Вчерашняя новость о герцоге Кембриджском продолжает будоражить королевских комментаторов СМИ всех масштабов, от таблоидов-миллионников до серьезных изданий, — но сегодня среди достаточно однообразных дискуссий в стиле «нельзя было скрывать такое от общественности! — даже короли имеют право на медицинскую тайну!» снова блеснул прекрасный журнал Independent. Заместитель редактора Шон О’Грейди выступил с передовицей «Принц Уильям победил в пиар-игре и оставил Гарри и Меган отыгрываться» — вышел неплохой фельетон, наглядно иллюстрирующий, как комментирует ситуацию, сложившуюся в разобщенной королевской семье, незаинтересованный человек, не испытывающий особой симпатии ни к кому из вовлеченных в действо королевских особ.
«Должно быть, есть ирония в том, что принц Уильям, обосновавшись в Норфолке, сумел сохранить одну из лучших королевских историй года в полном секрете от СМИ, в то время как его бедный брат уехал, чтобы начать новую жизнь в Калифорнии, и, похоже, ни на день не вылезает из новостей.
Если бы принца Уэльского и герцога Кембриджского после столкновения с болезнью постигло самое худшее, то корона перешла бы к семилетнему принцу Джорджу. До тех пор, пока он не достигнет зрелого возраста, должно было быть назначено регентство. Двумя наиболее вероятными претендентами на этот конкретный пост были бы принц Гарри и принц Эндрю...
В этом — еще более впечатляющая ирония. В гонке за позитивным пиаром Уильям до сих пор не только не отстал от машины Гарри и Меган, но и превратил свою сущность — лысеющую, скучную, непритязательную — в огромное преимущество. Если вы помните, Гарри и Меган вполне правомерно утверждали, что они пытаются модернизировать монархию — звучит более противоречиво, чем есть на самом деле. И все же и дворец, и пресса, действуя по-разному, сорвали этот проект.
И вот Великолепная четверка раскололась. У Уильяма, казалось, не было перспектив для любого подобного проекта — ему не хватало гламура и харизмы. И все же он удивил нас. Он умело выбирал себе дело и союзников. Например, с помощью жены и очаровательных детей он смог привлечь сэра Дэвида Аттенборо к собственной экологической кампании, отдельно подчеркнув, как он любит огромные старые дубы в поместье Сандрингем, высаженные, когда на троне была первая королева Елизавета. Во время документальной передачи «Планета для всех нас», показанной ITV на прошлой неделе, я заметил, как непрерывное развитие природы и институт монархии были подсознательно сплетены вместе, умышленно или нет, — сегодня климатический кризис получил столь широкое признание, что это уже нельзя рассматривать как политически мотивированную причину.
Действительно, сотрудничество принца с телевидением, похоже, приносит ему больше пользы, чем Netflix — его младшему брату. Ранее в этом году была показана передача BBC «Футбол, принц Уильям и наше психическое здоровье» — Уильям использовал свою почетную должность президента Футбольной ассоциации, чтобы заполучить нескольких игроков с самыми громкими именами. Он разделил с этими ребятами пиццу и пиво и намекнул на свою собственную борьбу за психическое здоровье — к счастью, эта тема больше не является запретной. Он дал полезный совет насчет публичных выступлений, из-за которых он сам нервничал, — он не надевает контактные линзы, чтобы не бояться моря лиц, а видеть только безобидные размытые очертания. Я не мог не вспомнить фильм «Король говорит».
Как и его прадед Георг VI, Уильям выходит из тени своего брата, более склонного к шоу-бизнесу, и позиционирует себя — причем с помощью супруги и советников — гораздо острее, чем когда-либо предполагалось. Он вместе с британской общественностью, похоже, заново открывает для себя, какими англичане любят своих монархов — солидных, немного скучных, безупречных в своей частной жизни, предпринимающих некоторые символические усилия, чтобы быть в контакте с жизнью своих подданных (или граждан), и вообще ведущих себя подобающе. Взамен они получают дворцы, слуг, влияние, патронаты и лучшие места в Villa Park. Вот в чем дело.
Возможно, Уильям в конце концов не сможет спасти монархию ни за границей, ни в Содружестве, ни в том, что осталось от Соединенного Королевства, — просто потому, что его отец неподобающе вел себя в прошлом, и, похоже, никто не испытывает большого энтузиазма по поводу его восшествия на престол. От Барбадоса до Австралии и Шотландии — это кажется неутешительной перспективой всем, даже учитывая, что Чарльзу предстоят нелегкие действия. Когда Диана в 1995 году сказала Мартину Баширу в интервью Panorama, что принц Чарльз, вероятно, не был создан для «высокого поста», она была права, — но это наследственная система. Уильям и его команда ничего не могут с этим поделать. Вся их блестящая пиар-работа еще может оказаться напрасной».