Начало книги "Подарок для героини"
Предыдущая глава "Разоблачение"
Клава не возвращалась до позднего вечера. Пришли с работы Евгений Николаевич и Наталья Алексеевна, а Клавы всё не было.
— Что случилось? Миша, ты её чем-то обидел? — спросил папа.
— Нет, — сказал Миша. — Тут всё намного сложнее.
Ира всё это время сидела на диване ни жива, ни мертва. Она закрыла глаза ладонями и почти не дышала. Мама нашла её в таком виде и забеспокоилась. И поскольку Ира не разговаривала, она обратилась к Мише.
— Что у вас произошло, пока мы были на работе? Почему Ира такая? Кто-то умер? Хоть ты мне скажи!
Миша тоже был расстроен, но он держался спокойнее.
— Да ничего особенного. Ира Клаву расстроила, а теперь сама переживает. Ты же знаешь свою дочь!
— А где Клава?
— Ушла куда-то. Но, думаю, она придёт.
— А что же Ира такого сказала? — удивилась мама, которая всегда считала Иру очень деликатной.
— Что-то насчёт книг.
Разговор с Мишей происходил на кухне. Папа слышал его.
— Да ничего страшного, — сказал он. — Девчонки всегда то ссорятся, то мирятся. Для других это пустяки, просто Ира наша слишком тревожная. Не думаю, что Клава будет долго помнить обиду. Всё будет хорошо. Имя у вашей подруги необычное — Клава! В честь её родственницы-героини, что ли?
— Наверно, — вздохнув, сказал Миша.
Миша вошёл к Ире в комнату и закрыл за собой дверь. Он был сердит.
— Что с тобой? Зачем ты пугаешь родителей? — спросил он.
Ира опустила руки на грудь, глаза её были красные от слёз.
— Не представляю, что она сейчас чувствует, — сказала Ира. — Если бы мне такое сказали... Это ужасно!
— Она это не ты, — ответил Миша, сев рядом на диван. — Она вряд ли будет где-то сидеть и жалеть себя. Вот поэтому она тебе всегда и нравилась.
В дверь позвонили.
— Вот и она! — сказал Миша.
— Мне стыдно! — прошептала Ира. — Не знаю, что говорить. Боюсь!
Миша махнул рукой и пошёл открывать.
Клава вошла, схватила Мишу за руку и вытащила наружу из квартиры. Она закрыла за собой дверь.
— Захлопнется! У меня же нет ключа! — взволнованно сказал Миша.
— Позвоним, — ответила Клава. — Слушай! Я нашла свою маму! Это, конечно, было трудно, но я это сделала!
Миша заметил, что за несколько часов Клава сильно изменилась. Она уже не была той беззаботной весёлой девочкой, какой он видел её ещё сегодня утром. У Клавы появился странный целеустремленный огонёк в глазах. Сейчас это уже была не весёлая озорная школьница, а боец-снайпер, который точно знал свою цель и не собирался промахиваться. Что с ней стало?
— Моя мама живёт здесь же, в двенадцатиэтажной башне, — продолжала рассказывать Клава. — Она живёт одна, ей восемьдесят лет. Соседи сказали, что она сошла с ума. Врачи хотели её положить в больницу, но к ней приходит какая-то женщина, она за ней ухаживает и не разрешает забирать её из дома. Говорят, мама уже никого не узнает. Но меня она узнала! Она даже не удивилась, что я пришла молодая, хотя столько времени прошло. Она восприняла это, как будто так и надо. Сказала, что все эти годы она меня ждала. Угощала меня чаем, блинами. Говорила, что скучала по мне. Обрадовалась мне! Не такая уж она и сумасшедшая, как люди говорят. Старенькая очень, правда! Я не привыкла к ней такой. Говорит очень медленно! Она рассказывала, что у неё есть внук и внучка и даже правнуки. Откуда? Я одна у неё была.
— Но она же... Может, ей только кажется? — осторожно спросил Миша.
— Нет. Она уверенно говорит. Я подумала: когда я погибла, ей ведь только сорок два было. Может, она ещё раз замуж вышла? Может, родила кого-нибудь? Хорошо бы, если бы так! И вот ещё что. Я заходила в школу, видела этот чёртов музей.
Во взгляде Клавы было негодование.
— Это не музей, а ерунда полная! — сказала она. — Но даже не в музее дело! Я памятник видела! Какой идиот это делал?! Полное уродство! Дети думают, что я такая? Найду этого скульптора — убью! Я даже фамилию его прочитала: Пузырёв!
— Из бронзы трудно сделать человека, чтобы он был похож, — ответил Миша.
— Трудно?! — возмутилась Клава. — Значит, так! Побыстрее устрой меня в какую-нибудь скульптурную мастерскую и познакомь меня с каким-нибудь скульптором! Я хочу сделать себе нормальный памятник! Мне только нужен материал!
— Постараюсь, — ответил Миша.
Дверь квартиры напротив открылась, и оттуда выглянула старушка-соседка.
