3 ноября станет известно, кто займет кресло президента США: во второй раз республиканец Дональд Трамп или его противник демократ Джо Байден, бывший вице-президент.
Накануне выборов социологические опросы отдавали первое место с большим отрывом Байдену. Но четыре года назад выборщики проголосовали именно за Трампа, а не за Хиллари Клинтон, которая опережала Трампа по всем прогнозам. Противоречие объясняется двумя факторами: многоступенчатостью выборного процесса в США и опасениями опрашиваемых – они не хотят, чтобы их политические предпочтения стали известны широкой общественности. Последний фактор особенно сильно влияет на итоги опросов. Президентская гонка в Америке проходит на фоне обострившихся противоречий между элитами. С мая страну сотрясают массовые протесты против расизма в поддержку движения Black Lives Matter (BLM).
Последствия жесткого внутреннего противостояния за океаном могут стать для внешнего мира (и прежде всего для глобальных финансовых рынков) весьма плачевными. Что же касается России, то нам, возможно, грозит новая волна санкций, которые нанесут серьезные удары по ключевым секторам экономики. Хотя надо признать, что предыдущие рестрикции не достигли поставленных Вашингтоном стратегических целей – «разорвать» российскую экономику.
«Финансовая газета» 28 октября провела очередное заседание дискуссионного клуба на тему «Как Джо Байден будет “рвать” российскую экономику?».
Участники дискуссии пришли к общему мнению: предполагаемые санкции весьма опасны для нашей страны. В американском конгрессе, например, давно обсуждается ряд законопроектов, предполагающих отключение российской банковской системы от всемирной платежной сети SWIFT. Российским госбанкам могут запретить использовать в расчетах доллар. Наконец, добьют «Северный поток – 2».
У США есть и другие инструменты для дестабилизации российской экономической системы. Например, втягивание в разорительную гонку сверхсовременных вооружений при буквальном закрытии всех каналов поступления в Россию высокотехнологичных компонентов. Но выход из обостряющейся ситуации, которая может усугубиться при любом исходе президентских выборов в США, все-таки есть. Необходимо в первую очередь существенно изменить внешнюю политику российского государства. Она не должна провоцировать появление новых внешних ограничений отечественной экономики. Надо кардинально улучшить собственный инвестиционный климат.
И последнее. В любом случае сектор принятия ответных мер сужается. Но ужесточение внешних ограничений может привести и к определенным прорывам. Например, в сфере цифровизации.
Участники заседания дискуссионного клуба «Финансовой газеты»:
- Константин Смирнов, модератор, обозреватель «Финансовой газеты»
- Сергей Кислицын, научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН
- Андрей Нечаев, профессор
- Алексей Коренев, аналитик ГК «ФИНАМ»
- Олег Буклемишев, директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ
- Николай Вардуль, независимый аналитик
- Михаил Делягин, научный руководитель Института проблем глобализации
Сергей Кислицын:
– Предсказывать выборы – дело неблагодарное. Ближайший пример – как раз соперничество Дональда Трампа и Хиллари Клинтон. Помню ту ночь, когда график ожиданий на сайте New-York Times в какой-то момент зеркально перевернулся. Поэтому точный прогноз сделать не решусь. Но отмечу важный момент: как в американистике, так и в целом в прогнозировании американских выборов есть штаты, которые практически никогда не ошибаются в выборе президента. Например, штат Огайо, который 38 раз участвовал в выборах президента США и 34 раза его выбор совпадал с общеамериканским. Еще один важный момент. Ни один президент-республиканец не выигрывал выборы, не победив в штате Огайо. Уже целых 12 дней Трамп обходит Байдена именно в Огайо. Отрыв минимальный – 0,12 процентных пункта, но факт остается фактом.
Прогнозы затрудняет и то, что, как показал опыт прошлых выборов, социологические опросы стали некорректными. Американские граждане неохотно делятся своими предпочтениями. Стали появляться даже новые методики опросов, например «Как проголосует ваш сосед?». Не факт, что американская социология приспособилась к этой проблеме в условиях растущей поляризации общества.
