Глеб и Иван сидели на балконе, и их беседа протекала тихо и размеренно. Эмоциональная и очень активная стадия беседы закончилась, как только профессиональная тема была выжата до последней капли. Глеб давно чувствовал необходимость обсудить с другом свои чувственные мытарства. Он рассказал Ивану свою историю знакомства и сближения с Юлей. Поведал о том, как его чувства к ней склоняются из одной крайности в другую: то он стыдится необузданного, какого-то юношеского желания быть с ней рядом, то, находясь рядом с ней, чувствует необъяснимую ущемлённость. Иван слушал с улыбкой на лице и, как казалось Глебу, без должного на то внимания.
– Ты ведь, Глеб, не мальчик уже, – выслушав Глеба, и не переставая хитро улыбаться, сказал Иван, – ты же знаешь, что значит любить. Если ты её любишь, то остальное всё второстепенно, а исправлять или привыкать, это ты со временем разберёшься.
– Я, Ванюха, сам хочу знать, что для меня значит Юля. Мне порой кажется, что она слишком независимая. От меня независимая… Меня не покидает чувство, что я её могу потерять, и не смогу вернуть… И поэтому, наверное, боюсь с ней быть. Странно, но с Оксаной у меня такого чувства не было.
– Да, Глеб, нагородил ты, огородов, – Иван засмеялся легко и необидно и совсем не принял к сердцу беспокойства Глеба. – Любишь ты всё усложнять. Ты, дружище, на меня не обижайся, но я тебе скажу, что думаю. Испугался ты, Глеб. Испугался, что придётся подстраиваться под чьи-то привычки, отстаивать своё мнение… Вот у меня Маринка… Она лучше меня знает, что мне полезнее: компот или пиво. Она постоянно мне напоминает, как нужно себя вести в ванной и в туалете. Ну, там, каким шампунем пользоваться, для чего нужен освежитель воздуха… Ей виднее, в чём мне удобнее ходить, в смысле, одежды. Не поверишь, Глеб, но меня это устраивает… Маринка уверена, что футбол, это бесполезная беготня кривоногих бездельников, а бокс тупое мордобитие. А вот сопливые, любовные сериалы вгоняют её в эйфорию. Она редко у телевизора сидит, с моими скворцами это роскошь. – Иван своих троих детей любовно называл именно так «скворцы», на самом деле у них были нормальные человеческие имена: Федя, Гоша и Алёнка. – Но если доберётся до своих сериалов, то я руку к пульту боюсь протянуть, откусит. Вот я, Глеб, точно знаю, что люблю её, именно такую, с характером. Понять любовь легко… не усложняй. А Оксана … прости, Глеб… она никакая. Так бы и работала до пенсии санитаркой в больнице, если бы не ты. А с Юлей меня познакомь, завтра же!
Иван, после очередного (пятого или шестого!) звонка Марины, засобирался домой, напоследок посмешив Глеба анекдотом в тему:
Два друга Бык и Лев засиделись в ресторане. У Льва зазвонил телефон, он ответил:
– Да, дорогая. Не беспокойся, через полчаса буду дома, – Лев стал прощаться с другом.
– Я не позволяю своей жене командовать мной, пусть только попробует, жена должна знать своё место… – Бык с гордостью стал поучать Льва.
Ответ Льва был таков:
– Не забывай, друг, у тебя жена корова, а у меня Львица.
Иван ушёл, а Глеб ещё долго сидел на балконе, наслаждаясь вечерней прохладой. Он вспомнил, что обещал Юле позвонить, но не позвонил, просто забыл за разговорами. И, как всегда с обидой, подумал: «Могла бы и она позвонить, побеспокоиться. Или ей всё равно, где и чем я занимаюсь?». Юля всегда безропотно (или безразлично?) отпускала Глеба куда угодно. Нет, «безропотно» к Юле не подходит. Значит, ей безразличны дела и интересы Глеба. Как там, Иван сказал? Главное – любовь, а остальное дело времени? И ещё Иван сказал, что Глеб испугался. И ведь, он прав! Испугался ты, Глеб! Как же, тебе, Глеб, жить с такой независимой особой, какой оказалась Юля? Не послушается она твоего «Ап!», не испугается щелчка твоего кнута, и не загонишь ты её в клетку! А как жить без неё? Без Юли Глеб не хотел. Он заулыбался своим мыслям, образу Юли, который возник у него в сознании. Глеб посмотрел на часы и решил лечь спать, ведь время было уже далеко за полночь. Вдруг он резко изменил своё решение: домой! Ведь у него есть дом, где его ждут! Юля его ждёт! Как же он мог в этом усомниться? «Человеку мало надо. Лишь бы дома кто-то ждал». Глеб готов был поспорить с поэтом Робертом Рождественским. Не так уж это и мало, когда тебя ждут дома!