Начало можно прочитать здесь: часть 1 и часть 2.
Ветер метался, выл, бил в лицо, толкал в плечи. Но мужчина, прорываясь через стихию и поминутно останавливаясь, всё же продолжал движение вперёд. Он крепко придерживал шляпу, а самым удивительным было то, что она будто приросла к голове, и никто не смог бы её сорвать.
Человек, возможно, и сам был близок к тому, чтобы избавиться от шляпы, но страх непонятного рода тянулся липкими пальцами к полям головного убора, а, вернее, к обладателю диковинной старинной вещи...
1857 год. Андалусия, провинция Кордова
Шляпных дел мастер, сеньор Кармона, последние несколько дней чувствовал себя превосходно. Он впервые за много месяцев получил хороший заказ и купил прекрасные материалы для его исполнения. У него была крыша над головой, и появился подмастерье, пусть и неумелый пока, но смышлёный и старательный.
Старик даже почти не волновался, что квартирная хозяйка, Донья Кэмила, прознает о новом жильце комнаты. Её супруг был, так сказать, в отъезде. Этот добропорядочный сеньор имел свои некоторые… особенности. Появлялся он в доме большей частью исключительно для того, чтобы проверить, исправно ли вносят плату жильцы, произвести необходимую починку, если что вдруг сломалось, да осчастливить супругу ожиданием младенца. Коих, впрочем, по мнению соседей, у Доньи Кэмилы и её мужа имелось более чем достаточно. Но дети – это ведь такая радость!.. Так полагал хозяин дома. Правда, шум, плач и беготня ребятни его сильно утомляли. Посему он долго не задерживался, а вновь отбывал в «свободное плавание».
Сеньор Кармона и решил-таки – никто не обратит внимания на то, что одним мальцом стало больше во дворе. Что ж, вероятно, он был не далёк от истины. Тем более, одному ему справиться с работой было бы затруднительно.
Годы нелёгкого труда, коим было изготовление шляп, сделали своё дело. В прежние времена приходилось выделывать шкурки заячьего и кроличьего меха, вычесывая их щёткой, предварительно окунув ту в раствор с частицами ртути, – так шляпники добивались переплетения ворсинок, изготовляя войлок, или качественный фетр. Пары ртути проникали в организмы мастеров, нанося тем значительный вред.
Вот и Дон Мануэль был давно слаб здоровьем, рукам не хватало прежней твёрдости, к тому же он часто кашлял. Да и зрение его подводило – иногда перед глазами повисала пелена, и требовалось время, пока она рассосётся. Теперь же подобранный на рынке мальчик Марко лет семи – восьми, помогал ему в работе.
Старик сам прошествовал в хозяйскую кухню, стараясь держать горделивую походку, и принёс две чашки шоколада с несколькими тонкими ломтиками хлеба – себе и своему подмастерью. Утро было славным. Впрочем, в Испании по-другому и не бывает. Небо в высоком окне уже сверкало синевой, а солнце пускало длинные лучи, которые проникали даже в маленькую каморку шляпника. Так что сейчас можно было обойтись и без лампы.
После завтрака мальчонка отнёс посуду, вымел крошки в комнате. А мастер тем временем разложил инструменты, достал мотки войлока и болванку. Ему нельзя ошибиться, этот заказ должен стать его звёздным часом. Сеньор Кармона не только не может уронить свою репутацию, но обязан оставить свою фамилию в шляпном искусстве! Именно с такими мыслями он взялся за работу.
Старик как следует рассмотрел деревянную заготовку, которую накануне принёс ему знакомый болванщик, и удовлетворённо поцокал языком – выпилена она на славу, не зря он щедро оплатил труды. Старый приятель уловил его замысел, исполнив в точности, да ещё с каким мастерством!
– Дон Мануэль, а сейчас Ваша милость что делать станет? – Марко было и вправду очень любопытно, как податливый кусок войлока превратится в красивую и крепкую шляпу. Он слушал сеньора-шляпника с большим вниманием и уже кое-что узнал о фасонах и материалах. Пока мастер доверил ему плести из соломки небольшой фрагмент – вдруг какая сеньорита закажет головной убор от солнца.
Почтенный сеньор улыбнулся в пышные усы – наконец-то у него появился ученик и помощник, и он уже не чувствует себя таким одиноким. Руки истосковались по работе и будто сами собой ловко сворачивали колпак из войлока, fieltro. Мастер заранее подготовил клей и теперь хорошенько обмазывал материал. В подвале дома хозяйка разрешила ему оборудовать угол, где он соорудил парильный бак и котёл для формовки изделий.
