В кукольной беседке Юноны феи иногда устраивают чаепитие.
Юнона сидит на корточках, стараясь не пыхтеть, но всё-таки пыхтит. Феи переглядываются, хихикают и делают вид, что не видят Юноны. У них малюсенькие остренькие носики, заострённые ушки и блестящие глазки. Их волосы похожи на тончайшие паутинки, и платье у каждой такое красивое! А стрекозиные крылышки блестят, словно нашитые на платье Юноны блёсточки.
Юноне пять лет, и она знает, что делать, чтобы феи прилетели к ней на чай. Надо попросить дядю Теренция вынести на веранду или во двор игрушечную беседку, надо попросить у тёти Лиры фарфоровый пузатый чайничек с водой, надо вынести ящичек с фарфоровым сервизом и расставить на игрушечном столике чашечки, каждая размером – с напёрсточек. И тарелочки, тоненькие, словно цветочные лепестки. Надо также зубами расколоть леденец на несколько слюдяных, сладко пахнущих осколков. Их лучше положить отдельно, на маленькое блюдо, потому что блюдечки будут заняты крошками от пирожных.
Потом в каждую чашечку надо положить по одной крупиночке сахарного песка, налить по чуть-чуть тёплой водички. Феи не пьют настоящий чай, и лучше не класть в воду цветочных лепестков. Не то они обидятся. Зато они любят сладкое! Крошечные маковые зёрнышки, кусочки глазури с разноцветных пряников и сладкие крошки от печенья можно насыпать в малюсенькую корзиночку. Поставить всё на столик и отойти на несколько шагов. К примеру, вон за тот жасминовый куст. И ждать.
Вон ту фею зовут Душистый Горошек, а вон ту – Смородинка. Фею в розовом платье так и зовут Розочкой, а вредную и задорную фею в жёлтом зовут Лютиком.
Однажды Юнона устраивает им чаепитие. По небу плывут высокие тёплые облака, по травам пробегает озорной первый ветер. Юна умеет различать, какой ветер дует. Этому ветру можно крикнуть: «Пливеееет!» – и в ответ он зашуршит в траве, будто убегающий заяц.
Юна устраивает чаепитие, и видит, что вместе с уже знакомыми феями пришла новенькая. Она в чёрном. Густо-чёрном. До сего дня Юнона никогда не видела чёрных цветов, но слышала, что они бывают.
– Как тебя зовут? – спросила девочка, забыв о негласном правиле: ты не мешаешь феям, феи делают вид, что не замечают тебя.
Цветочные малютки брызнули из беседки во все стороны, но маленькая чёрная осталась, жуя кусочек розовой глазури.
– Чёрная Лилия, – говорит она важно. – Твой дедушка посадил мой цветок там, за садом, на месте пепелища.
Юнона никогда не была там, за садом. Туда незачем ходить. И одной нельзя! Оттуда взлетают драконы. Но теперь ей интересно увидеть чёрный цветок.
– Покажешь? – просит она.
Фея снисходительно кивает.
– Вот только чай допьём. И пойдём.
Юнона в свои пять лет слышала уже очень много сказок. К примеру, дядя Теренций рассказывал про королеву-мертвушку, а тётя Лира – про белую стаю. А бабушка Майя минувшей зимой много рассказывала историй о пиратах и волшебниках. Но про фей она слышала всего одну сказку. Поэтому и не знает, что феи могут быть злыми и иногда даже похищают детей.
Поэтому она так спокойно идёт за летящей феечкой в чёрном платье и становится на ту землю, что была когда-то покрыта углями и пеплом. Именно здесь растут чёрные лилии. Кивают тёмными лепестками – о нет, они не черны, они – словно тёмная густая кровь.
Юнона зачарованно тянется к одному из цветов. Непохоже, будто дедушка сажал их. Он бы высадил лилии на красивой клумбе. А эти растут среди сорной травы. Но девочка об этом не думает: она очарована запахом лилий, сладким, чуть-чуть отдающим тленом. Ни шевельнуться она уже не может, ни закричать, ни даже зашептать. Ей начинает казаться, что фея – нехорошая. А вон и ещё феи! Тоже в чёрненьких платьях, с тёмно-красными волосами, страшноватые такие феи… раз, два, три… шесть. Или пять? Юнона шевелит губами и загибает пальчики: считает она не очень хорошо.
– Слушай же, человеческое дитя! Здесь пролилась кровь демона, – шевельнув крошечными ноздрями, сказала чёрная фея. – И родилась когда-то первая фея – Чёрная Лилия. А теперь нас стало больше, мы окрепли, но нам нужны ещё маленькие солдаты. Где нам взять души для того, чтобы появились феи? Где, как не среди людей искать их? А детские души больше всего подходят…
Юна пугается. В её горле першит, и она думает о том, что хорошо бы сейчас… водички. Даже из напёрсточка. Даже из чашечки цветка. На чёрных лепестках лилий – светлые росинки. Они отливают красноватым, словно капельки крови, и от них идёт запах… нехороший запах. Юноне он не нравится. Ей хочется уйти, но не получается: она зачарована феей и не может шевелиться. Даже нос почесать…
Юнона чихает. Из её носа вырывается пламя, но зато ей сразу делается легче. Пропадает дурнота, и она вновь может шевелиться. Испугаться огня из носика девочка не успевает – слишком он быстро погас.
– Ой, – говорит она, склоняясь над островком выгоревшей травы. – Цветочки… феечки… простите! Ой, ой… оооой.
Девочка бежит домой – бежит изо всех сил, прижимая к груди единственный уцелевший лепесток.
Возле крыльца она видит папу.
– Папа! – кричит она! – Я чихнула, и всё сгорело! Я не хотела, так само получилось!
– Вот как, – говорит папа. – Ну что же, значит, скоро у тебя вырастут крылышки, и ты сможешь летать!
– Как стрекоза или как бабочка? Или как фея? – спрашивает Юнона обстоятельно.
Необходимо же выяснить, в самом деле, как именно она будет летать. А то, если как жучок, то лучше не надо!
– Как я, – говорит папа.
Юнона визжит от восторга.
– Покажиии! – кричит она, с удовольствием предвкушая волшебное превращение.
Папочка не какая-то там цветочная фея.
Папа отходит чуть подальше и превращается в дракона. Его чешуя так и переливается на солнце рдяными бликами. Юнона визжит от счастья, но потом ей становится грустно.
– И феечки, кажется, тоже сгорели, – говорит она. – Пять или шесть феечек.
Она показывает свою пятерню.
– Вот сколько.
Откуда-то на землю падает багрово-чёрный лепесток, и папочка, нахмурившись, склоняется над ним.
– Это были нехорошие феи, – говорит он.
– Их никто не любил? – спрашивает Юна.
– Видимо, да. Покажи мне, где ты чихнула. Я хочу посмотреть, нет ли там других нехороших фей.
Юнона улыбается.
Она-то понимает, что папочке на самом деле интересно – как сильно она чихнула.