Начало книги ЗДЕСЬ
Джун поморщился. И не от напоминания про свою скупость, а от того, что Ирина по-прежнему именовала его Джуном, хотя для всех остальных он уже год как стал мистер Цуки-сан или даже Цуки-сама (достопочтенным). Ирина же могла его в шутку назвать даже Джун-тян (Джуночка), что казалось молодому бизнесмену совершенным хулиганством.
- Печень тебе сегодня удалась особенно. Дядя Акихира не требует, чтобы ты делилась с его поварами своими секретами?
- Нет! В этом же и заключается весь фокус. Ты знаешь, я уже давно поняла, какую игру задумал твой дядя и для чего он помог нам. Точнее, мне и тебе. Туристы, которые приезжают в Японию, не могут попасть в самые фешенебельные и дорогие Чайные Домики, куда есть допуск только вашим, японским толстосумам. Более того, если они туда попадают и сталкиваются с настоящей японской кухней и настоящими гейшами, то им бывает очень жаль тех тысяч долларов, которые они потратили на это мероприятие. Сидеть рядом с накрашенной куклой, которая нежным голоском во всём тебе поддакивает да подливает сакэ, а потом развлекает заунывной игрой на балалайке, сделанной из кошачьей кожи, да танцует с веерами так утомительно одинаково, - о…. для того, чтобы приходить от этого в восторг нужно быть или философом или урождённым, чистопородным японцем. Но и посещать бордели с крашеными славянскими куклами – ниже их достоинства. Так что Акихира-сан выбрал не просто «золотую», а бриллиантовую середину. Он привёз самых талантливых, самых красивых девушек мира, а «чаепитие» со скудным меню и сакэ превратил в изысканный ресторан восточной кухни, умудрившись даже из музыкального сопровождения сделать яркое шоу, которое услаждает, а не раздражает слух европейца. Девушки свободно говорят на нескольких языках, а то, что не все из них в совершенстве владеют японским – гостей не смущает: сами-то они его, как правило, не знают.
- Я сказал тебе ТОЛЬКО ТО, что печень удалась. И спросил, делишься ли ты секретами своей кухни с Акихиро. Японская женщина должна была ответить коротко: «Благодарю тебя мой господин» и «Нет, мой господин». Ты же вместо этого произнесла целую речь, нарушив мой покой во время трапезы.
- Джун! Что с тобой происходит? Почему ты так стремительно превращаешься в японца, который в своём «япончестве» хочет переяпонить всех японцев мира. В Москве ты был совсем другим. – Ира отвернулась в сторону, закусив губу.
- Я не доволен тобой Ири-сан. И ты права, я поторопился с выбором тебя в качестве своей гейко….
** **
С этого памятного разговора прошло почти восемь лет. Это были очень трудные годы для молодой московской девушки волею судеб заброшенную в другую страну. И самым грустным в её положении было слово «безысходность», которое приходило ей на ум практически каждое утро и каждый вечер. Идти в Посольство – нельзя ( у неё не было действующего, да и вообще законного российского паспорта). Идти сдаваться в Полицию – глупо: она бы променяла одну тюрьму на другую. Поменять Донна Джуну на другого Донна или даже выйти замуж – совсем глупо – это значит навсегда забыть о родине и, возможно, попасть в ещё худшую ситуацию, чем та, в которой находилась Ира. Ей даже видеться с Тоей и Костей было запрещено: друзья много раз подавали прошение о туристической визе в Японию и им каждый раз в этом отказывали. Даже письма от друзей Ира получала на вымышленное имя и точно так же (от другого лица) отвечала им. Акихира не преувеличивал свои связи – у него было под контролем, действительно, почти всё.
Через пять лет пребывания Ирины в Японии тяжело заболела, а потом и умерла Омацу-сан. Ира по-христинаски скорбела о ней, как о покинувшем этот мир человеке, но особого горя не испытывала. Однако благодаря этому печальному событию Акихира вынужден был начать доверять Ири-сан значительно больше, чем доверял до этого. И, опять же, благодаря этому доверию и чуть большей свободе у неё стал зреть план побега из страны.
Джун же, вопреки любой логике (но в этом и есть все японцы) словно заново влюбился в свою Ира-тян. У него наладился бизнес в России и он стал привозить своей возлюбленной Гейше русские подарки, диски с русскими фильмами, русскими шоу, кулинарные книги и прочие смешные мелочи (вроде матрёшек), которые так умиляли иностранцев (на дорогие подарки он по-прежнему не тратился). Он даже перестал требовать, чтобы Ира встречала его исключительно в кимоно и с обязательной причёской Гейши. Ему опять понравились её шёлковые халаты и рассыпанные по плечам золотые волосы. Единственное, чего он не допускал – это появления общего ребёнка (своих детей к этому времени у него уже было пятеро). Джун «опустился» даже до того, что позволял Иришке ходить по дому в коротеньких шортах, требуя, правда, неукоснительного правила – закрытой шеи и декольте. Так она и встречала Джуна – сверху японка, снизу – молодая русская девчонка. И, да, ей, конечно, хотелось любви. Той любви, которая была у них ещё в Москве и первые месяцы в Японии и которая сводила её с ума. Однако её возлюбленный (видимо, чтобы ограничить как-то-то плодовитость своей супруги) стал принимать медицинские препараты (точнее, настойки из трав), которые ограничили и его любовные возможности. Джун часами лежал возле любимой, но… ничего не происходило.