— А что вы тут делаете? — с любопытством спросила она, с ног до головы оглядев Клаву.
Клава, кинув косой взгляд на соседку, вдруг крепко обняла Мишу.
— Давай изображать любовь! — прошептала она ему на ухо.
Миша хихикнул. Ему эта идея понравилась, тем более что старушка смотрела с осуждением. Устроив представление перед соседкой, они ушли в квартиру, а изумлённая старушка так и осталась стоять на лестничной площадке.
Миша и Клава были довольны.
— Завтра она твоим родителям пожалуется, — сказала Клава.
Испуганная Ира вышла из комнаты. Она не понимала, почему Клава и Миша смеются.
— Привет! — сказала Клава Ире. — Ну так что, мы завтра в школу пойдём?
Ира была немного заторможена и не знала, что говорить.
— Ты же хотела достать ещё одну школьную форму, — напомнила Клава. — Сказала, что возьмёшь её у своей подруги Светки, которая закончила школу!
— Уже бегу! — ответила Ира и выскочила из квартиры.
Потом она вернулась.
— Ой, позвонить забыла! Сейчас!
Ира сняла трубку телефона.
Клава подошла к входной двери и посмотрела в глазок.
— Бабка ещё там, — прошептала она Мише. — Сейчас Ира выйдет, и она начнёт расспрашивать её про меня.
— Пойдём пока ко мне в комнату, — предложил Миша.
Они вошли и закрыли за собой дверь.
— А я ведь знаю эту бабку, — сказала Клава. — У меня память на лица хорошая. Это Верка Звонарёва с нашей улицы. Она меня лет на пять старше.
— Да, тётя Вера, — согласился Миша. — Правильно.
— Вся улица её знала. Родители нас ей пугали: "Ведите себя прилично! А то будете как Верка!" К ней в гости разные матросы ходили.
— И что, ты вела себя прилично? — с улыбкой спросил Миша.
— Что до меня, то я всегда вела себя прилично, — ответила Клава.
— Тётя Вера одинокая, у неё никого нет, — сказал Миша.
— Вот нам наши родители и говорили: "Если будете себя вести неприлично, как Верка, то никогда не выйдете замуж!" Значит, правильно говорили!
— А ты хочешь замуж? — с интересом спросил Миша.
— Конечно! — ответила Клава.
Клава с Мишей, оставшись наедине, долго стояли и обнимались, как будто до этого их что-то сдерживало, а теперь они обрели полную свободу. Это было расслабление, снятие напряжения, комфортное состояние, к которому они стремились, но не могли раньше достичь. Наобнимавшись вдоволь, они сели на диван.
— Ира обидится, — сказала Клава. — Но я не могу сейчас говорить с ней. После того, что я узнала, я поняла, что Ира видит во мне героя. Я знаю это чувство, сама в детстве любила читать про героев Гражданской войны, играла в героев, восхищалась ими. И я раньше думала, что Ира интересуется только моими картинами и музей связан именно с картинами. А тут вдруг всё прояснилось. Ира, оказывается, интересуется мной как героем! Таким храбрым, идеальным, который ничего не боится и может всё!
Клава положила ногу на ногу и откинулась на спинку дивана.
— Ира читала обо мне и захотела увидеть меня наяву, — продолжала она. — И теперь она смотрит на меня очень пристально, ищет сведения, хочет запомнить всё. Я это чувство понимаю. Может быть, я тоже хотела бы познакомиться с героями. Но проблема в том, что книга и жизнь немного отличаются. Тут я обычный человек и могу её разочаровать. Что тогда будет?
— Не разочаруешь, — ответил Миша. — Сейчас это уже невозможно. Будь собой и не надо что-то из себя строить.
— Герой! — усмехнулась Клава, пристально глядя на свою ногу. — Кто бы мог подумать? Неожиданный поворот судьбы! И что, я действительно пронзила фашиста карандашом?
— Да.
Клава рассмеялась.
— Я теперь хожу и думаю: "А вдруг не получится?" Будущее и прошлое поменялись местами. И я начинаю беспокоиться о том, что уже было. Должно получиться, раз так написано. Думаю, получится!
Ира вернулась со школьной формой Светы и увидела, что её комната закрыта. Тогда она отнесла форму в комнату к родителям и пошла на кухню. Родители готовили ужин.
— Ну что? — спросил папа. — Помирилась с Клавой?
— Пока нет. И, наверное, это невозможно. Я испортила ей жизнь.
— Ну ты преувеличиваешь.
Мама пошла и постучала в дверь к Мише.
— Идите ужинать! — позвала она.
— Переживает, что мы закрылись, — улыбнулась Клава.
— Ничего. У меня родители хорошие, — ответил Миша. — Ругаться не будут.
Миша и Клава отправились на кухню ужинать. Клава сидела за столом весёлая и шутила как ни в чем не бывало. Она была такая же, как и прежде, и Ира немного успокоилась.