Как и обещано, продолжаю историю , которая была начата неделю назад в рассказе "Шарик". Сразу скажу, что ничего радующего душу и сознание не произойдет. Но , главное, все-таки, что все останутся живы...Рассказ от лица самой героини.
"На следующий день мне надо было опять вечером идти на работу. Но я долго колебалась- надо ли? У меня еще вчерашний страх не прошел,хотя за сутки никаких продолжений не было, никто не приставал и не пугал и тем более не домогался. Вечером мама поела и спокойно уснула. А я надела плащ, надвинула на лоб голубой свой берет и сразу надела и маску, чтобы не топтаться на пороге корпуса, а просто войти. Маска была черная, я ее сшила сама и стирала каждый вечер. Без масок в учебные корпуса не пускали. Посмотрела перед выходом в зеркало- вид как вид, не хуже, чем вчера по возвращении... Ну , даже и получше, тогда-то я была белее мела, с маской на одном ухе. Ну, сущее привидение. Я поправила берет, сдвигая его на левый бок, как и привыкла носить. И не стоило бы об этом распространяться. НО я ведь еще не сошла с ума? Надеюсь, не сошла. И я имею только один берет- голубой? Вот именно. Так вот- в этом старом тусклом зеркале я была в светло-зеленом, изумрудного такого оттенка, берете... И он был бархатный, а не вязаный. и плащ другой- лиловый и тоже бархатный, вместо моего старенького коричневого плащика. Я себе понравилась, как ни смешно так говорить. Вот будь у меня все это на самом деле- стала бы я бегать по ночам мыть полы? Нет, не стала бы...
Я удивилась, конечно, но даже и не испугалась. "Главное, что сама-то во все это обряженная - это доподлинно я сама. " Я не успела это додумать, как зеркало мне ответила- замутилось и пошло волнами. Потом успокоилось. Но там никого не было, хотя стояла я по-прежнему перед ним, Отразился угол какого-то здания, увитый зеленым плющом. И, почти сливаясь с этими зарослями, стояла какая-то фигура. Фигура мужская и ничего себе фигура- атлетического сложения, в черном трико. Лица не видно, боком стоит. С приоткрытым ртом я все это внимательно разглядывала, забыв обо всем на свете. И мне дали досмотреть спектакль почти до вопля восторга: эта фигура повернула голову , показала закрытое полностью плотной черной маской лицо , и показала рукой на некий предмет, стоящий у его (ее?) ног. Предмет оказался большими напольными часами. Циферблат было отлично видно. Они показывали без четверти восемь. В восемь тридцать я должна быть у своего станка и мыть пол в своих шести аудиториях, а туда еще надо дойти. Теперь уже не дойти,а долететь. Сдержав вопль, я выскочила за дверь. Боковым зрением успела увидеть - фигура в маске тоже УШЛА. Ну, прелесть! И не хватает только Вильяма Шекспира или , еще и лучше, Эдгара Алана По...
Я неслась на предельной скорости. И успела. Иначе бы меня просто не запустили. После восьми только выпускали из корпуса. Ведь был все еще карантин. Ночами делали дезинфекцию в коридорах и большом холле. Некогда было размышлять и пугаться, когда предстоял такой солидный фронт работ. Я мыла и мыла, а все не кончались эти аудиториии и этот бесконечный коридор. И так увлеклась, что не сразу заметила продолжение спектакля. И актер успел приблизиться по коридору, который я мыла, вплотную. Тут уж я позволила себе и заорать. Это был тот самый, из зазеркалья.
Почему-то очень страшно, когда не видишь у человека лицо. Но стояла еще и гробовая тишина , в которой этот мой вопль прозвучал оглушительно громко. Безмолвная же черная фигура без лица на это не реагировала никак. В наступившей тишине раздался знакомый жужжащий звук- светящийся щарик догнал, наконец, своего хозяина и остановится, вращаясь и играя зелеными лучами, прямо под его правой опущенной вниз рукой. А в левой руке у него был конверт. И он бросил мне его под ноги. Поколебавшись, я нагнулась поднять. Почему-то я понимала, что лучше не сопротивляться - силы были слишком неравные, условия ставили мне, а не наоборот. Когда распрямилась- естественно, никого и ничего не было. Только длинный коридор, который мне еще надо было домыть. Но свет внезапно погас. Выключали его в одиннадцать часов. И как я могла пробыть здесь до одиннадцати и не доделать свою обычную работу- уму непостижимо. Но непостижимо было не только это.
Раз нет света, нет и лифта. Жуть какая- надо спуститься пешком по лестнице с восьмого этажа. Оставив в коридоре ведро и швабру , я ощупью двинулась в выходу на лестницу. Переступила порог. И... и оказалсь на улице, перед входом в корпус. Уж как-то так в этот вечер чудес вели себя пространство и время. То есть явно творилось что-то невероятное.
Так же молниеносно я оказалась дома., фактически не сделав и двух шагов. И смогда, наконец, открыть конверт и вынуть письмо. Оно было не написано, а напечатано. И без подписи. Четко и коротко- "Вы выбраны. Ждите звонка и действуйте далее по инструкции". Пока я читала, надпись медленно исчезала. В руках у меня оказался чистый белый лист .
Вопросы были, но задавать их пока было некому.
Будет продолжение.