В тяжёлые для страны послевоенные годы в колхозах катастрофически не хватало рабочих рук. На весенних, летних и осенних полевых работах принимали участие школьники.
По этой причине занятия в школе для старшеклассников заканчивались перед началом весенних полевых работ.
Осенью старшеклассники начинали заниматься в школе после окончания осенних полевых работ, по окончанию уборочной.
До двенадцати лет дети принимали участие на прополке, вели борьбу с сорняками, работали на зернотоках.
С двенадцати лет уже разрешалось работать на прицепных агрегатах: Сеялках, плугах, сенокосилках, граблях.
После окончания пятого класса меня зачислили во вторую бригаду колхоза и закрепили за мной сенокосилку. Для меня это было радостным событием.
Сеноуборочный агрегат состоял из семи сенокосилок и граблей. Всё это собиралось в сцепок и буксировалось трактором ДТ-54. На сенокосилках сидели подростки от 12 до 14 лет. Старшим агрегата был глухонемой казах Вахит. Ему было лет тридцать.
На левом берегу Иртыша находилась запретная зона, это были земли принадлежащие Семипалатинскому ядерному полигону. Когда в Казахстане началось освоение целинных и залежных земель, часть этих земель, неизвестно по какой причине, была передана нашему колхозу.
В первый год колхоз посеял там просо, урожай которого оказался на удивление высоким. Проблемы начались при уборке проса.
Единственный элеватор находился на правом берегу Иртыша. Самый близкий мост через Иртыш находился в Семипалатинске. Это где то в ста километрах от элеватора. Рядом была единственная маломощная паромная переправа в посёлке Мостик.
С большим трудом перевезли урожай на элеватор и больше на этих землях ни чего не сеяли.
Что бы как то использовать землю, организовали на ней откормочный пункт для телят от года. С этого пункта телята прямиком шли на Семипалатинский мясокомбинат.
Вот туда то и направлялся наш сеноуборочный агрегат для заготовки сена для зимнего содержания телят
Через Иртыш переправили всю технику на пароме. Дальше поехали в степь. Трактористом был фронтовик с нарушенной психикой Черняев Дмитрий.
Психовал он без всякого повода, а когда психовал, безбожно матерился.
Матерился дядя Митька своеобразно-В гробину и в дробину мать!
Ехали вдоль железной дороги, а когда пересекли её на переезде, дядя Митька, который бывал здесь раньше, вдруг остановил трактор и подойдя ближе сказал:
-Пацаны, мы только что пересекли военную железную дорогу, которая соединяет город Семипалатинск со станцией Конечная.
Здесь я немного поясню. Станция Конечная-это город Надежда, который потом стал городом Курчатов. Здесь то и находился научный центр академика Курчатова.Здесь он жил и работал со своими соратниками.
-А вот эта старая полуразрушенная железная дорога-это дорога Колчака. Она идёт от Омска до Семипалатинска.
Впереди, куда показывал дядя Митька находилась заросшая травой насыпь и разбросанные местами шпалы и рельсы.
Не растащили всё это наверное только по той причине, что здесь была хорошо контролируемая запретная зона.
До откормочной базы добрались часов в пять вечера.
База состояла из дома в котором жили скотники, бани, крытых сараев для зимнего содержания телят, летнего загона и колодца с журавлём.
Не далеко от летнего загона были сооружены три огромных шалаша.
Один шалаш был для нас, пацанов. Другой для взрослых рабочих и третий для поварихи с её кухонным инвентарём, припасами круп, муки и т.д.
Работали от восхода и до заката. Обед привозили прямо в поле. Весь день работали на невыносимой жаре. Уставали до такой степени, что возвращаясь в лагерь и наскоро поужинав, буквально валились с ног.
Утром будил бригадир, мужчина лет пятидесяти, Сухарев Михаил Измайлович. Звали мы его просто Дядя Мишка.
Если не вставали по его команде, он немного ласково уговаривал и даже гладил по голове. Если же и это не помогало, на этот крайний случай у него было магнето от пускача трактора.
Он подставлял проводки от него к пятке и проворачивал прибор. Действовало моментально.
Были на заготовке сена на откормочной базе примерно месяц. За это время загорели так, что кожа облезла.
За время пребывания на базе было произведено три испытания атомной бомбы. Два днём и одно ночью. Здесь ядерный взрыв был гораздо ощутимее, так как расстояние до эпицентра было на много меньше
За это время был всего один большой дождик. В этот день не работали и я решил сходить на геодезическую вышку, которая находилась километрах в двух, трёх от лагеря.
Вышка стояла на пригорке, верх которого был покрыт крупными камнями.
Стояла она на трёх деревянных опорах. На верх вела деревянная лестница. На верху находилась площадка из досок.
Забравшись на площадку я стал осматривать окрестность.
Воздух после дождя был прозрачный и видимость была отличная.
Кругом был однообразный ландшафт- голая степь. И только с одной стороны, где то в низу, в долине хорошо был виден военный аэродром.
Там кипела Жизнь. Самолёты не взлетали, но было видно, что к ним подъезжали машины, видимо заправщики, суетились люди.
Если понравились мои публикации, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал. А я продолжу вместе с Вами экскурс в прошлое.