Если обсуждать перспективы после выборов в контексте российско-американских отношений и позиционирования США во внешнем мире, то, кроме Трампа с Байденом, тут есть варианты. Рискну предположить, что, во-первых, у нас как минимум появляется перспектива продления ДСНВ, который истекает в феврале 2021 года. Во-вторых, возможен возврат США к ядерной сделке с Ираном, так как это была инициатива демократов. На это указывает и позиция конгресса. В-третьих, можно ожидать улучшения отношений с Евросоюзом, хотя пошлины на сталь и алюминий, скорее всего, останутся. Гипотетические переговоры и попытки наладить диалог с Россией не будут восприниматься конгрессом в штыки. Это будет расцениваться не как условное предательство, а как условное достижение.
Мы не должны исключать обострения отношений по белорусскому и украинскому направлениям, но новая администрация как минимум в начале работы будет пытаться наладить с нами диалог на новой основе.
Константин Смирнов:
– США – ведущая экономика мира, от ее состояния, от самочувствия американского фондового рынка многое зависит. Хочу адресовать вопрос Алексею Кореневу: как выборы отражаются на американском фондовом рынке и как это влияет на нас?
Алексей Коренев:
– Для фондовых рынков Америки и Европы неделя началась негативно. Европейцам сильно навредили прогнозы германского IT-гиганта SAP, который в итоге упал за день на 21,6%. Америка снижалась в понедельник – вторник, а в среду открыла сильнейшим гэпом вниз: -2,5% Dow Jones, -2,8% NASDAQ, -2,8% S&P 500. Падение продолжается прямо во время нашего разговора. Эта ситуация – прямое следствие политической неопределенности. Инвесторы стараются выходить в таких условиях из рискованных активов и перекладываться в более надежные, что стандартно плохо влияет на российский рынок.
Если брать прогноз на итог выборов, то я бы не спешил прогнозировать победу Байдена. Его рейтинги намного выше, но они очень неравномерно распределены по штатам. Если запад и восток США целиком за Байдена, то ситуация в центральных и южных штатах – в пользу Трампа. Расклад непростой. Особенно если учесть, что в США не прямые выборы, а система выборщиков. Точку в споре республиканцев и демократов за пост президента ставить рано. Интрига будет сохраняться до последнего дня.
Чем чревата для России и Китая победа Байдена? Он называет КНР конкурентом, а Россию – врагом. Естественно, Китай не может быть для США противником. Слишком много американских производств так или иначе связано с КНР. Они или размещены там, или зависят от китайских комплектующих. Несмотря на все таможенные ограничения в отношении китайских товаров, американцы ведут тут очень хитрую и осторожную политику, чтобы не навредить собственному бизнесу. Это у них всегда стоит во главе угла. С Россией ситуация для США проще. Внешнеторговый оборот РФ и США ничтожен по сравнению с оборотом между КНР и США. У нас минимальное технологическое взаимодействие. Более того, скорее мы зависим от США в технологическом плане. Показателен провал в истории с композитным крылом для MC-21, не удалось импортозамещение в горно-металлургической отрасли. Мы не представляем такого интереса для США, как Китай, с экономической точки зрения. Интерес тут скорее потенциальный. Ну и нас еще опасаются с военной точки зрения. Поэтому в случае избрания риторика Байдена изменится не сильно. Он, скорее всего, будет придерживаться предвыборных заявлений в отношении России. Хотя американские президенты традиционно вольно с ними обходятся. Сейчас угрозы Байдена в наш адрес, скорее всего, будут пытаться реализовать. Другое дело, что потенциал антироссийских санкций (как, впрочем, и антииранских) фактически исчерпан. Они уже не знают, на что можно надавить. Ну не SWIFT же отключать! Это будет во вред самим США.