И в одно прекрасное (точнее, ужасное) для Ирины утро она поняла, что бывший возлюбленный стал ей почти, точнее АБСОЛЮТНО безразличен. Это случилось 3 ноября. Ровно спустя 9 лет и 3 месяца после того, как Ирина с любимым и его дядей приземлились в аэропорту Нарита.
И именно с этого дня Ири-сан начала претворять свой план побега из Японии в жизнь.
Первоначально она попробовала собирать накладные, которыми пользовался Акихиро, чтобы закупать нужные продукты в Южной Корее, Китае, на Мальдивах или даже в России. Ей казалось, что в случае недомогания (любого, малейшего) Акихиро-сана он отправит за покупками её. Но пачка накладных росла, дядя болел, выздоравливал, а ничего не менялось. За продуктами летал один из его доверенных людей. Видимо, что-то в её якобы «настоящих» документах было не так и дядя не решался отправлять свою помощницу за границу, даже имея такие колоссальные связи.
И тогда Ирина решила сыграть на алчности дяди и одновременно на его понятии «родовой чести». Она собрала коллекцию лучших кулинарных шоу мира и написала свой сценарий, который мог бы был снят и ведущими телеканалами Японии, и распространён по интернету, мог привлечь в заведение Акихиро новых миллионеров со всего света и у которого был один недостаток: главной героиней ШОУ должна была стать Гейша, то есть она – Ирина. Это было главным и пиковым элементом её шоу, ЕГО шоу. Но всё дальнее и ближнее окружение Акихиро и Джуна знали, что Ири-сан – гейко его племянника. Сделать её главной героиней программы означало нанести непоправимый удар по репутации Джуна (именно его, его супруги, но не Акихиро).
Алчность победила..
Акихиро выяснил дни ближайшей командировки Джуна в Россию, должен был назначить съемку на день его возвращения, внезапное появление племянника на съёмках, а дальше скандал (страшный скандал), дискредитация самой Ирины (вот что уж точно не беспокоило дядю), удар по репутации Джуна и миллионы в карманах дяди и чуточка в кармане Ирины….
Программу анонсировали как «Гейша в бордовом». Джун улетел во Владивосток, меню и сценарий были десятки раз утверждены и согласованы, и вот теперь выяснялось, что ко дню съёмок Джун не прилетит, ибо его задержали какие=то дела в России.
В меню (на всякий случай разработали два варианта, в зависимости от того, кто из гостей подтвердит своё согласие в съемках) были включены самые изысканные яства Японии, которые на глазах у всех, танцуя и готовя в окружении кордебалета из «настоящих гейш» и европеизированной восточной музыки будет готовить Ирина. Шоу должно было продемонстрировать целомудренность и соблазнительность Востока, его загадочную кухню, которая придётся по душе каждому европейцу и американцу, а венцом ШОУ, его пиковой точкой должно было стать появление Джуна – Донны Гейши Ири-сан и её полную покорность сильному и властному мужчине и её как-бы уход с шоу посредине представления, а на самом деле в тот момент, когда всё нужное уже будет снято...
** **
Итак. Наступил тот самый день «Х». Всё должно было произойти вечером.
Телефон зазвонил как раз в тот самый момент, когда Ирина, или «госпожа Сэнго», натягивала на чуть располневшую ногу бруснично-молочный чулок, а на него белоснежный носочек с оттопыренным большим пальчиком..
- Ты преподнесла нам всем прекрасный сюрприз, дорогая! – пророкотал в телефонной трубке голос господина Акихиро. – Твой Донна, Джун Сэнго, ещё три дня будет в Москве. А это значит, что нам никто не помешает снять это кулинарное шоу, которое, принесёт нам с тобой те деньги, которых мы заслужили. Тем более, заметь, сегодня такая замечательная погода… Красный десерт, красные листья , падающие с деревьев. Нашим декораторам даже стараться не надо. Я тебе обещаю – шоу получится первоклассным. МОЁ шоу будет первоклассным. Но пресным, как лист сухой рисовой бумаги! Секретарь Джуна только что позвонил и сообщил об изменении их планов и задержке в Москве. Ты знала об этом?
- Да, знала.
- И ничего не сказала мне? – голос Акихиро зазвенел металлом.