Труд шляпника тяжёл и опасен, потому мальчику вход туда был строго-настрого воспрещён. Марко из любопытства пытался подглядывать через узкое оконце. Но вскоре его заволокло паром, и узреть что-либо не получилось. Меж тем там совершалось таинство сотворения будущего головного убора.
Фетровый колпак нагревался, пропитывался парами, становясь всё более пластичным, так что его можно было натягивать на деревянную заготовку. Теперь мастер работал быстрыми уверенными движениями подобно гончару, что создаёт кувшины из глины, или скульптору, ваяющему фигуры из гипса и мрамора.
Сеньор Кармона лепил рельеф шляпы из войлока, из куска сваленной шерсти. Но что это была за шляпа! То есть, конечно, шляпы никакой ещё не было, а только лишь очертания. Как ювелирно старый мастер укладывал мельчайшие ворсинки, обвязывая своё творение тонкими шнурами и скрепляя крохотными гвоздиками!
Он вглядывался подслеповатыми глазами, и зрение не подводило его, подсказывая, где обрезать лишнее, где снять лохматившийся ворс щёточкой. Когда Дон Мануэль, уставший и взмокший, тяжело поднимаясь по широким ступеням, выбрался, наконец, из подвала, солнечный диск подтаявшим маслом стекал за колокольню. Старик отправил заготовку сохнуть в самодельную сушильню, которую смастерил несколько лет назад.
Пора было ужинать, но сил совсем не осталось – сеньор только попросил испить холодного вина и улёгся спать. А Марко довольствовался сухой коркой хлеба да яблоком, которым угостила добрая соседка.
Наутро предстояла ответственная работа. Снять шляпу с формы не так-то просто. Тут нужна и аккуратность, и ловкость. Вот где пригодились маленькие пальчики ребёнка. Мальчик был невероятно горд, что ему поручили часть важной работы, и только боялся подвести своего благодетеля. Но всё прошло, как нельзя лучше. То ли день был удачным, то ли звёзды сошлись. А только сеньор Кармона уверовал, что сама Пресвятая Дева не оставила его и в этот раз.
Наши дни
Теперь он ходил на работу, как на каторгу. Эрик Марин, прежде беззаботный клерк рекламного агентства, лёгкий, доброжелательный и улыбчивый, превращался в понурого человека, у которого сводило зубы, как только он переступал порог офиса.
Он оказался между двух огней. С одной стороны, директор агентства, с другой – коллеги по отделу. Раньше у них были хорошие взаимоотношения. Он выполнял свою работу – ему интересно было придумывать макеты брошюр и буклетов: располагать тексты, заголовки и рисунки так, чтобы реклама «выстрелила». Находить неожиданные решения, работать в связке с оформителями, подбирая цвета и стили шрифта. Ему казалось тогда, что они – одна команда, да и шеф был грамотным специалистом, не давил, а знал, кому поручить ту или иную работу.
Эрик с этим не справлялся. Он был хорошим разработчиком, но никудышным начальником. Мужчина видел, что отношения с коллективом у него напряжённые. Только он заходил в отдел, разговоры стихали. Он замечал косые взгляды, а иногда ему казалось, что над ним посмеиваются или даже корчат гримасы за спиной. Его шутки почти всегда повисали в воздухе. Быть запанибрата он уже не мог, а его начальственный тон никто не воспринимал.
Угодить руководству тоже не выходило, поскольку он не мог как следует наладить работу коллектива, считавшего, видимо, что он «подсидел» прежнего шефа. И что делать дальше, Эрик не представлял.
Друзья, с которыми он проводил свободное время, его теперь как-то… избегали. А, возможно, он сторонился их. Новый имидж Эрика приятели подняли на смех. Не то чтобы потешались, но задирали, подначивали его за «шляпный вид».
«Ну, как же, Эрик у нас теперь большой начальник! Где нам до него…», – заявлял один, расплываясь в улыбке. «Да не говори, до нас ли, босяков, ему теперь», – притворно вздыхал второй. Эрик внутренне злился, но и сам почему-то неуютно стал чувствовать себя в этом привычном, казалось бы, кругу. Да и в шляпе среди парней, одетых спортивно и молодёжно, он выделялся. Но расстаться с новым аксессуаром – нет, ни за что.
