https://t.me/qianlizhihang - Искусство. Общество. Контекст.
В ходе кампании по продвижению фильма «Убить Билла» Квентин Тарантино дал интервью журналу Screenwriter’s Monthly, в котором сказал: «Я будто жил в Гонконге 70-х. Кунг-фу фильмы братьев Шоу сильно повлияли на меня. В то время я с нетерпением ждал начальных титров и мелодии, предвещавших начало их фильмов. Мне кажется, что стиль гонконгского кинематографа предопределил мой собственный стиль».
Тарантино далеко не единственный, кто поддался очарованию гонконгских фильмов. В середине 70-х, когда заокеанская экспансия Брюса Ли только набирала обороты, в американский прокат нахлынули картины в жанре у-ся (武俠), где главными героями были мастера восточных единоборств. Историко-приключенческие картины о воинах-одиночках завоевали сердца целого поколения американцев, и уже в 1973 году фильм «Первый кулак Поднебесной» (天下第一拳) заработал в американском прокате внушительные $4.6 млн, что в пересчете с учетом инфляции составило бы около $28 млн в 2020 году. Золотая эпоха гонконгского кино продлилась вплоть до середины 90-х, подарив миру множество шедевров и оказав колоссальное влияние на современную поп-культуру. Упадок оказался болезненным и до сих пор отражается на современной индустрии. Но об этом – позже.
Чтобы лучше понять феномен Гонконгского кинематографа, обратимся к событиям давно минувших дней. После образования Народной Китайской Республики в 1949 году, многие кинематографисты столкнулись с ужесточением творческих рамок и бюрократизацией кинопроизводства. Отныне коммунистическая власть задавала ритм и настроение художественным процессам, и кинопроизводство не стало исключением. Одним из последних независимых фильмов послевоенного Китая стала драма «Весна в маленьком городе» (小城之春), повествующая о семейном кризисе на фоне разрушительных последствий Японо-китайской войны.
Режиссеры, сценаристы, актеры и художники стали массово мигрировать в Гонконг, на тот момент являвшийся колонией Британской Империи. Оказавшись на острове, китайцы с удивлением открыли для себя инфраструктурные возможности Гонконга, который пользовался благоговением (и деньгами) англичан, охотно инвестировавших в индустрию развлечений на острове. Первый фильм появился в Гонконге уже в 1913 году. Примечательно, что немалую роль в его создании сыграл русский еврей Бенджамин Бродский (1877-1960), оказавшийся там в качестве киномеханика. И пусть вас не смущает это слово: по тем временам Бродский активно развивал свой стартап, попутно просвещая массы. Чуть позже он станет основателем Variety Film Exchange Company and Variety Film Manufacturing Company – первый азиатских киностудий.
Таким образом обе стороны оказались в выигрышном положении. Гонконг стал прибежищем одних самых талантливых киноделов послевоенного поколения, а китайцы получили в свое распоряжение передовые технологии и поддержку инвесторов. Звезды сошлись.
Первые симптомы. Развитие технологий, увеличение доходов.
К началу 90-х Гонконг определял стиль всего Азиатского кинематографа. Японцы учились снимать боевики как Джон Ву. Лучшие актеры Индонезии и Сингапура подражали Стивену Чоу и учились его искусству смешить и быть смешным. Однако первый тревожный сигнал пришел из Тайваня. По мере технологического развития на острове увеличивалась площадь покрытия кабельным и спутниковым телевидением. Нажав несколько кнопок, зритель мог растворится в любимом фильма детства или же провести вечер с друзьями за просмотром относительно нового блокбастера. Естественным образом тайваньцы стали реже ходит в кино. Гонконг принял перемены на острове болезненно. Тайвань был одним из крупнейших импортеров гонконгских фильмов, а также активно инвестировал в производственный процесс в Британской колонии. Лившись Тайваньского зрителя, Гонконг потерял солидную часть аудитории, но что еще важнее – прибыльный рынок.
Очевидно, что развитию технологий и цифровизации предшествовал экономический рост, сопутствовавший росту доходов населения. В 90-е годы азиатские страны начали стремительно богатеть. Благодаря использованию дешевой рабочей силы, налоговых льгот и государственных субсидий, страны восточного полушария начали успешно привлекать иностранные инвестиции, одновременно развивая производство и создавая рабочие места. К середине 90-х Азия стала лакомым кусочком для голливудских продюсеров, которые сразу рассмотрели потенциал самой густонаселенного региона планеты. Инвесторы следовали очень понятной логике: рано или поздно рост доходов позволит все более широким слоям населения стимулировать спрос в индустрии развлечений; следовательно, надо быть готовым ответить на этот спрос. Соединенные Штаты начали с инвестиций в Японию, пытаясь синтезировать в пробирке конкурента Гонконгу. Не получилось. В 1994 стратегия поменялась, и кинокомпания New Line Cinema привезла Джеки Чана в США, где он совместно с режиссером Стенли Тонгом снял «Разборку в Бронксе».