- И впредь не скажу. А если хочешь немножко тут покомандовать, что ж, в путь. Софиты, кухня, да и весь ресторан в твоём распоряжении.
- Смотри, уважаемая ГЕЙША, чтобы это шоу не стало твоим последним праздником!
- Это не в моих интересах.
- Ты записала вступительную речь для меня на русском, японском и английском, как обещала?
- Да. И она уже три дня находится в вашей приёмной.
- Продиктуй мне на память её ещё раз.
Ирина откашлялась, настроилась на специфическую мелодику голоса Гейши (хотя речь должен будет произносить Акихиро» и начала:
«Для многих людей Япония – волнующая воображение экзотическая страна, поражающая единством традиций и современности. Кулинарная культура этой страны не составляет исключения и во многом является отражением японской культуры в целом. Например, минимализм, принятый в японской эстетике,- в поэзии, музыке, искусстве, архитектуре - прослеживается и в японской кухне: во вкусе и аромате пищи, способах приготовления и подачи блюд к столу, а свойственное японцам скрупулезное внимание к деталям, которое можно увидеть во многих сферах деятельности - от живописи до производства микрочипов, не менее ярко проявляется в отношении к еде и напиткам».
- Достаточно. На мой взгляд, слишком длинно. Надо сократить.
- Вы так и не выбрали четыре главных блюда для шоу, Акихиро-сан, хоть и утвердили два варианта меню. Я должна понимать, какое кимоно мне надевать.
- Кимоно? Нет, дорогая. Я придумал кое-что лучше. Но свой наряд ты увидишь вечером.
- Так что с главными блюдами?
- Изволь. Это будет «Японская осень»:
Якumорu (курица, жаренная на гриле)** (рецепт на стр.)
Жаренные на гриле баклажаны с мисо** (рецепт на стр.)
Темпура** (рецепт на стр.)
Простой отварной рис и прозрачный суп с грибами мацутаке (или сеп)
и лапшой сомен** (рецепт на стр.)
Каки (хурма) и зеленый чай.
Но наши гости должны считать, что они присутствуют на настоящей Чайной Церемонии. Весь замысел передачи будет состоять в том, чтобы объединить английское традиционное чаепитие, близкое европейцам и нашу японскую чайную церемонию, но сделать это красиво, бурлесково, ярко, неожиданно, экзотично и даже эротично. Если англичане превратили чаепитие в стиль жизни, то мы возведём его в ранг искусства. Мы должны объяснить нашим гостям, что выражение «чайная церемония» - общепринятый перевод японского слова mяда или сада, которое буквально означает «путь чая ». Ритуалы, ·из которых складывается церемониал, известный также под названием mянайю, отражают лишь одну сторону события, исполненного глубокого философского смысла. И мы это продемонстрируем….
Ирина слушала философские рассуждения дяди и знала, что никакого вечера не будет. У неё осталось полтора часа на то, чтобы принять душ, переодеться и успеть доехать на такси до Нариты. Оттуда в 14-00 под именем Минами Кимура она должна будет вылететь с группой японских туристов в австралийский Дарвин.
Ира не выбирала ни страну, ни рейс. Она знала только, что нужно приобретать такой тур, который был бы горящим, но при этом дорогим и не интересным для большинства японцев; таким, чтобы туристическое агентство в своём желании продать горящую путёвку сквозь пальцы посмотрело на её документы при оформлении поездки, а в аэропорту она должна появиться за 5 минут до окончания регистрации, где деятельные и всегда нервные турлидеры сами проведут её и через стойку регистрации, и через таможню… О! У неё был почти год, чтобы тщательно изучить, как это всё происходит. Ещё два месяца Ирине потребовалось на то, чтобы подружиться с соседкой-инвалидкой, милой, в сущности, японской девушкой и подсмотреть, где та хранит свой паспорт. Девушку звали Минами Кимура и она с 19 лет, после тяжелейшей аварии, вынуждена была передвигаться исключительно в инвалидном кресле и очень редко покидала свой домик и свой сад. Ирина покупала ей любимые сладости, фрукты, рассказывала о России, о своей жизни в Японии и для двадцатидвухлетней Минами рассказы Ири-тян звучали интереснее любого захватывающего блокбастера. За три дня до своего побега Ирина очередной раз зашла в гости к Минами, украла её паспорт, оставив в шкатулке для документов несколько своих дорогих украшений и прощальную записку. Ира была уверена, что Минами паспорт потребуется разве что через месяц, когда приедут специальные службы продлять её пособие, но к тому времени она сама планировала быть уже далеко.
Ира насмотрелась кучу шпионских фильмов и прочла с сотню детективов, чтобы придумать, как вывезти из страны достаточно крупную для её , возможно, долгого путешествия сумму денег, не декларируя их и даже тщательно подготовилась к такой контрабанде, купив необходимые вещи. Но билет в Дарвин перечеркнул все её планы. Как было указано в памятке для путешественников, в Австралию запрещено было провозить любые вещи растительного происхождения (даже сувениры из дерева), любую еду, словом, почти всё, что могло ей пригодиться.
