Неизвестный историк
Неизвестный историк, как неизвестный солдат. Как историк, если он, конечно не шарлатан на букву «м», может быть неизвестен?
Настоящий историк – тем более неизвестный – всегда реконструктор в душе и на поле - игрушечного боя. Он напяливает на свою седую голову - треуголку Наполеона, запрыгивает, как заправский гусар, в седло доброго коня, и мчится вперед, чтобы проорать перед строем, пламенную речугу, на французском языке. Вот так, неизвестный историк становится Наполеоном. А Наполеонов у нас в психиатрических больницах, пруд пруди. Единственная группа пациентов, кто составляет конкуренцию Наполеонам, это американские шпионы. У остальных умалишенных, сразиться с неизвестным историком, в честном бою – шансов нет. Только под одеялом, только под ковром, только под покровом ночи.
Неизвестный историк может погубить любое, большое дело. Он будет ходить за вами по пятам, пока вы не оступитесь и не упадете под колеса электрички. Этот парень, как безжалостное время, раскидает ваши тленные бумажки псевдоисторических трудов, по улицам и городским площадям. За ним – вам все равно никогда не угнаться. Даже если вы будете «медленно спешить». Неизвестный историк, как Господь Бог, знает все заранее. И более того, он самолично прочерчивает, путь каждого человека на вселенской карте.
«Нас рассудит история», - восклицает очередной князек, глядя на битву миров из своего укромного убежища. А неизвестный историк – тут, как тут, вот он, потягиваясь, стоит у штурвала исторических раскладов: «Нет, друг мой, никогда - никакая история, никого не рассудит. Даже не надейся на печальный конец истории. Потому что – никакой истории не существует. И личности в истории – только черные и белые пешки, в чьей-то жестокой игре».
«Посмотри, кто творит историю. Ведь, нормальный человек не полезет в болото «чтобы помнили». Нормальный человек отойдет в сторонку и нервно покурит. Он спокойно, даст неизбежной старости, вынести свое тельце на погост»», - это типичное поведение неизвестного историка.
А известный историк, тот который «роль личности в истории», всеми силами пытается наследить на белом свете. А каким образом, можно наследить пуще всего и всех? Правильно – нужно срочно начать перманентную войну, с неизвестным результатом, но - чем больше будет - в нее вовлечено заинтересованных в историческом смысле, сторон, тем лучше, для неизвестного историка.
Известный историк – законченный террорист и провокатор. Он играет в унисон с капиталистами всех мастей, он ловит исторический момент, и использует его в своих интересах. Его музыка – индустриальная подача материала, через звучание традиционных инструментов. Например, вместо того, чтобы тихо и спокойно – новейшему оркестру, разыграть седьмую симфонию Шостаковича, он под руководством известного историка – начинает насиловать свои инструменты, выжимая из них запредельные звуки. Оркестр – воет белугой, дронирует, замыкается в себе, не обращая никакого внимания на самозваного дирижера. В какую сторону занесет, съехавший с катушек хор Пятницкого – неизвестно даже известному историку. Ему – срочно нужно садиться за мемуары. Мемуары известного историка, родившиеся на свет божий, под чутким регентством неизвестного историка. Это ли не квинтэссенция триумфа воли и разума. Сплава молодости и опыта. Это верный ориентир - в борьбе за историческую справедливость, за правду, не за ту правду, которую, хотели бы видеть заинтересованные в процессе - личности в полосатых купальниках. А за правду без прикрас, неотвратимо глядящую на соискателя государственной премии, с пожелтевших страниц навсегда засекреченных архивов. А где она? Эта эталонная правда, если, уже на уровне реляций, отчетов о проделанной работе, личных записок вождям – количество правды не дотягивает и до половины от целого. Тот, кто найдет абсолютную правду – эталонную, а скорее всего это и будет неизвестный историк, тот, кто вылезет из детских штанишек новейшей истории, во взрослую жизнь новозаветных веков, тот и даст направление всей исторической правде в обозримом будущем.