Примечательно, что в 1985 году Джеки уже снимался в США, но фильм «Покровитель» провалился в прокате. «Разборка…» стала самым кассовым фильмов в Гонконге. в 1995 году. Следом за Джеки в США уезжает легенда индустрии Джон Ву («Светлое Будущее», «Круто сваренные»). По проторенной дороге покорять Голливудские холмы уходят Джет Ли («Однажды в Китае, «Герой») и Чоу Юнь-фат («Осенняя история», «Убийца») Так американская индустрия успешно нащупала почву. Гонконгские фильмы больше не старались быть самобытными. Глобальный спрос требовал разнообразия, зрители из разных уголков планеты хотели понятных героев. Аудитория уже не хотела аллюзий на славные древние времена; вместо этого она жаждала нескончаемых перестрелок и больше роковых красоток в кадре.
Прогрессия. Новые кинотеатры и старые проблемы.
В начале 90-х гонконгская киноиндустрия генерировала космические суммы. Бесконечный поток денег, поддерживаемый инвесторами со всех уголков Азии, обеспечивал возможность для реализации практически любого проекта. С повышением качества фильмов, инвесторы решили сделать просмотр картин более элитарным, чтобы зритель мог не отвлекаться на посторонние вещи и по достоинству оценить труд киноделов. Так появились многофункциональные кинотеатры, оснащенные самым передовым оборудованием, включая звуковые системы, проекторы нового поколения, а также сверхкомфортные кресла. Однако благие намерения обернулись неприятными последствиями. Учитывая стоимость строительства современных кинотеатров, инвесторы старались экономить. Проектировщики решили проблему с помощью сокращения количества мест в залах. Решение вылилось в катастрофу. С количеством мест сократилось и количество билетов, которое можно было продать. Чтобы хоть как-то окупить затраты на строительство, владельцы киносетей регулярно повышали цены на билеты, теряя все больше и больше зрителей. В 1997 году начнется Азиатский финансовый кризис. И без того высокие цены на недвижимость в Гонконге взлетят в стратосферу, инвесторы разорятся. Ситуацию усугубят популярные актеры, которые рисовали в контрактах заоблачные гонорары, составлявшие порой треть от общего бюджета лент. Бремя финансовых расходов ложилось на зрителя и его кошелек. Случилось необратимое – зрители в Гонконге начали искать альтернативу кинотеатрам. В конце 90-х годов Япония дала людям эту альтернативу в виде видеоигр. Sega и Konami прекрасно уловили веяние времени и на долгие годы перехватили инициативу у кинематографа.
Агония. Пиратство и эротика добивают Гонконг.
С ростом популярности VHS-кассет (Video Home System) в конце 80-х открылись новые возможности для нелегального распространения продукции. Пиратский сегмент видеорынка приносил гонконгским криминальным группировкам большие деньги, и они были готовы развивать этот бизнес и дальше. Существует множество легенд о том, как высокопоставленные члены «Триады» финансировали гонконгские боевики 90-х. Одна такая история связана с самым популярным режиссеров конца 90-х, Вонгом Кар-ваем, который по слухам взял деньги у бандитов на запуск своего дебютного фильма «Пока не высохнут слезы» (旺角卡門). Совпадение или нет, но это была первая и последняя лента гонконгского мастера, в которой фигурировали члены «Триады».
Одновременно с пиратством возникает еще одна негативная тенденция в гонконгском кино, а именно – третьесортные фильмы преимущественно эротического характера. Многие инвесторы в погоне за быстрыми деньгами соглашались инвестировать совершенно безумные проекты, за которые не решались браться даже убыточные продюсерские центры Гонконга. В конечном счете эти фильмы не приносили ничего, кроме разочарования. Со временем их стало настолько много, что зрителям уже было сложно отличить качественное кино от «пустышки», что сказалось на том, как аудитория начала воспринимать местный кинематограф.
Послесловие. Актерская засуха и пляски с Большим братом.
Современное гонконгское кино уже не претендует на лавры лент, снятых в 80-е и 90-е годы. Парадоксальным образом в индустрии так и не появилось актеров на замену старому поколению артистов. Эту ситуацию можно объяснить тем, что продюсеры и режиссеры больше не делают ставку на визионерские и амбициозные проекты. Жанровая ограниченность и погоня за прибылью серьезно ударили по художественной составляющей фильмов в целом. Сегодня Гонконг пользуется преференциями КНР и может беспошлинно экспортировать свои ленты на материк, ориентируясь на среднестатистического зрителя и полностью оправдывая его ожидания. У этой ситуации есть и обратная сторона медали – самоцензура гонконгских авторов, которые попросту не хотят рисковать репутацией и пытаются остаться в обойме. Сложно представить, что в обозримом будущем в Гонконге может появится такой фильм «Люди в лодках» (投奔怒海) или «Десять лет» (十年). С принятием «Закона о национальной безопасности», регламентирующего идеологический климат Гонконга вплоть до запрета кричалок, режиссеры и сценаристы будут вынуждены работать еще осторожнее, пренебрегая художественной ценностью в угоду трендам и политической целесообразности. Остается надеяться, что Гонконг ждет better tomorrow, как и предсказывал Джон Ву.