Таинственный остров Валаам
В 1875 году Куинджи совершил поездку во Францию. Художник был увлечен предстоящей свадьбой, хлопотал о заказе у портного настоящего фрака с цилиндром. Из Франции он уехал в Мариуполь, где обвенчался с гречанкой Верой Кетчерджи (Шаповаловой). Сразу после женитьбы молодожены отправились на Валаам.
Валаам - остров в Ладожском озере - был любимым местом петербургских пейзажистов. Куинджи постоянно слышал от многих художников самые восторженные отзывы об этом чудном уголке природы, который, несмотря на суровые виды, необыкновенно поэтичен и дарует вдохновение своим величавым спокойствием.
Вернувшись из сказочного края, живописец неустанно писал. Вскоре были созданы пейзажи "На острове Валааме" (1873, Государственная Третьяковская галерея, Москва) и "Ладожское озеро" (1873, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург). Первый экспонировался на академической выставке. Репин, увидев картину, писал Третьякову в Москву: "... всем она ужасно нравится, и еще не дальше как сегодня заходил ко мне Крамской - он от нее в восторге". В полотне переплетены реалистическая передача природы с романтической условностью - тревожной светотенью, грозовым небом, таинственным мерцанием сумрака. " На острове Валааме" - первая картина Куинджи, которую купил Третьяков.
На "Ладожском озере" изображена северная природа с присущими ей величаво-суровым покоем и тишиной. Пейзаж написан изящно и легко: тонкие оттенки снимают световые контрасты, создающие драматическое ощущение. В картине художник передает эффект каменистого дна, просвечивающегося сквозь прозрачные воды озера. С этой работой связан любопытный момент, рассказывающий темперамент и чрезвычайную эмоциональность Куинджи. Дело в том, что когда он писал "Ладожское озеро", рядом с ним по соседству жил маринист Судковский, спустя десять лет после создания картины представивший публике собственное полотно " Мертвый штиль", в котором повторялся прием Куинджи - просвечивающееся сквозь прозрачные воды каменистое дно. Куинджи назвал работу грубым плагиатом и поссорился с Судковским, хотя был дружен с ним н протяжении всех этих лет. Более того, он настоял, чтобы в прессе, которая ставила " Мертвый штиль" Судковского рядом с его лучшими произведениями, уточнили момент об авторском праве, принадлежащем именно ему - Архипу Куинджи. Одни художники выступали в защиту Судковского, другие были на стороне Куинджи.