Конечно же у неё были кредитные карты двух десятков мелких японских, китайских и даже корейских банков, работающих в стране, на которых лежали совсем небольшие суммы, эквивалентные паре-тройке тысяч долларов. Но Ирина была уверена, что в тот момент, когда Акихиро узнает о её бегстве (и тем более, когда об этом узнает Джун), их связи в полиции позволят все эти карты мгновенно заблокировать. Поэтому наличные ей были кровно необходимы. И уж, конечно, в любом случае, она не могла бы предъявлять эти карты в отелях, ведь на них стояло имя совсем не похожее на Минами Кимура.
Девушка сжала пальцами виски и еще раз внимательно обвела глазами комнату. На самом видном месте стояли несколько томов книг по японской кулинарии. Теперь она знала, что делать.
Ирина, точнее, уже Минами выложила из чемодана несколько пар джинсов, любимое кимоно, а взамен положила на дно книги. Между страницами каждой книги были вложены купюры.
** **
Странно, но дерзкий план побега сработал без сучка и задоринки. Даже грим, достаточно грубо наложенный Ириной и черный парик совсем не сделали её похожей на Минами, чьё скуластое и худое лицо с узкими глазами совсем не напоминало Иришкино кукольное личико. Но таможенница словно не заметила этого. ЕТА (электронную визу) ей мгновенно сделали ещё в агентстве, согласившись даже вместо кредитной карты открыть счёт PayPal на имя Минами и полностью легализовав девушку. И вот теперь их самолёт приближался к Дарвину, а за иллюминатором сплошной чередой мелькали вспышки молний и Ира не знала, то ли это праздничный салют в честь её освобождения, то ли Божья кара, посланная, чтобы не дать осуществиться её мечтам о свободе и о возвращении на родину.
Австралийская таможня была пройдена тоже на удивление легко и теперь Ирине оставалось думать, что делать дальше. Она прекрасно понимала, что её будут искать и, скорее всего, достаточно быстро выйдут на её след. Поэтому ей нужно как можно скорее уехать из Дарвина, добраться в другой аэропорт, арендовав машину, постараться связаться с русской общиной и улететь, например, во Владивосток (пусть и далёкую от Москвы, но всё-таки родину).
После шумного миллионника Токио Дарвин показался Ирине глухой, хотя и достаточно симпатичной провинцией. К сожалению, она не озаботилась тем, чтобы заранее арендовать автомобиль, а, как оказалось, австралийцы – это очень неспешные, пунктуальные до щепетильности и чрезвычайно любопытные люди. В прилипшей намертво к коже от тропической жары футболке, Ирина (точнее Минами Кимура) уже битый час рассказывала сотруднику прокатной конторы о планируемом маршруте путешествия, о том, почему она решила «отбиться от стаи» (то есть от своей туристической группы) и резко изменить маршрут. При этом даже в помещении с тремя вентиляторами (кондиционеры почему-то не работали), пот просто заливал Иришкино лицо, но она боялась промокнуть лоб салфеткой, чтобы окончательно не смыть грим. Ибо австралийский заштатный менеджер значительно более внимательно изучал её документы, постоянно переводя взгляд с водительских прав Минами на лицо девушки.
- Так куда же вы всё-таки планируете поехать?
- Не знаю, в Брисбен, к горе Улуру, в Сидней…. У вас очень красивый город, но я бы предпочла посмотреть всю Австралию, а не только национальные парки Дарвина, как предписывает наша программа.
- Слушай, ты, случайно, не из России? – вдруг спросил парень Ирину на чисто русском языке.
Ирина стала белой, словно мел и зачем-то кивнула.
- У тебя проблемы?
Ирина опять кивнула.
- Ты убежала от японского мужа?
- Дддаа…
- Ты понимаешь, что я сейчас должен позвонить в полицию и сообщить им о тебе?
- Пожалуйста, не делайте этого! Умоляю вас!
- Если я дам тебе автомобиль в прокат, кстати, более-менее подходящую машину сдают только завтра, то первая же проверка документов отправит тебя в тюрьму, а меня оставит без работы.
- Но я же прошла таможню???
- Таможенники у нас строгие, но только в отношении содержимого твоих чемоданов. А вот полицейские получают отличную зарплату и проявляют повышенную бдительность. На Род-Стюарт, по которой ты планируешь ехать, почти нет машин. И если ты встретишь полицейский патруль они будут проверять тебя от скуки с особой тщательностью.
- Господи, что же мне делать?
- У тебя достаточное количество денег?
- Ты хочешь, чтобы я заплатила тебе за молчание?
- Нет. Я с завтрашнего дня в отпуске и я мог бы тебя отвезти на своём автомобиле, если ты, конечно, оплатишь бензин, мои услуги, проживание в мотелях и питание.
