйством в деревенском доме. Родители особого участия не принимали. Каждый из них страдал по-своему.
Сначала мы подумали, что родственники в Украине, которые нам позвонили, сами возьмут детей на воспитание, но они ответили: «Нас бы кто усыновил…»
Телефонный разговор закончился, а внутренняя борьба только началась. С родителями ребят мы не общались, так как они приходились нам очень дальней родней и жили в другой стране. Их детей мы никогда не видели.
Круглый стол и внутренний диалог
Я – за помощь и волонтерство, сама занимаюсь этим с 16 лет: детдома, дома престарелых, детский тубдиспансер и т.д. Даже наличие четверых детей меня не останавливало, и я то и дело присоединялась к какому-то благотворительному проекту.
Видела эти глаза в детских домах, чувствовала, как цепляются за меня крохотные ручки. Но я была абсолютно далека от мысли взять детей из системы домой.
Нам было понятно, что дети обречены на жизнь в украинском детдоме. Внутренняя борьба продолжалась два дня: разговоры с мужем, друзьями, мамой, круглый стол с детьми. Ничто из этого, однако, не сравнится с внутренними диалогами с самой собой.
Пусть у каждого ребенка появится семья и дом!
Я тогда подумала: у нас есть большая квартира, финансовое положение стабильное, и осознала: если не я, то никто.
Муж меня поддержал, но предупредил, что основная нагрузка ляжет на меня, как на маму. После этого мы пошли в опеку.
Детей хотели оформить в детдом
Когда я оформляла опекунство, я не знала кого я беру, так как с детьми я не общалась. Например, что у них со здоровьем?.. Но при этом я была уверена, что должна им помочь, и благодаря этому шла вперед.
И вдруг – шок. Украинская опека в Сумах отказалась заниматься оформлением детей, мотивировав это следующим образом: «Передачей детей другому государству мы раньше не занимались и разбираться в этом не хотим.
Нам легче их оформить в украинский детский дом. До свиданья».
Здесь у меня могло бы появиться отличное оправдание: «Я ничего не могу поделать, все против меня, не судьба, все что ни делается – к лучшему».
Но такой поворот еще сильнее утвердил меня в моем решении. Я решила дойти до самой верхушки власти и написала Павлу Астахову, тогда он был уполномоченным при президенте РФ по правам ребенка. Российская опека поддержала нас.
К счастью и моей гордости, российская опека не осталась равнодушной. Мне предложили дерзкий вариант: по оригиналам свидетельств о рождении и смерти официально назначить меня опекуном, как будто дети уже в России. Старшая сестра детей выслала документы, бумаги подготовили.
Около месяца я проходила врачей, собеседования с психологом, мы с мужем предоставляли справки о доходах, показывали свою квартиру, пришлось закончить ШПР по ускоренной программе.
«Девочка звезд с неба не хватает»
Назначив встречу с со старшей сестрой Таи и Руслана, я поехала на Украину на поезде. Муж остался дома с детьми.
Через 1,5 суток я приехала в Сумы. Переночевав у пожилой родственницы, бабушки Таи и Руслана, утром я поехала на такси в деревню, 75 км от Сум, где раньше дети жили.
Цель – встретиться со старшей сестрой детей, Татьяной, которая взять их на воспитание отказалась, но обещала немножко рассказать мне, что к чему, и показать школу. Там нужно было забрать документы второклассницы Таи.
Мы въехали в деревню, и я позвонила Татьяне. Трубку она взяла не сразу, а когда ответила, сообщила, что у нее много дел, на встречу она не придет.
Местные жители показали, где школа. Учительница Таи, отдавая документы, попыталась отговорить меня от опеки. «Девочка звезд с неба не хватает», — таков был ее вердикт.
Интересно, какие звезды может хватать ребенок, на чьих плечах первый и второй класс были умирающая мать, крошечный брат и деревенское хозяйство?
Таксист ждал у школьного крыльца. Поехали обратно в Сумы. В больнице, где больше месяца находились дети «на передержке», был обед. Я показала документы, назвала имена детей и меня проводили в столовую.
Десятки детей разного возраста сидели за столами и обедали. «А где они? Можете показать?» — мой вопрос поставил санитарку в тупик. Я даже не представляла, как они выглядят.
«Зачем вы их берете?»
В углу столовой сидела Тая, очень худая, хрупкая девочка со светлыми волосами. Она заботливо кормила Руслана, которому еще не было полутора лет.
Я пошла поговорить с лечащим врачом. «У детей слабое здоровье. Зачем вы их берете? Воспитывайте своих 4 детей спокойно. Вы с ними намучаетесь, гарантирую как врач». Снова попытки отговорить, я к ним уже привыкла.
После обеда я забрала детей, и мы поехали по магазинам. Я не знала их размер, поэтому заранее ничего не приготовила. Из одежды пришлось купить абсолютно все.
Вечером, когда мы приехали к бабушке детей переночевать перед поездом, она сказала: «Дети, теперь тетя Наташа – ваша мама. Называйте ее так и всегда будьте ей благодарны». Утром в 6 часов мы уже сидели в поезде и ждали отправления в новую жизнь.
1 мая 2012 года я появилась на пороге дома с двумя детьми. Тая и Руслан были шокированы нашей 170-метровой квартирой, чистотой, дружелюбием наших детей, которые были искренне им рады.
В таких условиях они никогда не жили. Дети были очень худые, ели все и в огромных количествах. Так продолжалось примерно полгода.
Первое время вместе. Первые проблемы, первые решения
Руслан ни на шаг не отходил от Таи, она была его единственным самым близким человеком. Скоро он точно так же переключился на меня, и никуда от себя не отпускал.
Первые несколько месяцев Тая постоянно рвалась прибираться, подметать, чистить, мыть, готовить. Оно и понятно, последние полтора года деревенский дом и быт были полностью на ней. Пришлось объяснять, что для наших детей главное не работа, а учеба. Работа детей – хорошо учиться.
Тая ни слова не говорила по-русски. Она почти окончила второй класс деревенской школы, и, разумеется, на украинском.
Сразу после приезда, девочку приняли в гимназию в один класс с моим старшим сыном-первоклассником, и она доучилась май вместе с ним.
Нам невероятно повезло с учительницей, которая всегда была добра и проявила массу терпения по отношению к своей новой, непростой ученице. Наконец-то в жизни девочки появился педагог, поверивший в нее!
Помимо всего прочего, мы плотно занялись здоровьем детей. Например, Тае пришлось вылечить абсолютно все зубы. Руслан, когда плакал, начинал синеть, задыхаться и падать в обморок.
Главный детский невролог Новгородской области сказал: «Я не знаю, что с ним, возможно эпилепсия, но даю вам 98%-ю гарантию, что мальчик станет инвалидом по голове. Зачем вы его только взяли?»
Пусть исчезнут все стереотипы о детях-сиротах, пусть у ребят будут заботливые родители!
Я не знала, что нас ждет, чем помочь Руслану. Просто начала давать ему витамины, как и своим детям. Примерно через полгода приступы Руслана полностью прекратились.
Оказалось, у малыша был рахит, и приступы были связаны с дефицитом витамина D. В полную норму дети пришли через год. Сейчас, спустя почти 8 лет (Тае уже 15, Руслану 9), все было не так, как я себе представляла.
Но как банально бы это не звучало, я не мыслю свою жизнь без них теперь.
Текст: Марина Глазкова, специально для фонда «Измени одну жизнь».
Фото: из семейного архива героев публикации.