Куцый театральный сезон в России запомнился премьерой спектакля «Горбачев». Не смотрел, не осуждаю, однако название спектакля не могло не привлечь к себе внимание.
Горбачев – синоним мира, в котором мы всё еще живем. Свободного мира, променявшего бег к общественному идеалу на стремление к личному благу. Действия индивида во имя своё, собственно, и ассоциируются с жизнью во свободе.
Слово «Горбачев», как того и хотелось переместившемуся в историю, но все еще живому политику, превратилось в понятие международного политического языка. Есть не только советская (российская, русская), но и всемирная сторона «Горбачева».
Политическая интуиция М. С. Горбачев толкала его к тому, чтобы проповедовать свое т.н. «новое мышление» даже китайцам. Не говоря уже о беззащитных согражданах и розовощеких бюргерах.
Стремление к благу декларировалось всеми и любыми правителями и правительствами, но реализация именно личного блага представляет собой до сих пор не решенную политиками задачу.
Самое древнее политическое сочинение европейцев (из тех, что можно рекомендовать для чтения и современнику) посвящено именно этому вопросу.
«Государство», написанное Платоном, постулирует неразрешимое противоречие между «благом сильнейшего» (т.е. элит) и общественным благом.
Капитализм первой волны был благом сильнейшего и казармой для всех остальных. Выходом из казарменного капитализма стал СССР, где «всемерная забота о повышении благосостояния трудящихся» перевела, напротив, элиты на казарменное положение.
С чем элиты, в том числе и в СССР, не были готовы согласиться.
Одним из первых об этой опасности, превратившейся позже в «перестройку» и в горбачевское предательство социализма, написал академик Евгений Варга.
В 1946 г. известный советский экономист еврейско-венгерского происхождения Евгений Самуилович Варга опубликовал работу «Изменения в экономике капитализма после второй мировой войны».
Он утверждал, что возникла новая американская модель капитализма, которая распространится на Европу и подчинит ее диктату США чтобы объединить весь Запад для нового нападения на СССР.
В сути этой американской модели Варга не успел разобраться, так как его институт был разогнан Сталиным и сам он до конца дней находился в опале.
Но и на Западе об очевидных отличиях американской модели предпочитают не распространяться, хотя целый ряд экономистов, включая Дж. М. Кейнса и недавно ушедшего Д. Грёбера, оставили по этому поводу интересные мысли.
Если говорить кратко, то американцы сумели найти выход из известного разногласия между теориями А. Смита и К. Маркса. По Смиту стоимость новой вещи создает торговец, который эту вещь продает. По Марксу стоимость создает рабочий на фабрике. Ни то, и ни другое, говорит американская модель.
Стоимость – всегда мнимая величина, представляющая собой манифестацию счастья. Как форма счастья стоимость создается в умах потребителей внеэкономическими способами (не имеющими отношения к способу производства материальных благ): например, женщина видит на экране голливудскую диву, и хочет платье, как у этой дивы. Причем тут капитализм/социализм?
Президент США, сенаторы, конгрессмены, радио и телевидение, Голливуд, Интернет, Инстаграм, Фейсбук и иже с ними, фотомодели, науки, особенно психология, социология, а также писатели, художники, фотографы и пр. пр., однако, имеют к созданию стоимости самое прямое отношение. Список можно продолжать и продолжать, но, предприниматели и рабочие в нем окажутся… где-то в Китае. Настолько невелик их вклад в стоимость любой вещи.
Зато с банкирами – не так. Планирование будущих стоимостей для миллиардов людей во всем мире создало гигантскую отрасль планирования будущих денег под будущие доходы и расходы. Именно этим и занимается т.н. финансовый капитализм.
В котором что-то пошло не так и это стало еще более пугающе очевидным в текущем году.
Прежде всего, всемирный Горбачев стал превращаться из блага для других в благо сильнейшего. 2500 лет назад Платон предупреждал, что это неизбежно. И людям, живущим за счет общественного блага, все равно не хватает эмиссионных денег. Пока звезды потребительского счастья заводят себе гаремы из «усыновленных» тайских или угандийских детей, миллиарды потребителей живут на порядок хуже, чем в «кошмарных» 1970-х. А если говорить о России, то покупательная способность рубля сократилась на порядки по сравнению с доперестроечными временами.
Во-вторых, оказалось, что потребительского инстинкта недостаточно для поддержания стабильного состояния общежития. Если люди покупают, это не значит, что они не убивают друг друга. Не оставляют новорожденных детей в холодильниках и т.п.
В-третьих, и эта проблема «вынесена» на фото, так и не родилось всемирное человечество. Если люди покупают, они все равно остаются людьми разных культур. И эти культуры заставляют людей ненавидеть людей других культур. Проблема особенно актуальна для Европы и России, которые в борьбе друг с другом изжили европейскую ксенофобию, но не африканскую, не азиатскую, не турецкую формы той же болезни.
Считать все три проблемы «отдельными недостатками» или искать их решение на путях всемирного Горбачева невозможно. Мы живем в другом мире, который требует иного спектакля.