- Я согласна! – не раздумывая ни секунды, воскликнула девушка.
- Отлично! Значит, завтра я буду ждать тебя в 9 утра у твоего отеля. Мой тебе дружеский совет: сразу предупреди своего турлидера, что встретила в Австралии знакомых и дальше продолжишь путешествие сама, но к отлёту самолёта обязательно воссоединишься с группой. Заплати ему небольшую сумму (пару сотен долларов хватит) и убедись, что он не будет заявлять о твоей пропаже ни властям, ни полиции. Проблемы нам с тобой не нужны. Кстати, как тебя зовут по-настоящему?
- Ирина.
- А я Богдан Горелик. Мои бабка и дед с Украины. Попали сюда ещё во вторую мировую, да так тут и остались.
- Значит, до завтра? – ещё не веря своему счастью, спросила Ирина.
- До завтра, землячка!
** **
Здесь нужно объяснить, почему Ирина не рискнула улетать в другую страну (ту же Корею) из Дарвина. Одно дело, когда ты прилетаешь в составе группы японских туристов и таможенники быстро, брезгливо и не поднимая глаз, осматривают твои вещи. И совсем другое, когда одиночка-японец или японка прибывают в Дарвин или улетают из него. Дело в том, что этот красивый тропический городок , основанный как английская военная база, был полностью сметен с лица земли японскими бомбардировщиками в 1942 году. Не смотря на свою мультикультурность (среди 160 тысяч населения Дарвина встречаются более 50 национально-этнических групп) японцам они ничего не забыли и не простили. Дважды совершала налёты японская авиация (по мощи сопоставимые с бомбардировками Пёрл-Харбора), и дважды жители страны (приезжая и с Юга, и с Востока Австралии) восстанавливали город, а после окончания военных действий и до мощнейшего циклона Трейси (в 1974-м), который тоже частично разрушил город, австралийцы умудрились превратить Дарвин в очень милый, курортный городок, который живёт и туризмом, и добычей полезных ископаемых и является отличным портом. Вот только купаться на пляжах Дарвина крайне опасно: океан кишит гребнистыми крокодилами.
** **
Иришка добралась пешком до своего отеля и с огромным наслаждением приняла душ, до красноты растерев кожу лица грубой мочалкой. Ей казалось, что противный тональный крем цвета зрелой горчицы с розовой пудрой намертво забил все поры. Затем она укутала свои светлые волосы толстым махровым полотенцем, на лицо нанесла питательную маску из водорослей ядовито-зеленого цвета, нацепила на нос тёмные очки и решила, что подобного «грима» будет достаточно, чтобы заказать в номер легкий ужин и спокойно насладиться едой и прекрасным австралийским вином без риска быть «разоблачённой» официантом.
Об австралийской кухне Ира много читала в Японии и, конечно, у неё был составлен список блюд, рецепты которых её особенно заинтересовали. Но начать она решила с элементарной «сосиски в тесте» хотя бы потому, что это австралийское блюдо не было похоже ни на что другое в мире. В одном случае сосиску зажаривали обернув её мясом, а не тестом, а во втором, готовили слоёную трубочку с сосисочным фаршем. Что ей принесут в этом отеле Ирина не знала, ибо и в одном и во втором случае блюдо именовалось «Sausage roll»* (рецепт на стр.). И в этом были все австралийцы! Дескать, какая тебе разница, что ты будешь есть, если это всё равно будет вкусно. Ира сделала ставку на сосиску с мясом и проиграла. Ей принесли слоёную трубочку, упоительно пахнувшую чем-то невероятно вкусным, огромный стакан томатного сока и откупоренную бутылку красного вина местного производства.
Ира с удовольствием выпила половину стакана сока и потянулась к телефону. Вторым (после ванной и ужина) её желанием было незамедлительно позвонить Тое и Косте в Москву. Тоя сняла трубку почти мгновенно, так, словно и не было никакой разницы во времени.
-Иришка, ты? – ахнула она. – Но как, откуда?
- Я звоню тебе из Австралии. – Ирина тут же расплакалась и почему-то перешла на японский язык. Она совсем не ожидала от себя подобной реакции, но стоило услышать голос любимой подруги, как слёзы хлынули ручьём. – Я сбежала!
- Сбежала?
- Да! Я смогла, я сделала это!
Подруги болтали по телефону уже минут сорок, пока в номер Ирины аккуратно не постучали:
- Не вешай трубку! Я на минутку! – воскликнула Ирина и прошлёпала босиком к двери, спроси на японском, а затем и на английском, кто и зачем её тревожит?
- Это администратор, мэм. Мне поручено передать, что вы наговорили уже на сумму 800 австралийских долларов. Не могли бы вы передать мне свою кредитную карту, чтобы мы заблокировали эту сумму?