Андрей Нечаев:
– У меня большие сомнения в том, что России будет проще договориться с Байденом. У нас есть в бэкграунде примеры успешных отношений с демократическими администрациями. Например, с администрацией Клинтона. Но фон сильно отличается. Вероятность ужесточения санкций гораздо выше, чем вероятность их смягчения. Во-первых, демократы традиционно больше озабочены геополитикой и мировыми проблемами, чем республиканцы, а тем более такой изоляционист, как Трамп. Во-вторых, демократы опять же традиционно уделяют повышенное внимание вопросам гражданских свобод, прав человека и так далее. В том числе и в других странах. Это дает лишний повод для ужесточения санкций, так как основания Россия, безусловно, дает.
Самое интересное, в какую сторону будут ужесточаться санкции. Ясности тут никакой. Ранее в конгресс неоднократно вносились разные варианты санкций, но они блокировались сенатом и президентской администрацией. Не исключено, что Байден придаст реализации этих планов новый импульс.
Наиболее болезненными будут секторальные санкции, в первую очередь касающиеся современных технологий нефтедобычи и геологоразведки. Уже известно, что «Роснефть» вынуждена была приостановить один из своих проектов из-за вызванного санкциями срыва поставок оборудования. Да, зависимость нефтедобычи от американского оборудовании скорее исключение, чем правило. Но дело ведь не только в американском оборудовании. Нет никакой гарантии, что какая-то часть европейских компаний не поддержит эти санкции.
Второе болезненное направление санкций, которое также неоднократно анонсировалось, – это полное закрытие финансового рынка для российского госдолга и корпоративных заимствований госкомпаний. Тут вопрос в одном: введут ли ограничения на новые выпуски облигаций и займов или распространят на весь госдолг, включая уже действующие ОФЗ? Ни для кого не секрет, что 30% российских ОФЗ – это иностранные инвесторы, включая американских. То есть санкции могут обвалить рынок ОФЗ.
Здесь есть еще один минус. Поскольку сейчас наше правительство взяло курс на рост заимствований для покрытия дефицита бюджета, то при полном закрытии западного рынка капитала придется ориентироваться только на отечественные финансовые ресурсы. А это, помимо прочего, будет сильным ударом по частному инвестиционному процессу. Сложно конкурировать с таким заемщиком, как государство в лице Минфина.
Третье направление – отключение России от системы SWIFT. Надо отдать должное Центральному банку. За последние годы он немало сделал для построения отечественной системы платежей. Но, будем честны, она работает только внутри страны и, возможно, с теснейшими нашими союзниками. Понятно, что подавляющая часть долларовых расчетов идет через американские банки. Поэтому любые ограничения могут на долгое время парализовать российскую внешнеэкономическую деятельность.
Михаил Делягин:
– Американская социология последнее время работает в режиме военной журналистики. Принципы таковой мы наглядно наблюдаем на примере армянских и азербайджанских СМИ во время Карабахского конфликта. Если брать не военную социологию, а социологию больших групп, то, по моим ощущениям, побеждает Трамп. И побеждает довольно чисто. Далее будет уже спланированная юридическая и уличная борьба против него с достаточно серьезной дестабилизацией США. Если же победит Байден, то следует учитывать, что, в отличие от всех наших геронтократов, Байден реально балансирует на грани старческой деменции. Поэтому реально управлять Америкой будет Камала Харрис. Она очень разумна и прагматична, но опирается на движение BLM. В глазах сторонников Трампа и части американских демократов, которые не являются сторонниками Байдена, победа последнего – это начало превращения Америки в Зимбабве. Но в любом случае и Трамп, и Байден долго и напряженно будут заняты внутренней политикой.
Россия у американцев воспринимается как периферия Китая. Единственное, в чем существует надежный консенсус в американской элите: Китай должен быть уничтожен. Они рассматривают свое сотрудничество с КНР как свою слабость, которую необходимо исправить. Если по КНР будут бить умеренно, именно в силу текущей взаимозависимости, то по нам будут бить от души. Именно как по периферии Китая.