Вот и получилось, что нежданным подарком судьбы стала для него Рита. За эти дни они сблизились, сроднились друг с другом. Их роман развивался стремительно. Раньше Эрик не заводил долгих отношений. Может, причина была в нём самом или просто не встретил своего человека, свою женщину, близкую душу.
И вот появилась Рита. Как только он её увидел, её улыбку, глаза… А как она на него смотрела… Никто так не смотрел прежде. Они много бродили по городу, и он гордился тем, что был её гидом. Она показывала ему наброски городских пейзажей, что успела сделать за это время, а он подсказывал ей новые живописные уголки, восторгаясь её вкусу, технике, изящным, будто невесомым линиям и воздушности красок.
Эрик рассказывал Рите о своей работе, иногда спрашивая совета, и она слушала всякий раз с большим вниманием и находила нужные слова.
Девушка стала чуть ли не единственным человеком, кто не только не тяготился его обществом, а, напротив, тянулся к нему – Эрик это видел. О нём и говорить нечего. Мужчина будто попал в водоворот, но не пытался выбраться, а просто подчинился стихии и плыл по течению.
Однажды он провожал её до гостиницы и вдруг подумал, придержав шляпу от порывов ветра: «Я не хочу, чтобы она уходила. Хочу, чтобы осталась со мной». Уже у самой двери Рита вдруг обернулась и сказала тихо, взглянув на него и тут же опустив ресницы:
– Я не хочу уходить.
– Что ты сказала? – он взял её за плечи, пытаясь заглянуть в глаза.
– Я не хочу, чтобы ты уходил, – ответила она твёрдо.
Всё сбылось, как он хотел. Но тогда Эрик не задумался об этом. Он был влюблён и надеялся на ответное чувство. То есть верил, что и его любят. Как может быть по-другому? Хотя временами чувствовал какую-то недосказанность между ними.
Несколько раз он заставал её с телефоном в руках, и Рита тут же прекращала разговор, ссылаясь, что ничего важного. Как-то он выбежал из ванной за чистым полотенцем, и увидел, что девушка держит в руках его шляпу, что-то рассматривая. Тогда он прошмыгнул в спальню из коридора, и Рита его не заметила. Когда же он вышел из душа, она уже стояла у плиты на кухне и ничего ему не сказала. Тогда он задал прямой вопрос, а девушка вдруг заявила:
– Тебе не идёт эта шляпа, Эрик, не твой стиль. Не носи её.
– Что? – он опешил.
– Да, давай подберём что-нибудь другое. К тому же она… какая-то старая. Где ты её взял?
– Почему тебя это интересует?
– Когда речь заходит об этой шляпе, ты становишься сам не свой, – воскликнула Рита.
Эрик и сам знал это. Разумеется, он не спал в головном уборе по ночам, но как только утром надевал перед зеркалом, будто уходил куда-то внутрь себя, и на него смотрел уже кто-то другой, а не собственное отражение. Это был человек решительный, знающий себе цену и твёрдо уверенный в том, что и как делать. В то же время мужчина ощущал, что с ним что-то происходит. Последнее время и физически он чувствовал себя хуже. Кружилась голова, иногда перехватывало дыхание – он относил это на счёт большой рабочей нагрузки.
С Ритой тоже всё было непросто. Ему порой казалось, что он обманывает сам себя… А ведь ему совершенно не хотелось быть болваном... Несколько раз Эрик заводил разговор о её родных, подругах. Но она всегда меняла тему. Однажды мужчина вспылил:
– Ты мне ничего не рассказываешь! Кто ты, откуда… Рита, я ничего о тебе не знаю. Ты ни с кем меня не знакомила, даже заочно….
Возразить ей было нечего, но она изобразила обиду и заперлась в ванной. Или вправду обиделась? Эрик не знал, что и думать. Возможно, для мужчины он был слишком эмоционален, но чувствовал, что в воздухе витает какая-то недоговорённость. Какая-то тайна…
Через пару дней он вышел с работы и отправился по вечернему проспекту, чтобы подышать и привести мысли в порядок. Пройдя немного вперёд в сторону площади, Эрик заметил пожилую даму в лёгком плаще с собачкой. Женщина никак не могла распутать поводок, замотавшийся вокруг столба. Мужчина шагнул навстречу, чтобы помочь… Он не сразу понял, что произошло. Только дама, глядя куда-то ему за спину, обратила на него лицо, полное ужаса. Навстречу бежали люди.
Там, где он стоял мгновение назад, промчался автомобиль с забрызганными грязью номерами. Если бы он не сделал шаг в сторону…