«Вот чёрт! – ругнулась Иришка, достала из чемодана 20 купюр по 100 американских долларов и просунула их под дверь:
- Этой гарантии вам достаточно?
- Прошу прощения, мэм, продолжайте вашу беседу.
Администратор исчез, а Ира бегом бросилась к телефону. Но, очевидно, Тоя не слишком правильно её расслышала, потому что из трубки неслись короткие гудки. «Чёрт, чёрт!» снова ругнулась девушка, но у неё уже не было сил (а точнее, эмоций), чтобы снова набирать номер любимой подруги. Хорошо, что она успела сказать о главном, и теперь Тоя предупреждена, что если Акихиро или Джун, или кто-либо ещё будут звонить и искать беглянку, Тоя будет изображать страшную панику, обличать Джуна во всех смертных грехах и изображать активные розыски Ирины.
Вспомнив об Акихиро, Ира довольно улыбнулась. Она представила его перекошенное от злобы лицо, когда тот обнаружил пропажу девушки, понял, что его шоу сорвано, а репутации ресторана и его родовой чести нанесён непоправимый урон. «На твоём месте , дядюшка, я бы задумалась о харакири. Но ты слишком любишь себя для этого!». Странно, но мысли о Джуне оставили её совершенно равнодушной. А ведь именно ради этого человека, ради их великой любви она была готова в своё время бросить всё, растоптать свою жизнь, ввязаться в опаснейшую авантюру и потерять столько лет своей жизни.
«Интересно, когда и почему умирает любовь? – размышляла Ирина, хмелея от вина, от пережитых волнений и от неизвестности, на пороге которой она стояла».
А ведь нужно было еще найти руководителя их группы и предупредить, что госпожа Минами Кимура просит отпустить её на 10 дней, чтобы встретиться со своим австралийским другом и вместе провести каникулы, ради чего она, собственно и приехала в этот тур.
Богдан оказался прав. Двести долларов и слезливые интонации в голосе сделали своё дело. Гид не стал возражать против отсутствия госпожи Кимура, попросив явиться точно в указанный срок в аэропорт и даже выдал ей обратный билет.
Утром Ирина, загримировавшись как следует, покинула здание отеля и пританцовывала на отельной парковке, поджидая автомобиль Богдана. Он появился, как и обещал, ровно в девять.
- Садись! – коротко бросил парень, а когда госпожа Кимура устроилась на переднем сидении, легко забросил её чемодан в багажник и внимательно посмотрел на девушку. – Знаешь, мы сейчас заедем на некоторое время ко мне домой, я хочу, чтобы ты приняла душ и показала мне своё настоящее лицо.
- Зачем? – испуганно спросила Ирина.
- Я тебе уже говорил, что у нас очень внимательные полицейские. А японка из тебя – так себе. Но если у тебя есть деньги, мы можем заехать к моим землякам (точнее, к твоим русским землячкам), которые танцуют у нас в ночном клубе и за определённую сумму взять напрокат у одной из них на недельку русский паспорт. Для этого, мне нужно понимать, с кем именно из девушек мне разговаривать. На кого из них ты больше всего похожа.
- Но как же внимательные полицейские? Неужели ты думаешь, что они не отличат меня от другой русской. Это японцы и китайцы для них на одно лицо, но европейцев-то они сумеют различить?
- Прости, я не хотел тебе этого говорить, но правда заключается в том, что к девушкам из России и их клубному пермиту – разрешению на работу – австралийские копы относятся чуть пренебрежительно. В этом случае, скорее всего, тебя даже не будут разглядывать. Они посчитают, что я просто взял с собой в поездку одну из русских цыпочек и пожелают нам хорошего отдыха.
Иришка покраснела до корней волос. К сожалению она знала, что и в Японии некоторые мужчины относятся к её соотечественницам, ищущим «лёгкий» хлеб примерно таким же образом. Поэтому она просто кивнула и позволила Богдану (он попросил называть его Бэном) отвезти себя в его дом.
Богдан жил в относительно просторном (метров 200) частном доме вместе с тремя сёстрами и овдовевшим отцом. Внешне дом показался Ире совсем неинтересным – обычный куб, окружённый с трех сторон открытыми террасами и «пришпиленным» над входной дверью балконом. Во дворе росли какие-то незнакомые Ирине деревья, пестрели кусты с цветами, маленьким прямоугольником синел затянутый тиной бассейн. Это совсем не было похоже на аккуратные японские дворики с их строгой архитектурой и ухоженностью. Зато внутри дом оказался значительно интереснее. Прямо от входной двери вы попадали в просторную, просто огромную гостиную-столовую, где удивительным образом сочетались старинные бронзовые светильники, современные пластиковые кресла вокруг резного дубового стола и много-много дверей, ведущих в другие помещения.