Согласен с тем, что дальнейшие санкции против РФ контрпродуктивны для самих США. Да, мы зависимы (местами критично) по целому ряду направлений от США, но если какой-нибудь американский президент скажет, что фармацевтическая промышленность США должна прекратить зарабатывать на поставках лекарств в Россию, то он исчезнет на следующий день. И никто, кроме российских конспирологов, не вспомнит, что он когда-то существовал. Тоже касается нашего отключения от SWIFT. Технически это сделать легко. Но тогда сырье в значительной части мира (и что важнее – в значительной части Европы) будет котироваться не в долларах. То есть мы пострадаем, но ущерб для Америки будет намного больше.
Что следует ожидать в реальности, если администрации Байдена будет дело до внешней политики? Первое: распространение принципов, применяемых в отношении «Северного потока», на всю сферу нашего технологического взаимодействия с миром. Сегодня мы покупаем высокоточные станки у Германии и Японии. Если они перекроют поставки, мы сможем переориентироваться на Южную Корею и Тайвань. При комплексном подходе эти каналы будут стараться тоже закрыть. Второе: компьютерная война. У нас было много странных перебоев в работе, много странных компьютерных аварий, некоторое количество странных аварий на высокоточных производствах. Здесь, если верить в сказки про русских хакеров, у нас будет чем ответить, но точно не будет политической воли. Третье: железный занавес на границе с Европой. Белорусское направление имеет смысл с точки зрения конкуренции. Если Лукашенко сносят, то Белоруссия превращается в северную Молдавию и мы получаем железный занавес – от моря и до моря, как в 1920-х годах. Реальным противном США, помимо КНР, является Германия, которая с населением в четыре раза меньше обеспечивает сопоставимый товарный экспорт. Поэтому важно отрезать ее от дешевого российского сырья.
Но все же я считаю, что США довольно долго не будет до нас дела. Беда в том, что наши проблемы намного страшнее американских санкций. 10% наших бед – санкции США, а 90% – санкции собственного руководства. Например, госпожи Набиуллиной.
Николай Вардуль:
– Какой бы президент ни пришел к власти в США по итогам выборов 3 ноября, сохраняется вероятность, что России будет хуже, чем сейчас. Можно сохранять оптимизм и надеяться на креативные способности нашего МИДа. Хотя налицо – их утрата и попытка наверстать с помощью хулиганских анекдотов. Есть очевидный выход, который вряд ли реализуется по ряду причин. Упомянуть о нем пока осмелился только Алексей Кудрин. Надо менять внешнюю политику так, чтобы ее принципы не мешали планам экономического развития страны.
Мы увлеченно рассуждаем о том, какие санкции возможны, а какие нет. И совсем не говорим о том, что сделать, чтобы снять хотя бы их часть. Это похоже на разговоры подсудимого в автозаке, которого везут в суд на оглашение приговора.
Я далек от мысли, что ничего тут сделать нельзя, так как США всегда будут гнобить Россию. Я, конечно, понимаю, что есть геополитика, шахматная доска и так далее. Если «железный занавес», о котором говорит Михаил Делягин, окончательно опустится, то как бы мы ни гордились собой, впереди будет только северокорейский вариант. Но это всегда отставание, а отставание – это проигрыш в той самой геополитике.
Я не очень понимаю, зачем так упорно ставить будущее страны на карту во внешнеполитических играх. Есть же пример того же Китая, который никогда не вел диалог с Соединенными Штатами с позиции силы, что каждый раз пытаемся делать мы. КНР сосредоточила свои усилия на том, чтобы развивать свою экономику, в результате она стала по валовым показателям второй экономикой мира. И с ней невозможно не считаться политически.
