Слаб человек, и плоть его не вечна.
Но дотянуться хочет до богов,
Живёт разнузданно, беспечно,
Приумножая свой кошель грехов.
Но к старости, вдруг понимает – пусто!
Пусты дела, и в памяти лишь дым.
Ушло и испарилось чувство,
Присущее лишь только молодым.
Остался страх. Что за чертой последней,
Дух сгинет, бесполезно, как и жил.
И молится, глупец, усердней
И громко-громко, из последних сил.
Он жалок, и от того отвратен,
Что дух свободой не взрастил глупец.
Хватает среди белых пятен,
И черных, как задумывал Творец.