- У нас нет шкафов, - объяснил Бэн. – Это двери в гардеробные и кладовки сестёр и отца, это в наши три спальни, а эти – в ванную и кухню. Мы много времени проводим на воздухе, а дома только ночуем и готовим. Кстати, я покажу тебе, как включать бойлер. Мы не пользуемся отоплением, и у нас нет постоянной горячей воды.
- А вы зимой не мёрзнете?
- Нет. Если температура опускается ниже 18 градусов в спальнях, мы используем хитер – обогреватель и вентилятор.
Ирина прошла в ванную комнату, сказав, что бойлер включать не нужно, ибо и так жарко, и с удовольствием умылась тепловатой и странно пахнущей мягкой водой. Бэн потом объяснил ей, что вода у них собирается в огромные баки – дождевая. Она мягкая и не такая солёная, как из скважин.
Увидев светловолосую, белокожую красавицу Ирину, Бэн даже присвистнул:
- Слушай, я даже не подозревал, что ты такая хорошенькая. И если бы ты не была такой маленькой, то была бы очень похожа на Галю Коваленко – танцовщицу из «Тропиканы». Галка, конечно, статью больше вышла, она даже чуть выше меня, - Бэн приосанился и даже привстал на цыпочки.
Ира еле удержала смех, - росточку в бравом менеджере было от силы 165 сантиметров.
- Знаешь, если бы мне удалось получить разрешение на переезд в Аделаиду, в наш второй филиал, я бы обязательно женился на Галине. У неё уже вид на жительство, и она копит деньги, чтобы купить себе где-нибудь квартиру ту-бэрум и забрать сына из Киева. Ему уже 7 лет!
- Что такое ту-бэдрум?
- Трёхкомнатную по вашему.
- А почему нельзя жениться в Дарвине, ведь у вас просторный дом?
- Соседи не одобрят. А здесь репутация очень важна. В нашем городе в «Тропикане» каждый был неоднократно и видел выступления Галины.
- И что?
- Она танцует стриптиз, - покраснел Бэн. – А кем работаешь ты? – перевёл он тему разговора.
Теперь покраснела Ирина. Она не могла произнести слово «Гейша», ибо точно знала, что иностранцы воспринимают гейш совсем не так как японцы, поэтому коротко ответила:
- Поваром в ресторане.
- Ух ты! Значит ты постоянно крутишь эти суси, роллы, сасими? – передразнил Бэн японское произношение.
- И не только их. Кстати. Где бы нам позавтракать. Я с утра ничего не ела. Просто не успела.
- Давай закажем доставку на дом. Ты что хочешь?
- Не знаю. Но я читала о каком-то вашем плавающем пироге. Может быть, его?
- О! Ты имеешь в виду Aussie Pie Floater – пирог-поплавок? Я тоже его обожаю. А знаешь, говорят этот рецепт родился совершенно случайно, когда один нерасторопный повар уронил мясной пирожок в густой гороховый суп.
- Отлично! Пусть будет Пирог-поплавок* (см. стр. )
Через 30 минут Ирина наблюдала как ловко Бэн разливает по тарелкам густое гороховое пюре фисташкового цвета, из пакетов достаёт пирожки, размером с ладошку и плюхает их прямо в средину тарелки. И маленьких формочек Бэн выдавил сверху пирожков томатную пасту и налил себе и Ире по большому стакану томатного сока.
«Похоже, томатный сок – национальный австралийский напиток», - подумала Ирина и с удивлением посмотрела на ложку, которую предложил ей новый знакомый в качестве прибора. И вдруг впервые за последние два дня Ирина почувствовала, что она НАКОНЕЦ ПОЧТИ свободна. Не было этих вечных палочек, не было вечной рыбы и риса, и это было такое потрясающее ощущение, что девушка снова едва сдержала слёзы.
- Значит так, - сказал Бэн, когда трапеза была закончена, - Ты сейчас отдыхай здесь, отец и сёстры в Кернсе, у родни, так что тебя никто не побеспокоит. Но на террасы лучше не выходи. Здесь стукачество в чести, и если соседи тебя заметят, а моей машины не увидят, то легко могут вызвать полицию. Я поеду за Галкой, надеюсь, что у меня получится её уговорить нам помочь.
Галину даже уговаривать не пришлось. Она с таким пылом обняла и расцеловала Ирину, когда Бэн привёз её в дом, словно та была её близкой родственницей.
- Ну, рассказывай! – потребовала Галина и даже притопнула ногой от нетерпения. – Это ж такое кино: кому рассказать, не поверят! Ты, действительно сбежала от мужа-японца?
- Да, почти…, - пролепетала Иришка, удивившись такой реакции незнакомого человека.
- Изувер, да? Этот, как его, самураи-харакири-сиди дома, не гуляй? Он тебя бил, да? А я всегда подозревала, что в этом тихом омуте….