Мы же идем по другому пути. Нам важно, чтобы к нашему мнению прислушивались, чтобы перед нами выполнялись обязательства, чтобы США вели с нами диалог на равных. Хорошо, но давайте не доходить до тех граней, после которых мы на равных конкурировать уже не сможем. Это не значит отказываться от своих интересов. Это значит учиться уметь их отстаивать другим путем. В том числе с использованием совсем другой дипломатии, другой внешней политики, отличных от тех, что ведутся сейчас.
Министр иностранных дел на самоизоляции – образ внешней политики, которую мы проводим. И это не лучшая политика. Чтобы сохранить перспективы развития, сохранить шансы на счастливое будущее наших детей в России, нам надо думать о том, как перевернуть ситуацию. В идеале мы должны обсуждать, при каком из президентов США перспективы сотрудничества стали бы еще лучше.
Олег Буклемишев:
– Источники экономического роста, благосостояния и счастья граждан России находятся внутри нашей страны, а не за ее пределами. Главное, чего я не слышу во всех политических и экономических выкладках, каким образом Россия будет менять свою политику и экономику в зависимости от исхода выборов, чтобы воспользоваться им в позитивном для себя ключе. Оснований считать, что при новой администрации мы сможем начать разговор с чистого листа, действительно мало. Контакты, которые у нас были с демократической верхушкой во времена администраций Клинтона и Обамы, на текущий момент утеряны. Те, кто их поддерживал в России, отодвинуты на вторые и третьи роли. В администрации Байдена будут представлены люди самого широкого спектра, в том числе готовые к диалогу. Но общаться им будет просто не с кем. В результате Байден действительно может начать реализацию предвыборных угроз в адрес России. Вряд ли это будут секторальные санкции, скорее будет продолжена политика санкционных списков. В них могут добавиться несколько олигархов. Но факт в том, что и тут шаги будут осторожными, так как любая американская администрация действительно сто раз обдумает любой шаг, только бы не навредить своему бизнесу. Так что и тут жестких действий не будет.
Говорить надо не о персоналиях, а о принципах. Надо рассуждать о будущем наших отношений, о том, где можно достичь точки равновесия, когда можно будет уйти от политики взаимных угроз и санкций.
Кто победит и что с нами будет
Сергей Кислицын:
– Нам будет непросто общаться с Байденом, но у нас хотя бы появятся темы для разговора. Это контроль над вооружениями, глобальное потепление, иранская сделка. С администрацией Трампа продолжится выход США из международных договоров и международных организаций, что будет сокращать поле для диалога.
Алексей Коренев:
– Одно дело – предвыборная кампания, другое дело – политика, которую будет проводить новый президент. В любом случае кто бы ни выиграл, ему будет долго не до России. Особенно это будет верно, если выиграет Байден. Одна из его главных целей – изменение налоговой системы в США. И сопротивление реформе будет жестким.
Андрей Нечаев:
– Первое, что нам надо сделать, – поменять внешнюю политику. Для этого действительно не нужно отказываться от ее принципов. Еще проще – поменять внутреннюю политику. Особенно в экономической части. Есть все возможности сделать нашу экономику намного менее уязвимой, чем она является сейчас.
Михаил Делягин:
– Победят в конечном итоге те системные силы, которые стоят за Трампом и ставят на Трампа. Возможно, его самого даже сменят как человека, неспособного к системному управлению. А с нами будет то, что мы сами захотим. При современной системе, когда у нас огромные патриотические декорации и при этом отсутствует политический и экономический суверенитет, ничего хорошего нас не ждет.
Николай Вардуль:
– Кто бы ни победил, мы окажемся перед новым набором вызовов, на которые надо будет отвечать. Как ни странно, именно большое давление на Россию извне может спровоцировать серьезные и давно чаемые серьезные изменения в экономике и ее перестройку в сторону отказа от нефтяной зависимости.
Олег Буклемишев:
– Америке по большому счету Россия неинтересна в силу ничтожности товарооборота. Страшнее санкций наша на них реакция, которая заставляет принимать кучу кривых решений. Логика выживания и противостояния крайне порочна, от нее надо отходить в первую очередь.