Ирине срочно пришлось повторять историю, рассказанную Богдану, но уже с особенными подробностями, которых так ждала услышать Галя. Та реагировала очень темпераментно. А узнав, что Джун так и не женился на Иришке, вообще разрыдалась. Громко высморкавшись в очаровательный носовой платок в красно-зелёный горошек,
- Кино и немцы! Но ты не боись! Конечно, только такой растяпа, как мой Бодя, мог посчитать нас похожими (у них тут просто какое-то крейзи на блондинок), но мы всё поправим. Во-первых, запомни: кепка с большим козырьком. На самые глаза. Белый хвост волос наружу. Во-вторых, тёмные очки на половину лица (могу подарить свои, хоть и отдала за них почти 250 баксов). В-третьих, я тебе дам крем-автозагар и ты прямо сейчас пойдёшь мазать им лицо и тело, превращаясь в австралийку. Ты же бледная, как смерть. Ну какой коп поверит, что ты пять лет живёшь в Дарвине на самом солнцепёке?
- А сколько я тебе буду должна?
- За тысячу долларов я забуду на неделю, где оставила свои документы, а ещё за 500 могу вообще заболеть и не выходить на работу. Это тебе по силам, сестрёнка?
- Ну, пока да…
- Вот и отлично. В портмоне все мои доки, плюс визитки «Тропиканы», плюс Бодя на подстаховке…
- Прости, но кто этот Бодя?
- Так вот же он – Богдан. Бэн он только для местных. А для меня мой сладкий Бодя. И детей наших будущих я отучу от этих собачьих кличек, вроде Гэл и Бэн, у них будут папа и мама – Богдан и Галина Горелик-Коваленко.
** **
У Богдана на работе всё сложилось, как выяснилось, ещё замечательней. Хоть и был он парнем рачительным и даже скуповатым, но честно признался Ирине, когда они выдвинулись в сторону Брисбена, что отпуск ему брать не пришлось. Шеф очень обрадовался планам сотрудника посетить сей славный город и попросил перегнать в Брисбенский филиал джип, который туристы арендовали на Большом Барьерном Рифе, потом едва дотянули до Дарвина, а затем передумали продолжать свой отпуск, разругались и оставили машину в Дарвине. С тех самых пор (уже три месяца) джип так и стоял, ожидая химчистки и перегона в Брисбен. Оказалось, что туристов крайне нервировали кенгуру, которые постоянно выскакивали на дорогу и «совершенно измотали всем нервы».
В этой связи ночевки в мотелях, питание и бензин фирма брала на себя. Ирина должна была просто оплатить личные услуги Богдана, в качестве своего таксиста, гида и «крыши». Поколебавшись немного, парень запросил ту же сумму, что и Галина, что очень порадовало Ирину, так как она совсем не представляла свой дальнейший маршрут.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Обещанный БОНУС - австралийский рецепт
Австралийская кухня.
Sausage roll
Ингредиенты
12 сосисок
2 ломтика белого хлеба
2 столовые ложки измельченного шалфея
1 упаковка (500 г) бездрожжевого слоёного теста
3 ст. л. жареного лука
мука для посыпки
1 яйцо
2 чайные ложки семян кунжута
100 г обжаренных грибов – по желанию.
Очистите сосиски от оболочек. Проверните сосиски на мясорубке вместе со свежим белым хлебом и шалфеем. Если используете обжаренные грибы – проверните через мясорубку и их.
Нагрейте духовку до 180С. Если в духовке есть вентилятор, прекрасно – включите его.
Разделите тесто пополам на 2 прямоугольных блока. На посыпанной мукой поверхности раскатайте каждый блок вдоль, пока у вас не получится 2 тонких коржа, примерно 20 х 45-50 см.
Распределите обжаренный лук полосой по тесту, оставляя 3-сантиметровую кайму вдоль одного длинного края каждого листа. Выложите фарш вдоль лука, скатайте аккуратно ровные рулеты, затем смажьте только пустое (без фарша) тесто взбитым яйцом. Наложите смазанные яйцом края на рулет и слегка прижмите, чтобы тесто прилипло. Аккуратно перенесите рулеты на противень, застеленный пергаментом (удобно формировать рулеты непосредственно на пергаменте, а затем просто перетаскивать за кончики бумаги) и смажьте оба рулета оставшимся взбитым яйцом. Посыпьте рулеты семенами кунжута и нарежьте каждый рулет на 5 частей. Выпекать на противне 35-40 минут до золотистого цвета и хорошей степени прожарки. Австралийцы дополнительно смазывают свои «сосиски в тесте» при подаче пастой Vegemite — самым австралийским из всех австралийских блюд. В 1922 году австралиец Фред Волкер «придумал» специальный «дрожжевой экстракт», который был одинаково питательным, и вкусным. Экстракт был смешан с сельдереем, луком и солью. Получилась густая темная масса, которую можно было намазывать на хлеб или употреблять в качестве готового блюда. А чтобы любимая паста не пачкала руки они дополнительно заворачивают свою «сосиску» в салатный лист.